Охотники за головами (Headhunters)
Шрифт:
Они шли вверх по дороге, и Балти уже заебался. Голова шла кругом. Он хотел легкой жизни. Влегкую перепихнуться. Когда они наконец уселись в “Виттингтоне”, он почувствовал себя гораздо лучше. На стене под стеклом висел портрет кота Дика.
– Отличная пинта, – сказал он.
Этот кот был похож на месиво из раздавленной туши, которую только что соскребли с тротуара. Балти сконцентрировался на вкусе «Гиннсса».
– Просто милый маленький паб, – сказала Сюзи.
– По четвергам тут играют ирландцы. Сессионные музыканты со скрипками, и бубнами, и трубами, и банджо, приходят сюда и сидят играют. Тут нет сцены, так что нет ощущения, что ты – аудитория. Мне это нравится. Это очень естественно. Мне часто приходило в голову, что представления должны быть сделаны вот так, без ощущения, что это Мы, а это Вы, но нужно же еще и видеть, что происходит на сцене, не слишком-то будет здорово, если ты
Балти оглядел наб. Маленькая ирландская пивнушка с барной стойкой в центре, атмосфера заведения, в котором ценятся качественные напитки. Чувствовался класс, впрочем, этим вначале хвалятся многие лондонские пабы, но рано или поздно все равно портятся и превращаются в имитацию заплеванного сарая с опилками. Фишка в том, что это все – декорация, и выпивка обычно стоит во много раз дороже, чем она стоит в действительности, и лагер продают уже выдохшимся.
В «Виттингтоне» было немноголюдно. Не то, что он вообще ожидал от заведения. Он все же надеялся перепихнуться. И больше пи на что. Но «Гиннес» стоил того, чтобы дойти до этого местечка, а Сюзи оказалась бесподобной. Длинные светлые волосы и подтянутое тело. У нее были длинные серьги, она стучала по столу длинными ногтями. Теперь она перестала безудержно болтать, и он смог наконец вставить словечко. Хорошо это – делать паузы между фразами. Он полагал, что в ее словах был здравый смысл, впрочем, она слишком торопилась. Очередная сильная женщина. Карей – сильная. Его старушка тоже сильная. Хотя они все разные. Большинство знакомых женщин сильные. Но это странно, потому что в голове засело только одно. Трах-тарарах, спасибо, дорогая, а потом тебя выставляют за дверь. Он не планировал ни посиделок в пабе, ни пустых разговоров. Такое ему в голову не приходило. Вот просто так. Она не похожа на ебанутую. Слегка гонит, но это, видимо, нервы, потому что хуй знает, как сильно он сам сейчас нервничает.
Сюзи ему понравилась с первой минуты. Глаза, и лицо, и тело. Огромные теплые колодцы цвета. Он приподнял стакан и сделал длинный глоток. Сейчас допьем, а потом за дело.
Балти понимал свою роль в данной ситуации. Он был не в лучшей форме, а до этого много месяцев оставался безработным. Он не ожидал ничего большего, чем перепих, он просто попытался наскрести себе по сусекам. А Сюзи не была сусеком. Пусть даже сама себя такой считает. Он пытался представить баску и высокие каблуки, которые ждут у нее дома. Начал вспоминать свои видео, спрятанные под кроватью. Немки и голландки, которых ебут в рот и в жопу. Фальшивые стоны, а какой-то дрочила с наполовину стоящим членом растирает лубрикант по жопе филиппинки – и трахает ее. Трое на одну – это не есть здорово. Девка стоит на четвереньках, а ее таранят в глотку. Парень снизу, на котором она скачет, а потом появляется третий и взбирается сверху. Камера приближается, этот парень трахает ее в задницу, трется яйцами о того, который снизу. Другой план, и теперь становится видно, какое у этой девки выражение лица. Он мог бы поспорить, что ей плохо, несмотря на то, что она пыталась улыбаться в камеру, но это трудно, если у тебя во рту застрял хуй какого-то парка.
Сюзи снова разговорилась, стала рассказывать ему про Арчвэй, про то, как она переехала сюда с южного побережья. Она выросла в Брайтоне и в один прекрасный день вернется туда насовсем, но в Лондоне она работает официанткой и зарабатывает очень даже прилично. Он улыбнулся и кивнул, задумавшись, что все-таки заставляет людей сниматься в порнографических фильмах. Может, им просто по хер, но больше похоже на то, что им отчаянно нужны деньги. Девка, решившаяся обслужить сразу троих, не слишком-то много получит от этого удовольствия, значит, она делает это за наличные. Они все изрядно потасканные. Мерзкие какие-то парни, а девки так вообще истрепанные донельзя.
Может, некоторые выскакивают из этого бизнеса и начинают жизнь с чистого листа. На самом деле трудно сказать. С такими людьми не познакомишься в пабе. Он вспомнил ту историю с Барри Уолтерсом, которая случилась пару лет назад. Сидит он, значит, смотрит это грязное видео, а на экране появляется его подружка. За две недели до свадьбы. Пришлось ее бросить. Все парни обоссались со смеху, никто не встречал столь отъявленного лицемерия. Какого хуя он сам стал смотреть это видео? К себе нужно применять те же правила. Так что ты не имеешь права судить. А судишь. Судишь всех по одеждке. Надуваешь кукол. Этого не избежать, а вот Сюзи тут же послала на хуй всю эту пропаганду от системы здравоохранения, напрямик, и это тоже не слишком-то здорово. Он не мог понять, она вообще ебанутая или как.
– Хочешь еще выпить? – спросила она.
Балти посмотрел на свою пинту. Она была пуста. Он проследил
– Эту бодягу могу тянуть хоть весь день, – сказала она, поднеся стакан ко рту. – Хотя когда слишком много выпьешь, сердце начинает колотиться как бешеное. Из-за высокого содержания железа.
Балти заметил, что на ее лице не было косметики. Духами от нее тоже не пахло. Сюзи явно естественная девушка.
– То письмо, которое ты написал, великолепно, – сказала Сюзи. – То, как буквы прижаты друг к другу, и все эти уголки. В этом чувствуется характер. Видишь, я смотрю на формы. Странные формы. Очертания и уголки. Люблю фракталы, то, как они расширяются и уходят вдаль. Ты понимаешь, о чем я?
Балти кивнул головой. Он понятия не имел, о чем она. Никогда в жизни не думал так о своем почерке, но фракталы ему тоже нравились.
– А еще ты сделал несколько ошибок.
– Я никогда не был слишком грамотен.
– Я сильно отставала в школе, потому что учителя не понимали, что у меня дислексия. Это смешно, правда, но они могли бы все испортить мне в этой жизни, надо бороться, чтобы они не доставали тебя и дальше. Не все, но многие. Как и вообще в жизни, когда ты растешь. Если что-то у тебя получается плохо, то люди принимают это на свой счет, как будто тебе самому не хватает какого-то личного качества. Как будто ты делаешь это нарочно. У меня нет дислексии. Меня просто это действительно мало интересовало. Мы все время маялись от безделья. Они не пытались как следует взяться за меня и заставить меня учиться. Просто заявили, что я для них – большая проблема. Не могла дождаться, когда окончу эту школу и пойду работать. А актерство все поставило на свои места, – сказала Сюзи. – Никакой классики. У меня нет даже формального актерского образования. Кое-что делали в местном клубе для молодежи, и я присоединилась к любительской труппе. Не слишком много денег, но это весело, к тому же всегда можно найти работу в ресторане или баре. Еще я сыграла пару ролей второго плана на телевидении. Это помогло. Играя, ты становишься тем, кем ты хочешь быть. Можно забыться в роли, а потом сказать, что это был кто-то другой. Никто не знает, сколько всего спрятано внутри человека. Зависит, конечно, от роли. Видно только внешнее. Это все формы, не правда ли? То есть я хочу сказать, это как если смотреть на женщину и видеть, какая у нее фигура. Красивые ли у нее грудь и ноги. Сколько она весит. Рост и пропорции. И это вполне честно. Формы и размеры. Вес и грани. А что у нес внутри?
Балти улыбнулся. Он не знал. «Гиннес» шел легко и мягко. Он показал на дохлого кота на стене.
– Кот Дика Виттингтона слегка не в форме. Выглядит, как будто попал под самосвал.
Она засмеялась и посмотрела на кота.
– На холме есть мост, с которого прыгают самоубийцы. Сигают прямо на дорогу. Не повезет, если вот так поедешь, а кто-нибудь свалится тебе на лобовое стекло. Не могу понять, как человек может настолько отчаяться, что идет и кончает с собой. Жизнь нельзя воспринимать столь серьезно. Мы живем вечно, так что зачем вообще о чем-то переживать? Надо идти и брать то, чего хочешь. Вот почему мне нужны эти журналы знакомств. Какой смысл околачиваться по дорогущим клубам и пытаться кого-нибудь подцепить, если все, чего ты хочешь, – это секс?
– Не знаю, – сказал Балти, посмотрев в сторону барменши, та говорила с каким-то пенсионером, стоявшим напротив барной стойки.
Сюзи придвинулась ближе и понизила голос, чтобы ее мог слышать только он.
– Я уже этим всем сыта по горло. Стоять и ждать, пока какой-нибудь идиот зальет себе в глотку достаточно выпивки, чтобы набраться смелости и подойти и заговорить со мной. Весь этот брачный ритуал, и ты понятия не имеешь, что получишь в результате. Есть шанс подцепить психопата, который планирует нагрянуть к тебе домой и убить тебя. Количество скучных ублюдков, которых я встречала, неисчислимо. Все эти говенные шуточки. Действительно действует на нервы, хочется выставить побыстрее их всех за дверь. А хуже всего – смазливые мальчики. Это только форма, никакого содержания. Так что теперь я с этим завязала. Использую объявления. И никаких проблем. Я хочу секса. Ты хочешь секса. Прямо, и честно, и я говорю об этом своим партнерам заранее. Все время думаю о мастурбации. Мы все одинаковы, понимаешь? Все люди, живущие на этой планете. Нет никаких индивидуальностей. Нет смысла привязываться к одному человеку, потому что это станет скучным и печальным, закончится все тем, что вы начнете драть друг другу7 волосы. Мы будем жить вечно, даже когда умрем, так что кого ебет? Это великолепное чувство, тебе так не кажется? Вот это настоящая свобода.