Охотники за космояйцами
Шрифт:
— Да-да-да вы что? — испуганно возопил Денис. — За-за-зачем мне андро-дро-дроида лома-ма-мать?
— М-да… — обескураженно протянул Сырников. — Странное дело. Что думаешь, Лёва?
Поведение садовника показалось Посейдонову весьма подозрительным.
— Следует арестовать его до выяснения всех обстоятельств, провести обыск, постараться найти орудие преступления.
— Верно мыслишь, — одобрил старший по званию своего молодого товарища. — Закройте его и проведите со следопытом обыск. Обшарьте все закоулки. Улики должны быть, ведь садовник никуда не отлучался.
На бедного Дениса жалко было смотреть.
— Это
— Пока вы только подозреваемый. Разберёмся, если не виноваты — отпустим, — постарался успокоить рыдающего верзилу Посейдонов. Возможно, садовник и вправду здесь ни при чём, уж очень натурально плачет. Убийцы такими слабаками не бывают. Либо хороший артист.
Дениса отвели в дворницкую и там заперли, а Лёва с роботом устроили обыск в его комнате. Не найдя там ничего интересного, они переместились в подсобное помещение, где хранились орудия труда садовника. Тщательно осмотрев садовые ножницы, секаторы и мотыги, сыщики пришли к выводу, что ни один из этих предметов не может быть квалифицирован как орудие убийства. Никаких следов крови, лишь частицы травы и грязь. Инвентарь был давно не мыт и не чищен, очевидно, Денис не отличался особым усердием. Можно было бы предположить, что он успел что-то припрятать где-нибудь в кустах. Посейдонов отправил робота прокатиться по саду с металлоискателем, а сам направился в дом, чтобы присоединиться к Сырникову, который допрашивал хозяев.
В кабинете у главы семейства Шульц, кроме самого Франца Людвиговича Шульца, полноватого пожилого мужчины с волевым лицом, и знакомого нам дворецкого, находились: супруга хозяина, Стелла Валериановна, весьма эффектная дама слегка за тридцать, его взрослый сын от первого брака, Альберт Францевич, красавец-брюнет, уже начинающий лысеть, а также агент фирмы, поставляющей домашнюю робототехнику. В углу у двери притулился фельдшер скорой помощи — автомат устаревшей модели, но ещё крепкий.
Шульц-старший был мрачнее тучи. Его молодая жена тоже заметно волновалась. Сын старался казаться бесстрастным, но видно было, что вся эта ситуация ему чрезвычайно неприятна. На лице агента застыло выражение крайнего недоумения, как будто вместо шоколадного батончика его заставили съесть лимон.
До прихода Посейдонова Сырников успел уже всех допросить и составить протокол. Никаких зацепок, могущих пролить свет на совершённое преступление, найдено не было. Дама и молодой человек вернулись домой уже после того как была убита девушка, по звонку дворецкого. Франц Людвигович был у себя в кабинете, но проводил совещание по видеосвязи и ничего подозрительного не мог ни видеть, ни слышать. Из прислуги, кроме двоих знакомых нам персонажей, людей больше не было — всю работу выполняли роботы-универсалы в количестве семи штук, включая погибшего андроида, который оказался вовсе не андроидом.
— Ну что ж, — увидев вошедшего Посейдонова, произнёс со вздохом Сырников. — Выводы нашего следопыта относительно времени и причины смерти потерпевшей полностью совпадают с заключением медика. А что у вас?
— Пока ничего существенного.
— Ладно. Доктор, забирайте тело в лабораторию на вскрытие.
— О’кей, — козырнул фельдшер и укатился, скрипя колёсами.
— Вы тоже можете быть свободны, — обратился сыщик к агенту фирмы, поставляющей андроидов. —
Агент, не меняя брезгливого выражения лица, быстренько пробежался глазами по строчкам и, поставив размашистую подпись, поспешил удалиться, бормоча под нос:
— Никогда не видел ничего подобного! Сюр какой-то!
Вадим Андреевич прошёлся по кабинету от двери до окна и обратно.
— Ну, теперь давайте поговорим без посторонних, так сказать, кулуарно. Может быть, вы пожелаете сообщить следствию что-нибудь ещё?
— Да-да, мы бы не хотели, чтобы эта история вышла за пределы семьи, стала достоянием прессы, — заверещала мадам Шульц. — Мой муж — уважаемый человек, бизнесмен, всё это может негативно отразиться на репутации компании…
— До завершения следствия никакой утечки информации не будет, — заверил её Сырников. — По крайней мере, с нашей стороны. Итак, вы что-то хотели сказать?
Стелла Валериановна нерешительно посмотрела на мужа. Тот одобрительно кивнул:
— Нам нечего скрывать.
Жена Шульца заговорила быстро, как будто боялась, что её остановят:
— Вы ведь подозреваете садовника? Это возможно, очень даже вероятно. Денис, он ведь, как вам сказать… Да вы сами, наверное, заметили… Мы его взяли из жалости, по программе реабилитации. Нет, работу свою он выполняет хорошо, претензий никаких нет. И он очень к нам привязался. Но он почему-то боится, что рано или поздно мы захотим заменить его на робота, это у него навязчивая идея. И особенно не любит андроидов. Так что он вполне мог…
— Проверим, — вздохнул Сырников. — Больше ничего?
Все молчали.
— Ещё я попрошу предоставить записи с ваших камер видеонаблюдения. Может быть, это внесёт какую-то ясность.
Шульц слегка повернул голову в сторону дворецкого:
— Филипп, принесите!
Тот с лёгким поклоном удалился и очень быстро вернулся с флешкой в руке.
«До чего же вышколенный экземпляр, — отметил про себя Лёва. — Наверное, тоже боится, как бы его не заменили на андроида».
— Вот, пожалуйста, здесь всё за сегодня.
Сырников спрятал видеозапись в кейс, где уже лежали другие предметы с места преступления: сумочка убитой девушки, её шляпка и парик. Шульцы и Филипп подписали протокол, и следователи, попрощавшись, удалились.
Дворецкий проводил их до выхода, где уже ожидал так и не обнаруживший ничего интересного робот-криминалист.
— Что будем с садовником делать? — спросил Посейдонов.
— Ах да, чуть не забыл! — хлопнул себя по лбу Вадим. — Заберём в отделение, пусть посидит в камере, может, язык развяжется. Хотя, честно говоря, я не верю, что он убил. Мотивчик какой-то слабый.
— У дурачков ведь своя логика, — предположил Лёва.
— Пока нет других версий, пусть посидит.
Филипп привёл беднягу Дениса. Тот, похоже, смирился со своей участью, перестал плакать и выглядел отрешённым и беззащитным. Он покорно залез в «обезьянник» полицейской машины и застыл там, сгорбившись и втянув лохматую голову в квадратные плечи.
Сыщики уже сели в машину (старая колымага, как обычно, не спешила заводиться) и собрались уезжать, когда рядом на площадку с лёгким шумом приземлился новенький «люфтваген» серебристого цвета, из которого вышла белокурая девушка. Нет, не девушка, а настоящая фея! Таких красавиц Лёва в жизни не встречал. Сердце молодого лейтенанта было разбито вдребезги!