Охотники
Шрифт:
Хайярд слушал ее внимательно, не перебивая. Задумчиво посмотрев по сторонам, он повернулся к ней.
– Куда теперь?
– Есть здесь интересное местечко, постоялый двор, пользующийся у путников большим спросом. Торговец сладостями сказал, что они собирались остановиться там. Нам стоит последовать их примеру.
– Зачем?
– Непонимающе спросил демон, хмурясь.
– А затем, что служанки все и всегда подмечают. И очень любят слушать чужие разговоры. Включишь свое знаменитое обаяние и узнаешь, куда направились наши похитители дальше.
– Почему-то в твоем предложении мне чудится подвох...
– Хм, - Кира сделала вид, что размышляет над его словами, потом усмехнулась и призналась, - в "Придорожном" лучше всех в стране готовят мясо на
– А мышек там коптят?
– Не удержался демон, очень реалистично изображая полнейший восторг от одной мысли об этом.
Кира ответила ему кислым выражением лица, но не стала доставлять ему такого удовольствия и демонстрировать свое отвращение.
– Нет, в меню такого блюда нет. Но тебе нужно только попросить. В тавернах желание клиента всегда закон.
Подмигнув, Кира отвернулась от улыбающегося мужчины и направилась к выходу с базара, беззаботно помахивая леденцом, который ей так и не дали доесть спокойно.
Они без приключений перебрались на другую сторону деревни. Впервые попав сюда, охотница несколько минут просто стояла на дороге в полнейшем ступоре, удивленно рассматривая две неровные линии домов, выстроившиеся рядами по всей ее длине. Она никак не могла взять в толк, зачем нужно было делить деревню, делая дорогу посредине, хотя дальше за ней простирались сплошные поля и леса.
Один из местных старожилов рассказал ей, что причиной такого дурацкого поступка стала старая вражда двух зажиточных семейств, отказывающихся жить рядом друг с другом. Именно они оплатили снос старых домов, постройку новых и укладку дороги, впоследствии ставшей трактом, пользующимся огромным спросом. Теперь она пересказывала эту историю демону, удивленному не меньше нее местной странностью. Перебежав запруженную телегами и всадниками дорогу, они спустились по узкой улице вниз, к приземистому, широкому дому, обнесенному высоким забором. У коновязей всхрапывали лошади, лениво жуя засыпанный в кормушки овес. Несколько человек собрались у крыльца, что-то оживленно обсуждая, яростно жестикулируя. Заметив подходящую пару, они резко замолчали, жадно разглядывая их, подталкивая друг дружку локтями. Кира давно привыкла к повышенному вниманию со стороны простых деревенских людей, которые представляли охотников какими-то невероятными существами, а потом с разочарованием рассматривали стройную женщину среднего роста, прибывшую им на помощь после очередного запроса властям с просьбой избавить их от страшного и вечно голодного чудища, поселившегося в лесу или заброшенном доме.
А демону такая вольность явно не пришлась по вкусу. Он на ходу слегка повернул голову в сторону мужчин, одаривая их таким пристальным взглядом, что смешливых и разговорчивых селян просто ветром сдуло с места. Только пятки засверкали, а один из спешно улепетывающих расталкивал своих товарищей локтями, стремясь вырваться вперед. Кира взглянула на оброненную сумку, валяющуюся в прибитой ногами пыли, затем перевела смеющийся взгляд на мужчину, хмуро смотрящего вслед сбежавшим храбрецам, на поверку оказавшимся совсем не такими. Покачав головой, она быстро поднялась по обшарпанным ступеням, с которых давным-давно слезла краска, оставив только яркие пятна, указывающие на то, что она здесь когда-то была, и, толкнув дверь, вошла внутрь.
Демон остановился у нее за спиной, низко склонился к ней и на ухо прошептал.
– И это место, где готовят лучшее мясо?
