Охватить всё книга-2
Шрифт:
– Зачем?.. чтобы убить?
– Чтоб вознести на небеса! – закрыл ей губы пальцем, - молчи, не возражай, небо твой дом, это ты сама, ты та, кто создала небо для меня, ты мадонна!
– Интересный ты!.. но понимаю я тебя. Это удивительно!
– Будем пить чай, - перебил Василису Елисей, - вон и чайник закипел.
Он отпустил её и сел на табуретку. Василиса какое-то время стояла неподвижно, осваивая его прикосновение, повернулась и стала собирать на стол.
– Ты не понимаешь, Елисей, и я не понимаю.
– Пусть будет, Василиса,
– Прежде понять необходимо, что происходит, - возразила Василиса.
– Не надо, я же говорю, пусть будет, будем думать много, ещё больше запутаемся.
Они сидели, пили чай, оба молчали. Василиса понимала, что Елисей не остановится, если она его не остановит, понимала и то, что ситуация может полностью из-под контроля выйти, а это разрушение всех принципов, морали и того же здравого смысла.
– Как считаешь, любовь – это здравый смысл или безумие? – спросил вдруг Елисей, будто прочитал её мысли. Посмотрел внимательно, - спрашиваю, как творческого человека, чего отрицать не надо. Для меня это очевидно.
– Не здравый, точно!.. – машинально ответила она, - но и не безумие. Хотя, я не знаю даже, любила ли я когда-нибудь.
– Я любил или мне так казалось, да и люблю! Как жить без любви?
– Не знаю. А дети?..
– Я не об этом, дети только следствие любви, и как следствие, разумеется, прекрасно, я о причине.
– А ты считаешь, что причина-а?
– Не считаю, уверен, на все сто процентов.
– И кто же она для тебя?
– Женщина!.. просто женщина. Женщину боготворю, пишу стихи, а там, как получится, я всегда ищу ту, которая… - Елисей замолк.
– Которая что? – не выдержала паузы, спросила Василиса.
– Не знаю, но. Наверное, которая удовлетворяет моему идеалу.
– И что за идеал?
– Ищу.
– И долго собираешься искать?..
Улыбнулся Елисей:
– Я же говорил тебе уже.
Василиса покраснела чуть, но этот румянец украшал её, делал похожей на девчонку. Они оба были похожи сейчас на двух юнцов, у которых появились какие-то влечения друг к другу, но ещё не оформились в большое чувство. В таких случаях, прежде всего, появляется какое-то смущение, даже стыд, будто обнажается что-то такое скрытое, внутреннее, открывая эту наготу друг другу.
– Всё, пошли, спасибо Василиса, - посмотрел с вопросом на неё, - тебе помочь убрать?
– Нет, я сама. Ты иди, пока книжки посмотри.
– Хорошо, - и Елисей ушёл.
Он, действительно, хотел уйти, чтобы понять и напряженье снять. Нет, не совсем уйти, а в комнату и там настроиться на прежний ритм, одеться, подумал он.
Василиса убирала со стола и понимала, что вот сейчас, как только она в комнату войдёт!.. Она входила обречённо, но и с какой-то внутренней радостью, чего даже себе боялась показать, не имея возможности сопротивляться. Елисей книгу какую-то смотрел, поднял голову, и она увидела его невозмутимость, предугадать замысел его просто стало невозможно.
– Хорошие книги читаешь.
–
Елисей видел состояние Василисы, у самого такое же. Понял, что он ей не безразличен и этого было достаточно на первый раз, так решил. В своих чувствах разбираться не хотел, он просто знал, что если влюбляется, если так случается, то всегда на всю оставшуюся жизнь. Это он потом подумает, что произошло, а сейчас не пытался даже сдерживать порыв.
Идея вдруг возникла, которая могла мгновенно снять напряжение с обоих, подумал только, что оказывается, нравственность значение имеет, и для него и для неё, понял, что нельзя в прекрасные отношения творческого вдохновения входить грязными ногами, надо непорочностью войти, а там всё само разовьётся.
– Погода прекрасная сегодня!
– Да-а – опять механически ответила она.
– Не хочешь прогуляться?
– Прогуляться-а?.. – чего-то не понимала Василиса, она от него ждала другого, собрала все силы, чтобы всё решить сейчас и, казалось, что она готова, а он?.. погуля-ять.
– Да, по берегу пруда, там прекрасная аллея, правда нет зелени пока, но есть солнышко и оно греет.
– Ты серьёзно?
– Да, - не понял Елисей, - мне зачем шутить.
Василиса встала, засуетилась вдруг:
– Я только за. Я и зимой люблю на лыжах, а летом-то, летом!.. столько зелени. А ты любишь ходить за ягодами? – переключилась Василиса.
– Я в тайге родился, Василиса, - улыбнулся Елисей, заражаясь её раскрепощением.
– А-а, тогда любишь, - сделала заключение, смеясь.
Напряжение спадало прямо на глазах.
– Прямо сейчас пойдём?.. можно в парк сходить. Ты был в парке?
– Был, конечно, был, - он встал, Василису остановил, взял за плечи и опять увидел этот взгляд, взгляд юности самой, - можно, я тебя поцелую?
Вот!.. он хитрый, он специально предложил, чтобы воли её лишить, поняла вдруг Василиса, понимая и то, что-о… Елисей просто наклонился и, не дожидаясь ответа от неё, нежно, нежно поцеловал её глаза, которые пришлось закрыть. Его поцелуи лишили её воли окончательно, почувствовала себя в клетке, из которой выхода не существует. Она ничего не имела против близости, не молодая девица была, но в случае с Елисеем, не хотелось начинать, именно, с таких отношений. Не понимала, почему, но не хотелось. Казалось, что что-то будет разрушено, то, что ещё родиться не успело.
– Ты хитрый. – прошептала тихо.
Елисей же понимал, что Василиса в его власти, но как же?.. Он отстранился, отпустил её:
– Твои глаза!.. они прекрасны, Василиса, я не мог их не поцеловать, не насладиться юностью забытой, - пошёл в прихожую и начал одеваться. Решил, что не надо торопиться, чтобы потом не стало мерзко, они ведь люди. Любовь, как цветок, должен созреть, нельзя раньше времени срывать. Надо ему и ей подумать, слишком много камней преткновения, а чувства очевидны. Захочет, будет поливать зерно, не захочет, пусть у него растёт, как чувство к идеалу.