Охотники за облаками
Шрифт:
16. Беспощадная конкуренция
Мы смотрели, как приближается чужой корабль. По конструкции он был похож
Мы были почти на одинаковом расстоянии от облаков. Второй корабль несся, как и мы, на всех парусах, настежь распахнув все солнечные панели. На нем были решительно настроены добраться туда раньше нас.
– Можно прибавить скорости? – спросила Карла.
Каниш покачал головой.
– Нет. Но у нас преимущество в парусах.
То есть ветер дул в спину нам, а не им. Они шли галсом: это значит, паруса их ловили ветер под небольшим углом, потому скорость у них была ниже, хотя, с другой стороны, до облаков было уже рукой подать.
– Ты их знаешь? – спросила Карла. – Узнал корабль?
Каниш покачал головой и крепче вцепился в штурвал.
Дженин снова поднесла к глазам бинокль и настроила резкость. С негодованием она опустила бинокль.
– Никакие они не охотники. Они варвароны, – сказала она.
– Ты уверена?
Мать взяла у нее из рук бинокль, посмотрела в него сама, потом повернулась к Канишу и кивнула.
– Она права.
Каниш снова выругался. Он потянулся к ножу у себя за поясом, как бы убеждаясь, что он под рукой на случай необходимости.
– Варваро-кто? – переспросил я у Дженин.
– Так мы называем таких, как они – обобщенно. Другими словами, разбойники, пираты, головорезы. Дикари. Никаких традиций, никакой культуры. Вот мы их так и называем.
– Они ваши конкуренты?
– Можно и так сказать.
– И что?
– С ними нельзя договориться. Они не настоящие охотники за облаками – не то, что мы. Они абсолютно беспринципны и украдут все, что плохо лежит.
– В каком смысле?
– В таком, что они попытаются стащить эти облака во что бы то ни стало. Им все равно, доберутся они до них первыми или вторыми.
– И что нам делать? – наивно спросил я.
– Помешать им, естественно.
– Но как мы их остановим?
Они все втроем уставились на меня, но никто не сказал ни слова. Единственный ответ я получил от Каниша, который извлек свой нож, подушечкой большого пальца проверил, достаточно ли остро заточено лезвие, и только потом снова сунул его за пояс.
Охотники за облаками обычно знают друг друга, к тому же все они, за редким исключением, общих корней. Исключения бывают. Купить рыбацкую лодку, снарядить ее и пуститься на поиски облаков может любой желающий. Что номинально и делает человека охотником за облаками. Да только на практике все несколько сложнее.
Во-первых, немаловажную роль играет признание. Если другие охотники за облаками
И самое важное, они не станут играть с вами по правилам. Будут уводить облака прямо у вас из-под носа, и ничего вы с этим не сможете поделать.
Каких-то конкретных правил не было, но существовал неписаный, единогласно одобренный кодекс, который складывался долгие годы и служил для того, чтобы свести возможные конфликты к минимуму.
Первое: облака принадлежат всем. Когда их в изобилии, никаких споров возникать не должно. Если облаков достаточно на всех, каждый охотник имеет право на свою долю.
Но когда облака скудны и их едва хватает на то, чтобы заполнить баки на одном корабле, тогда право на них закрепляется за тем, кто первым достигнет их и включит свои компрессоры. Остальные корабли обязаны отступить. Это соглашение существовало всегда, и ему обычно подчинялись беспрекословно.
Но правила соблюдают не все. Вода есть вода, как ни крути. Она стоит денег, и поэтому всегда существует угроза пиратства. И сейчас мы могли в этом убедиться собственными глазами. А против лома, как ни прискорбно, нет приема. В открытом небе не действуют настоящие законы. Конечно, существуют определенные международные постановления, но у властей редко получается следить за их исполнением. Законы островов не вполне применимы здесь, где нет острова, к которому можно их применить. Единственными людьми, кто мог защитить наши интересы, были мы сами.
Карла спустилась в каюту, а когда вернулась, у нее из-за пояса тоже торчал нож.
Я задумался, не лучше ли мне было остаться дома. Каниш, видимо, тоже об этом подумал.
– Не нужно было его брать, – пробормотал он Карле, полагая, что я не слышу. Но я услышал.
– Он ее друг, – ответила Карла. – Она слишком много времени проводит одна. Он хотя бы ее сверстник.
Каниш отвернулся и сплюнул за борт.
– Водить дружбу с островитянами! Ходить в школу! – процедил он. – Толку-то? Чему она там научится, чему не может научиться здесь? Не класть локти на стол?
– Такому, о чем тебе никогда не узнать, – сказала Карла.
– Мне и не нужно, – парировал Каниш.
– Ну конечно, потому что только вот этим ты и будешь заниматься всю жизнь, – не выдержала Карла.
– А чем она будет заниматься? – спросил Каниш сердито и вздорно. – Где она еще нужна теперь, это со шрамами-то на лице? Слишком поздно. Она меченая, и ты это знаешь. Она чужая, где бы ни оказалась. Изгой, как и мы все.
– Этого хотел ее отец, а не я, – ответила Карла. – Мы ссорились из-за этого. Я говорила ему, что она еще слишком мала, что это плохая традиция, пережиток прошлого. Это должно прекратиться. Мы должны прекратить это.