Охотники за потусторонним
Шрифт:
— А почему мы не поехали на лифте?
— Не хочу. — бросила Ольга. — Мне кажется, что товарищ майор абсолютно не рад нашему появлению и может придумать какую-нибудь пакость.
— Ну так это работа у него такая, — беззаботно пожал плечами Костик. — Ты же не думаешь, что его по головке погладят, если у нас действительно получится найти ребят первыми.
— А ты думаешь, что куратор даст нам возможность объясниться, если мы провалим задание? — отпарировала Ольга. — Боюсь, что нам даже не предоставят такой возможности.
— Это да… — задумчиво протянул Синёв. — Ясно, что ничего непонятно.
— Ой, да кому мы нужны! — отмахнулась Ольга и толкнула подъездную дверь наружу.
Как оказалось, кому-то они всё-таки были нужны. Возле "буханки" стояли две полицейские машины, а люди в форме сноровисто обыскивали распятого у борта машины Аркашу.
— Них…. себе! — выругался Костик и побежал на помощь коллеге. Ольга тоже ускорила шаг, проматывая в голове все последние дела и пытаясь понять, где они могли нарушить закон.
— Что происходит? — подбежал к "буханке" Костик. — По какому праву?
— Этого тоже пакуйте! — голос отдававшего приказы был спокоен и деловит. Костик не успел даже возмутиться, как ему тоже заломали руки.
— Отпустите! Я буду жаловаться! — заорал еще громче Костян, чувствуя как трещат вывернутые суставы.
— Ай ладно вам! — услышал юноша смутно знакомый голос. — Ну кому вы жаловаться собрались? Папе?
Перед Костиком стоял майор Смирнов Максим Валентинович собственной персоной. Судя по всему, он появился из кузова "буханки". В руках полицейского были планшет Аркаши. общий ноутбук и толстый кожаный блокнот с застежкой на кнопке. Блокнот обычно валялся в салоне без дела, его притащил Ворон и иногда брал с собой, как он выражался, для солидности. А вот гаджеты это уже серьезно. Мало того, что на их жестких дисках хранится много, так сказать, специфической информации, так еще и непонятно, что именно может превратно истолковать майор.
— Какая встреча! — расплылся в улыбке майор. — Не ожидали меня увидеть? А я предупреждал, что ваше агентство под колпаком и лучше бы вам начинать со мной сотрудничать. Так что не надо топить себя ещё глубже и надеяться на папу. Когда он узнает, чем вы и ваши подельники занимаетесь, то немедленно откажется от такого сыночка.
— Костян, кто это? — буквально простонал приплюснутый к борту "буханки" Аркаша. — Что за беспредел ментовской! В чем нас обвиняют?
— Вас обвиняют в похищении, — с каким-то извращенным удовольствием в голосе пояснил Смирнов. — По версии следствия, вы с подельниками сначала похитили несколько молодых людей, детей обеспеченных родителей, а сейчас решили разведать обстановку, чтобы выгадать самый удачный момент для требования выкупа.
— Большего бреда в жизни не слышала! — звонкий голос Ольги заставил майора вздрогнуть. Девушка стояла в нескольких шагах от буханки и снимала происходящее на телефон. — Думаю, что если не прокуратура, то журналисты точно заинтересуются, какую именно траву курят современные полицейские.
— Взять её! — закричал Смирнов, меняясь в лице. — Прекратите съемку! Я вас всех упеку за сопротивление полиции при исполнении!
Первый рванувшийся к Ольге патрульный отлетел в сторону со стоном и держась за грудную клетку, а остальные остановились
— Я сейчас же выкладываю запись в Интернет! — предупредила Ольга. Она прекрасно понимала, что закапывает себя всё глубже, но уже не представляла, что делать в сложившейся ситуации. Непонятный майор, задержанные Аркадий с Костиком… Что происходит вообще? И откуда Синёв знает этого полицейского?
— Не надо! — голос за спиной прозвучал мягко, но от этого не менее неожиданно. Теперь вздрогнула уже Ольга. Странный фсбшник с не менее смешной фамилией Зугеред сейчас совсем не напоминал плюшевого персонажа из мультика. Он мягким, каким-то стелющим шагом обогнул девушку, а затем встал перед Смирновым, широко расставив ноги и глядя на полицейского внимательным цепким взглядом.
— Я так понимаю, уважаемый, что у вас на руках есть санкция на арест и применение силы, — негромко, но внушительно произнес Зугеред, изучая лицо Смирнова. — Иначе мне остается только восхититься. а затем сообщить коллегам из управления "М" о творящемся беспределе.
— Вы кто такой? — гонора в голосе полицейского стало гораздо меньше, но он явно не собирался сдаваться просто так.
— Майор Зугеред, федеральная служба безопасности, — махнул корочкой фсбшник. — Я повторяю свой вопрос, коллега. Что за беспредел здесь происходит? Вас в полиции что? Совсем работать не учат? Что за маски-шоу без внятных оснований?
— Безотлагательный обыск, — огрызнулся Смирнов, помрачнев лицом и краснея на глазах. — Вряд ли такие мелочи интересны вашему ведомству.
— Вы удивитесь, но очень интересны, — на лице Зугереда не было и тени улыбки, хотя Ольга была готова поклясться, что юноша улыбается. — Нас вообще учат, что мелочей не бывает и каждое событие по своему уникально. Итак, я бы хотел услышать, кто вы такой и что за спектакль вы здесь устроили? А самое главное, с какой стати вы мешаете работать внештатным сотрудникам нашего ведомства?
— Кому?!?! — со стороны казалось, что Смирнова сейчас хватит инсульт. Тем не менее, он всё таки достал из кармана служебное удостоверение, а затем подержал его в раскрытом виде, давая Зугереду внимательно прочитать и зафиксировать в памяти данные из него. — Данные граждане находится в оперативной разработке. Мы имеем убедительные доказательства их причастности к исчезновению, как минимум, трех людей. Появление этих людей рядом с домом пропавших подростков послужило достаточным основанием для проведения неотложны оперативных мероприятий.
— Уважаемый, — Ольга обратила внимание, что фсбшник настойчиво отказывается именовать коллегу из другого ведомства по званию или имени отчеству. — Знаете, я очень сильно расстроен. На Петровке работают достойные и уважаемые люди, но я очень огорчусь, если окажется, что подобных вам там гораздо больше одного. Ладно эти… Вы то мне зачем чушь несете? Идиотом меня считаете?
Вот теперь про Чебурашку вспоминать не хотелось в принципе. С каждым следующим словом Зугеред как будто бы раздавался в плечах и становился выше ростом, вколачивая слова, как гвозди и придавливая полицейского к земле авторитетом то ли себя лично, то ли могущественной конторы, которая стояла у него за спиной.