Охотники за умами. ФБР против серийных убийц.
Шрифт:
— Ненавижу нигеров, — объявил он и принялся душить больного. Только подоспевшая медицинская сестра заставила преступника скрыться и спасла пациента от смерти.
Общество пришло в возмущение. Власти ждали широкомасштабной ответной реакции со стороны групп негритянских активистов. По просьбе старшего специального агента в Буффало Ричарда Бретзинга в тот же уик-энд я приехал в город. Красивый, крупный мужчина, Бретзинг был прекрасным семьянином и видным членом так называемой мормонской мафии в ФБР. Не забуду висевший в его кабинете плакат, когорый гласил: «Если мужчина терпит крах в собственном доме, он терпит крах в жизни». Как обычно, прежде всего я начал знакомиться с жертвами. По мнению полиции, шестерых убитых, кроме их расы, ничего между собой не связывало. Но я бы добавил, что все они оказались в неудачное время в неудачном месте. Не вызывало сомнений, что оружием 22-го калибра пользовалось одно и то же лицо: нацеленный на действие одиночка-убийца. Единственным психиатрическим аспектом преступлений была патологическая ненависть к черным. Все остальное казалось размытым и неясным.
Я легко мог представить, что он являлся членом групп или организаций
Последние два преступления — ужасные нападения на таксистов — также носили расовую подоплеку, но мне казалось, что в этих случаях мы имеем дело с другим убийцей. Издевательство над телами — дело неорганизованной личности с патологическими изменениями, помутнением рассудка и, вероятно, клиническим диагнозом «параноидная шизофрения». Картина преступления характеризовалась яростью, несдержанностью, желанием убить во что бы то ни стало. Представив, что четыре первых преступления с применением огнестрельного оружия и два последних с расчленениями совершены одним и тем же человеком, следует предположить, что меньше чем за две недели — от убийства Джозефа Мак-Коя до убийства Парлера Эдвардса — произошло полное распадение личности. Это не соответствует эпизоду в больнице, если там вообще был Убийца с оружием 22-го калибра. К тому же инстинкт и опыт подсказывали мне, что болезненные фантазии вырывающего сердца зрели не один год. Ограбление не являлось мотивом ни в одном из случаев; но если первые четыре расправы совершались мгновенно и убийца тут же уносил ноги, то во время двух последних он провел на месте преступления достаточно времени. Таким образом, если что-то и связывало все шесть убийств, так это то, что психически неуравновешенный вырывающий сердца неизвестный воспринял первые убийства на рассовой почве как своего рода побудитель к действию.
22 декабря в течение всего тринадцати часов в центре Манхэттена были зарезаны четверо черных и один испанец. Еще двое негров с трудом избежали смерти. 29 и 30 декабря, видимо, тот же Потрошитель из центра нанес удар в другом месте, заколов Роджера Адамса, тридцати одного года, в Буффало и двадцатишестилетнего Уэндела Барнса в Рочестере. В течение последующих трех дней три новые жертвы чудом остались в живых после таких нападений. Я не мог заверить полицию, что Убийца с оружием 22-го калибра и Потрошитель из центра — одно и то же лицо. Но был убежден, что эти преступления совершены людьми одного типа. Все они носили расистский характер и исполнялись с молниеносной быстротой.
Дело Убийцы с оружием 22-го калибра решилось в следующие несколько месяцев. В январе был арестован Джозеф Кристофер, двадцатипятилетний рядовой из Форта-Беннинг, штат Джорджия (того самого, где Уильям Ханс пытался разыграть расистскую карту и прикрыть совершенные им убийства мифическими «Силами зла»). Его обвиняли в том, что он зарезал своего сослуживца. При обыске в старом доме неподалеку от Буффало обнаружили большое количество патронов 22-го калибра и обрез. Кристофер попал в армию только в ноябре прошлого года и во время убийств в Буффало и Манхэттене находился в отпуске. В тюремной камере форта он сообщил дежурному офицеру капитану Алдрику Джонсону, что в Буффало «устроил все он». Ему предъявили обвинение в убийствах с применением огнестрельного оружия и нескольких убийствах, совершенных холодным оружием. Он был признан виновным и после некоторых сомнений по поводу его умственных способностей приговорен к шестидесяти годам заключения. Обследовавший Кристофера в военном госпитале психиатр капитан Мэтью Левин был поражен, насколько его пациент походил на психологический портрет Убийцы с оружием 22-го калибра.