Кира могла понять его насмешку. Заведение, появившееся в деревне с десяток лет назад, знавало и лучшие времена. Когда-то здесь все блестело и сверкало, вычищенное и отмытое до блеска, радуя глаз светло-зелеными панелями на стенах, расписанным вручную каким-то умельцем потолком и покрашенным полом с плетеными ковриками из яркой шерсти. Но хозяин давно сдал, поэтому все, что осталось от прежней обстановки - это резные столики и стулья, которые он мастерил сам, низкие перегородки между ними и все еще поражающая воображение красивой резьбой и причудливыми фигурками стойка, за ней как раз крутился молоденький парнишка. Что все еще привлекало сюда охотницу, так это идеальная чистота, царившая вокруг. Немногие таверны и постоялые дворы даже в Красневе могли похвастаться таким подходом, обычно предпочитая маскировать огрехи, а не устранять их. Кира не раз становилась свидетельницей того, как флегматичная служанка, разносящая по залу заказы, могла со спокойной душой на ходу задвинуть под стол оброненный хлеб, или небрежно отодвинуть упавшую со стола кружку. После этого число мест, которые она готова была посещать, резко сократилось.
Поэтому охотница только раздраженно пожала плечами в ответ на едкое замечание демона, с трудом подавив желание послать привереду в лес за мышками, раз уж ему здесь так не нравится. Она оглядела зал, высматривая свободный столик, где они могли бы удобно устроиться, и пораженно замерла, широко распахнутыми глазами глядя на мужчину, вальяжно сидящего на деревянном стуле, отставив его немного от стола так, чтобы сидеть лицом к двери и видеть всех, кто в нее входит.
Рин сложил руки на груди, настойчиво прожигая ее взглядом и раздраженно покачивая ногой, заложенной на колено другой. Почему-то в этот момент Кира почувствовала себя очень несчастной... Затем на смену смущению и неловкости пришла злость. Она давно выросла и научилась жить самостоятельно, чтобы позволять управлять своими действиями. Здравый смысл подсказал разозлившейся охотнице, что мужчина мог оказаться здесь проездом, также, как и они. Он часто останавливался здесь на обратном пути в Краснев. Как бы ей не хотелось развернуться и уйти, пришлось идти вперед, к напряженно следящему за ее приближением охотнику. Она заметила, как он бросил быстрый и оценивающий взгляд на демона, следующего за ней, медленно поднимаясь. Заметив выражение на его словно застывшем лице, Кира обреченно поняла, что оказался Рин здесь вовсе не случайно. Нехорошее предчувствие неприятным холодком проникло в душу, заставляя ее неуловимо подобраться. Ей очень не понравился ледяной, немигающий и какой-то крайне решительный взгляд мужчины, направленный на Хайярда. Теперь ей было понятно удивление Лирра, видимо, незадолго до их разговора встретившего охотника, и решившего, что в деревню они приехали вместе. Поэтому он так неловко замялся, когда Кира опровергла его предположение, и промолчал, не желая вмешиваться в чужие дела.
– Не думала, что встречу тебя здесь, - стараясь сохранять непринужденность, вместо приветствия сказала Кира, опускаясь на стул напротив мужчины. Рин автоматически убрал ногу, принимая нормальную позу. Он с трудом оторвал прожигающий взгляд от приближающегося демона, переводя его на нее.
– Не могу сказать того же о тебе...
– В смысле?
– Удивилась охотница, непонимающе глядя на мрачного, словно грозовая туча, мужчину, на лице которого застыло выражение непреклонной решимости стоять до конца.
– Вернувшись в город, я решил сразу заглянуть к тебе, - издалека начал Рин, не спуская глаз с демона, выдвинувшего для себя свободный стул и вольготно развалившегося на нем. Мужчину, принявшего при его появлении охотничью стойку, он просто смерил насмешливым взглядом, но промолчал, не вмешиваясь в неприятный разговор, судя по всему, им предстоящий.
– Зачем?
– Не сдержавшись, поинтересовалась Кира, не скрывая своего непонимания.
– Появилось какое-то дело?
Хайярд удивленно моргнул, переводя на нее вопросительный взгляд, затем внимательно посмотрел на нее с каким-то оценивающим выражением, покачал головой, сложил руки на груди и приготовился слушать дальше.
Охотник только поморщился, словно она ему соли насыпала в чай вместо сахара, как неоднократно поступала раньше, когда они часто ссорились, но ответил.
– Уже не важно. Представь себе мое удивление, когда Замира бросилась взахлеб рассказывать о твоем чудесном поклоннике, - Рин покосился на спокойно слушающего его демона, изучающего с любопытством обстановку. Кира заметила краем глаза, как сильная и широкая ладонь сжалась вокруг рукояти меча, стоящего у соседнего стула, небрежно прислоненного к спинке.