Охотники на принцесс
Шрифт:
Естественно, я хотел!
А пока сущность пыталась наладить контакт, я все-таки отдал «коня» на съедение и осторожно начал подбирать слова, чтобы рассказать Сирше о своих способностях:
— Совсем недавно узнал, когда мы с Лианом отправились на поиски Иллинэль. До этого как-то повода не подворачивалось обращаться к запрещенным практикам, — я едва не вскрикнул, когда по глазам неожиданно ударил яркий свет, и я отчетливо увидел сосредоточенное лицо южанина напротив.
— Перебор? — уточнила сущность: — Сейчас поправлю.
Нет! Не надо! Все отлично!
Я едва не задохнулся от восторга —
— Что-то не так, Лель? — обеспокоился Сирше, заметив резкую смену эмоций на моем лице.
— Нет, извини, я просто вспомнил, как проводил первый ритуал. Знаешь, это, наверное, прозвучит смешно или наивно, но я тогда даже не понимал толком, что занимаюсь чем-то запретным и плохим. Мне хотелось скорее отыскать сестру, и я никому не причинил боли, разве что самому себе — пришлось порезать ладонь. Ты же понимаешь, что подобные заклинания без крови невозможны…
Взгляд ловца немного смягчился.
— Все мы иногда перестаем замечать тонкую границу между светом и тенью. Она изменчива и непостоянна: где еще вчера ярко горело солнце — сегодня наступили сумерки. И ты ни разу не использовал дар во зло?
Сущность тихо издевательски рассмеялась.
Я прикусил губу до крови. С этого момента начинался очень тонкий лед… соврать? Просто чуть изменить правду, чтобы она выглядела более пристойно? Сирше ведь все равно никогда не узнает, как было на самом деле. Зато не разочаруется, что выбрал мою сторону. Вдруг, если я откроюсь, он все-таки решит судить меня?
Наверное, на моем лице что-то промелькнуло — сомнение или страх.
Ловец ссутулился в кресле и опустил глаза.
— Я не чудовище, Лель…
— Прости! — тут же спохватился я. — Я сомневаюсь не в тебе. Мне… стыдно говорить об этом. И хотя я по-прежнему считаю, что поступил правильно, что-то внутри не дает спокойно об этом думать. Они были плохими людьми!
Я даже не заметил, как повысил голос и теперь говорил громко, отрывисто, будто нападая.
— Они похитили меня только из-за того, что я эльф! И собирались продать в бордель! Я уже пришел в себя, лежал связанный и слышал все, что говорили эти… люди.
— И ты убил их? — удивительно, но тон южанина остался спокойным. И я не заметил в его глазах ни порицания, ни гнева. — Принес в жертву?
— Отдал их сущности, которая подсказала, где искать сестру, — признался я.
— Почему сам не убил?
Я бы не поверил, если бы не мог этого увидеть сейчас — южанин смотрел с легкой насмешкой и ободрением. С этим миром точно все в порядке?
— Шах и мат, — добавил Сирше.
Оказывается, я так увлекся разговором, что совершенно позорно пропустил пару хитрых комбинаций.
— На тот момент не смог. Еще партию?
— С удовольствием, — ловец с готовностью принялся расставлять фигуры. — Ты нормально себя чувствуешь? Слабость? Боли? Может, стоит передохнуть?
Мне очень нравилась забота, которой окружили меня. Но иногда она выходила за все границы разумного.
— Я же просто сижу и изредка пытаюсь напрягать мозг. Это и есть отдых, — улыбнулся в ответ, почувствовав себя почти счастливым.
Прошлая жизнь во дворце среди слуг и надменных придворных казалась какой-то чужой, не моей. Там я всегда был один, толком никому не нужный, абсолютно бесполезный и бесталантный принц, вечно в тени своего блистательного брата. Никто не стремился стать мне другом, просто узнать меня.
Сирше, с минуту подумав, сделал первый ход, и уточнил:
— Тогда не смог. А сейчас?
— Мне нравится этот ловец, — довольно заклекотала сущность, уютно устроившаяся у меня на плече. — Вот бы все служители создательницы были такими…
— Сейчас смог бы, — уверенно ответил я. — Но не стал бы. За информацию нужно платить.
— Даже несмотря на то, что этим ты поощряешь зло?
— Прямо-таки всё и сразу? — не удержавшись, я насмешливо фыркнул. — Я не особо верю во все эти философские категории и не вижу разницы между тем, чтобы лично перерезать глотки парочке извращенцев или скормить их потусторонней твари. Все равно она не станет сильнее и не пробьется к нам с Изнанки.
В комнату заглянула Сальви, недобро посмотрела на шахматную доску и капризно протянула:
— Вам еще не надоело передвигать фигуры?
— Нет, — опередил меня с ответом Сирше. — Ты могла бы поучиться у Леля, чтобы затем в Янтарных пределах, пока я буду оберегать тебя и ждать твоей свадьбы, мы могли бы скоротать несколько вечеров за интересной партией.
Судя по тяжелому взгляду драконицы, вечера она предпочла бы коротать за другим занятием. Девушка задумчиво нахмурила лоб, разглядывая шахматные фигуры, затем что-то прикинула в уме, и пришла к выводу, что скучная игра вполне может стать пропуском к чему-то большему… если в пределах ловец привыкнет задерживаться у принцессы ради интересной партии.
Умничка!
Я улыбнулся девушке, когда она с тоскливым вздохом, явно не желая учиться, придвинула еще один стул, устроилась рядом со мной и попросила комментировать наши действия и ходы.
«Может быть, что-то у них и получится…» — я потянулся к Лиану, транслируя ему, с какой надеждой смотрит Сальви на ловца, и как тот, когда сама драконица не видит, украдкой кидает на девушку восхищенные взгляды.
Мысленное общение за это время стало насколько естественным и удобным, что я только изредка вспоминал про защитный амулет, вечером перед сном оглаживал его тонкие грани, думая о Вите, и снова прятал среди вещей. Теперь, научившись пользоваться окрепшей связью, я знал, что не влезу глубоко в мысли Киллиана, туда, куда он не хочет никого пускать. И знал, что демон тоже не переступит черту.
«Не сразу, не быстро и даже не в ближайшие пару лет, но получится» — немного понаблюдав за игрой, согласился Лиан: «И если действительно любят, им хватит терпения».
Его мысли были затянуты серой пеленой беспокойства, злости и растерянности, и я попытался передать хоть немного тепла, которое сейчас испытывал сам, чтобы поддержать друга.
«Думаешь, за такой срок ей не найдут подходящего жениха?» — засомневался я.
«Найдут, конечно. И не одного. Но Сальви достаточно умная и хитрая, чтобы избавиться от всех претендентов на свою руку и сердце. А там, глядишь, и Сирше подключится, отсеивая недостойных»