Кристофер не отрицал и не признавал, что убил двух таксистов, и обвинения в их смерти ему не предъявляли. Эти преступления выходили за рамки общей схемы и по тоаш орегапсИ и по автографу. Два этих понятия имеют ключевое значение для любого криминалистического расследования, и, стараясь объяснить разницу между ними присяжным и судьям, я провел многие часы на свидетельском месте в судах по всей стране.
Моdus ореrаndi (МО) — усвоенное поведение: то, как действует преступник, чтобы совершить преступление. Моdus ореrаndi проявляется в динамике и может меняться. Автограф в отличие от МО — это то, как поступает преступник, чтобы реализовать себя самого. Автограф статичен и от случая к случаю не меняется. Приведу пример: юнец совершает преступление не так, как взрослый. Но если его первый опыт проходит успешно, с каждым разом он действует все изощреннее. Вот почему мы говорим о динамике МО. С другой стороны, если убийца постоянно издевается над жертвами, причиняет им боль, заставляет умолять и просить о пощаде, мы имеем дело с автографом. Чем-то таким, что отражает личность преступника. В чем он испытывает потребность. Во многих штатах обвинители связывают друг с другом отдельные случаи, основываясь на одном лишь МО, что, на наш взгляд, является устаревшим способом. Именно поэтому в деле Кристофера защите легко удалось доказать, что Моdus ореrаndi Убийцы с оружием 22-го калибра в Буффало и Потрошителя из центра в Манхэттене совершенно различны. И в этом утверждении был свой резон. Но в тех и других случаях просматривался один и тот же автограф: предрасположенность к убийству незнакомых чернокожих, подогреваемая расистской ненавистью.
С другой стороны, стрельба и экзентерация [20] — явно разные автографы. Тип, изымающий сердца жертв, хоть и руководствовался в своих действиях сходным мотивом, обладал выраженным ритуализированным, навязчиво-побудительным автографом. Любой преступник испытывает тягу к преступлению, но у каждого
20
извлечение внутренностей. — прим. ред.
Другой банковский грабитель в Гранд-Рапидс, штат Мичиган, тоже заставлял людей раздеваться, но делал это по иной причине: обнаженные свидетели были настолько смущены и заняты собой, что не имели возможности как следует разглядеть преступника и впоследствии его описать. Такой метод вел к успеху ограбления и являлся его МО.
В 1989 году анализ автографа сыграл существенную роль в суде над Стивеном Пеннеллом в Делавэре. Во время расследования мы также готовили обоснование для выдачи ордера на обыск. А Стив Мардигьян из моего подразделения работал в постоянном контакте со смешанной оперативной группой полиции округа Нью-Касл и штата Делавэр и своим психологическим портретом сузил круг подозреваемых и предложил эффективную превентивную тактику для поимки убийцы.
Вдоль шоссе 40 и 13 стали находить задушенных проституток с раскроенными черепами. Их тела хранили явные следы насилия и пыток. Стив составил портрет с поразительной точностью. Он предположил, что убийца — белый, около тридцати лет, сотрудник строительной фирмы. Ездит на старом фургоне и высматривает жертвы. Изображает «настоящего» мужчину. Женат или имеет постоянные отношения с подружкой, но любит издеваться над женщинами. Всегда берет с собой какое-нибудь оружие, но потом уничтожает улики. Прекрасно знает округу и пользуется этим, когда оставляет тела. Во время преступлений эмоционально уравновешен, будет убивать снова и снова, пока его не поймают. Стивен Б. Пеннел оказался белым мужчиной тридцати одного года. Он работал электриком, водил подержанный фургон, высматривая жертвы, много ездил, изображал из себя «крутого» мужчину, был женат, но наслаждался властью над женщинами, имел в машине «пыточный» набор и старался уничтожать улики, когда понял, что полиция идет по его следам. Он прекрасно знал округу и пользовался этим, оставляя тела жертв. Во время убийств вел себя уравновешенно и совершал преступления снова и снова, пока его не поймали.
Для осуществления ареста преступника Мардигьян предложил предпринять превентивные меры — использовать в качестве наживки женщину-офицера полиции в роли проститутки. Два месяца Рени С. Лано бродила по дорогам, присматриваясь к совпадающим с психологическим портретом водителям фургонов. Особое внимание она обращала на обивку машины, поскольку на одной из жертв были найдены голубые ковровые волокна. Лано имела строгие указания ни под каким видом не садиться в машину: даже при том, что на ней имелся микрофон, это было смертельно опасным. Следовало только попытаться выяснить как можно больше деталей. Когда наконец остановился похожий на описание водитель, Лано завела с ним разговор и через открытое окно долго торговалась о цене. А заметив голубую обивку, внутренне пришла в восторг и, будто машинально, принялась царапать ногтем спинку сиденья. Лаборатория ФБР подтвердила идентичность волокон с теми, что были найдены на трупе. Меня пригласили на суд свидетельствовать о роли автографа в деле Пеннела. Защита пыталась доказать малую вероятность того, что все убийства совершил один человек, поскольку различались многие детали «modus operandi». Я же старался разъяснить, что МО не имел существенного значения, поскольку во всех убийствах общей чертой выступала тяга доставить жертве физические, сексуальные и моральные мучения. Иногда преступник использовал клещи, чтобы стискивать груди и отрывать соски. Другим связывал запястья и щиколотки, резал ноги ножом, хлестал по ягодицам кнутом и бил молотком. И хотя методы пыток — если угодно, МО — были различными, общим оставался автограф: стремление извлечь наслаждение, причиняя мучения жертве и слушая её испуганные крики. Убийство само по себе не играло роли. Преступник извлекал из него то, что доставляло ему удовольствие. Если бы даже Стивен Пеннел был жив и читал эти строки, он не сумел бы изменить своего поведения. Может быть, придумал бы новый, более изощренный способ пыток, но вовсе отказаться от них не смог бы.
К счастью для всех, в штате Делавэр хорошо поставлено судопроизводство и существует пристойный способ приведения в исполнение смертного приговора. 14 марта 1992 года Стивен Пеннел умер после введения летальной дозы яда. Одним из ключевых моментов использования принципа автографа в анализе дела стало состоявшееся в 1991 году судебное разбирательство над Джорджем Расселом, которого обвиняли в том, что годом раньше он в Сиэтле искалечил, а потом задушил трех белых женщин — Мэри Энн Полрейх, Андреа Левин и Карол Мари Бит. Стив Эттер из моего подразделения готовил психологический портрет, а я приехал выступить в суде. Обвинение понимало, что по одному случаю признания виновности добиться не удасться. У полиции имелись веские доказательства по делу об убийстве Полрейх. Задача состояла в том, чтобы связать все три случая воедино. Рассел был не из тех, на кого бы сразу подумали, что он способен на такие гнусные преступления. Хотя за ним тянулся хвост мелких краж, сам он был симпатичным чернокожим за тридцать, с приятными манерами и речью и широким кругом друзей и знакомых. Даже полицейские из Мерсер-Айленд, которым приходилось часто заниматься Расселом в прошлом, не могли поверить, что он в состоянии убить. В 1990 году убийства на сексуальной почве людей другой расы еще не были так широко распространены, но по мере того как общество становилось терпимее и безнравственнее, цвет кожи переставал играть решающую роль. Особенно это касалось более хладнокровных и искушенных типов вроде Рассела. Он регулярно назначал свидания то черным, то белым женщинам и имел друзей среди представителей той и другой расы.