Охранитель
Шрифт:
— Да, — буркнул де Лангр, отводя взгляд. Повторил: — Вы не поймете…
— Отчего же, прекрасно пойму. Тяжело отказаться от привычек и убеждений молодости. Вам накрепко вбили в голову, что эзотерические заблуждения Ордена Храма — есть сияющая истина. Единственная и неоспоримая. В настоящий момент меня не интересуют мерзостные обряды и философские обоснования ереси тамплиеров — имею представление в общих чертах, не зря днями просиживал над протоколами допросов тридцати–сорокалетней давности…
— Зачем тогда спрашиваете?
— Подвожу к главному. Разгадка вашей любви к дальним провинциям крылась в
— Да.
— Ложь! — вскинулся Рауль. Аркан «Dic verum» сработал безотказно. — Ваше преподобие, он нагло врет!
— Та–ак, — брат Михаил щелкнул пальцами. За его правым плечом возник суровый Танкред ди Джессо, в любой момент готовый приступить к убеждению допрашиваемого методами радикальными. — Господин комтур, вы меня разочаровываете. Давайте же, поведайте страшную тайну Гонилона Корбейского! Только не говорите, что преосвященный тоже беглый тамплиер! Это невозможно!
— Да где ему… — поморщился Сигфруа де Лангр. — Я думал, вы знаете. Должны были знать — такие люди как вы, мессир Тьерри де Го, не могут обманываться внешностью и нравами — кажется, этот распутник и прохвост все–таки обвел вас вокруг пальца. Гонилон, чтоб он сдох в хлеву со свиньями, может номинально претендовать на графский титул, ныне отданный Филиппу Руврскому. Прямых наследников у Филиппа нет, как вам известно. По его смерти лен станет выморочным и отойдет короне.
— Простите? — выпрямился брат Михаил. Выглядел преподобный ошеломленно. — Гонилон из Корбея, викарий Арраса, происходит из рода графов д‘Артуа?
— Архидиакон — незаконный сын старой графини Маго д’Артуа от ее сенешаля, Пьера д’Ирсона.
— Ничего себе откровения, — не выдержав, сказал Рауль. — Доказательства?
— Приходская книга с записью о крещении младенца, хранившаяся у нас в Бребьере — подписи свидетелей и личного исповедника Маго в наличии. Инквизиция книгу изъяла, но изучить не додумалась. Просто вы не знали где и что именно искать. Графиня Маго пережила двух законных дочерей и сына, Роберта Молодого, пфальцграфа Бургундского умершего всего в пятнадцать лет. Владение Артуа передать некому. Незаконнорожденный ребенок вправе наследовать, если мать его признала и это признание утверждено королем и палатой пэров Франции, но…
— Понял, — сокрушенно сказал брат Михаил, перебив комтура. — Какой же я болван! Графиня Матильда д’Артуа якобы была отравлена своей наперсницей Беатрисой д‘Ирсон, родной племянницей помянутого Пьера д’Ирсона, отца бастарда! Беатриса подозревалась в колдовстве, против нее выдвинули обвинение шестнадцать лет назад, после чего придворная дама бесследно исчезла [35] ! То, что Беатриса вела двойную жизнь, сомнению не подлежит… Не складывается картина! Упущено нечто важное!
35
Реальный исторический факт. Обстоятельства смерти дамы Беатрисы д’Ирсон и место захоронения неизвестны.
— Дозволите высказаться, ваше преподобие? — осторожно вмешался Жан де Партене. — Полагаю, семейные затруднения мадам Маго следовало бы обсудить в другой раз. Наша задача совсем иная.
— Умейте объять взглядом целое, увидеть взаимосвязь событий, — тоном сорбоннского преподавателя риторики сказал Михаил Овернский. — Барон, я ценю ваше участие, но уверяю: вы слишком неопытны в таких вопросах.
— Молчу, — безропотно согласился шевалье де Партене. — Вам виднее.
— Рад, что вы это осознаете. Мессир де Лангр вы меня слушаете? Могу я осведомиться, архидиакон был осведомлен о ваших небезопасных затеях и настойчивом поиске Дорог? Впрочем, не отвечайте — в свете открывшихся фактов, я прихожу к убеждению, что Гонилон если не возглавлял вашу секту, то по меньшей мере втихую покровительствовал ей… Чего ему не хватало? Фактический повелитель графства, богач, любимец дворянского общества! Зачем?
— Это вы верно подметили, — злобно оскалился комтур. — Любимец! Ему хотелось нравиться! Быть благодетелем! Город подновил, дворец какой отстроил! Подарки благородным, младших сыновей в Париж ко двору пристраивал, дочурок прихлебателей сватал за важных господ с юга… Лицемерная тщеславная скотина! Готовил свое триумфальное возвращение!
— С юридической точки зрения его права на графства ничтожны, — встрял Рауль, в котором проснулся стряпчий. — Даже если будет неоспоримо доказано происхождение от Маго д’Артуа, возникнет множество вопросов!
— Не скажите, — покачал головой брат Михаил. — Гонилона поддержала бы Церковь: светское графство могло превратиться в графство–епископство, наподобие Камбрэ. В столь огромный куш авиньонская курия вцепилась бы мертвой хваткой! На пути стояло всего две преграды: смерть бездетного Филиппа де Рувр и документальное подтверждение знатности рода, благородные свидетели… Свидетелем должны были стать вы, де Лангр? Вам больше семидесяти, архидиакону сорок семь, по возрасту подходит — к рождению Гонилона вы были дееспособны. Вопрос: отчего ждали так долго?
— Вы еще спрашиваете? — вздохнул комтур. — Тогда почему я здесь, в этом провонявшем уксусом подполе?
— Потому, что за преступления нужно ответить не только перед судом небесным, куда вы попадете еще до полуночи, но и перед судом людским, — со льдом в голосе проговорил доминиканец. — Власть мирская, власть церковная — тщета и бренность, по сравнению с властью сверхъестественной. По вашему, разумеется, мнению. Сколько лет вы пытались открыть Дороги атребатов, в надежде подчинить себе то, что живет по ту сторону ?
— Подчинить? Насмехаться изволите, ваше преподобие?
— Мне не по чину фиглярствовать, мессир. Заняться изысканиями вас заставил Гонилон?
— Отчасти. Дорога в лесах Дуэ известна с позапрошлого века — ею пристально интересовался Орден Храма, в местном командорстве имелись записи, изъятые инквизицией в триста седьмом году. Но посвященные помнили о старой легенде галлов–артебатов и без свидетельств на пергаменте. Боги, появляющиеся ниоткуда…
Брат Михаил скривился так, будто Сигфруа де Лангр прилюдно сказал что–то неправильное, не предназначенное для слуха остальных. Быстро взял себя в руки: