Окаянный дом

Сыщик прищурился и сунул левую руку в пасть дракона.

– Не боитесь? А вдруг цапнет?

В голосе звучала насмешка, впрочем, вполне дружелюбная.

– Нет, не боюсь. Он же каменный.

– Не судите по внешнему виду, господин Мармеладов. Здесь, на Востоке подобная доверчивость может стоить вам жизни! – сухощавый брюнет высунулся по пояс из окна второго этажа. – Китайцы, те еще хитрецы, им ничего не стоит намазать зубы статуи ядом или поместить в пасти дракона пресс для раздавливания пальцев. Вам повезло, что эти истуканы у входа отпугивают не людей, а злых духов… О, Господи! Что же я вас на пороге держу. Проходите, проходите скорее. Мы уже заждались!

Ворота, покрытые красным лаком, отворились с высокомерной медлительностью. Тягучий медный звон раскатился по пустому двору, возвещая о прибытии гостя. Давешний брюнет ждал на крыльце, чтобы троекратно облобызать сыщика.

– А я издалека приметил эту диковинку, – он кивнул на высокий головной убор из черного фетра.

– Десятигаллонный стэтсон [1] , – Мармеладов снял шляпу, поля которой загибались кверху, и картинно поклонился. – Последний писк моды в Техасе. Уже больше года ношу только его, поскольку ни в Америке, ни тем более в этой вашей Азии, приличного цилиндра днем с огнем не отыщешь.

– Хотите, одолжу вам один из своих?

– Что вы, Максим Владимирович, потерплю до Москвы. А за опоздание извините. Честно признаться, вы застали меня врасплох. Я в Мукдене [2] проездом и уже намеревался следовать дальше, но тут принесли ваше приглашение…

– Конечно, конечно! Никаких упреков. Я ведь о вашем прибытии тоже узнал случайно. Только потому, что в городе нет русского консула или других чиновников, и все проезжие грамоты путешественников приходится заверять мне. Я давно привык куковать тут в одиночестве. Мои драгоценные земляки проезжают мимо, даже не подозревая, что в этой маньчжурской глуши за всю Российскую империю отдувается посланник железнодорожного ведомства с неблагозвучной для русского уха фамилией – Клейнмихель. Кстати сказать, китайцев такое созвучие и вовсе в ступор вгоняет, но тут уж ничего не могу поделать, фамилия мне от деда досталась.

– Как и склонность к строительству железных дорог, – улыбнулся сыщик.

– Ох, вы прямо соль на рану! Два года переговоров, взяток, скандалов, подделки подписей… А дорога существует только на бумаге, и похоже, при моей жизни этот воз с места не сдвинется… Но к чему говорить о грустном? Прошу к столу!

Внутренние покои напоминали деревенскую горницу – иконы в красном углу, стол и широкие лавки с резными спинками, сундук и прялка, даже всамделишная русская печь, из которой дородная баба доставала пирожки.

– Один мудрый человек говорил: «Чтобы стоять, я должен держаться корней». Вот и держимся, помаленьку, – хихикнул Клейнмихель, как показалось сыщику – нервно.

Гости чиновника сидели неподвижно, словно поспорили: кто первый шелохнется, тот и проиграл. Может, так оно и было.

Эти двое являли полную противоположность друг другу. Генерал Си Хайпэн, суровый маньчжур с кожей цвета промасленной бумаги, все время хмурился. Во всяком случае, такое впечатление производили кустистые седые брови. Они напоминали птичьи гнезда, прилепившиеся к его большой лысой голове, и если бы оттуда выпорхнул воробей, пожалуй, никто бы не удивился. Брови эти военачальник отрастил нарочно, чтобы отвлекать внимание собеседников от своих хищных и колючих глаз. Он кутался в длиннополый халат, расшитый красными и золотыми нитями, из наплечников торчали острые рога яка – отгонять проклятия, порчу и иную ворожбу. Для этой же цели на шее висела дюжина золотых и серебряных амулетов. На левом предплечье генерал носил три кисета: в самом маленьком – душистый табак, в среднем – важные бумаги, а в длинном, судя по очертаниям, спрятан кинжал.

– Рад знакомству! – пролаял маньчжур и нахмурился еще сильнее. – Очень рад!

Советник губернатора провинции, китаец Чэнь Вэньюй – низкорослый толстячок с лоснящимися щеками, – мелко закивал, выражая ту же мысль. Возраст его невозможно определить даже приблизительно. Лицо гладкое, без единой морщины. Пухлые пальцы украшены перстнями с дорогими каменьями. Волосы собраны в пучок. Халат совсем другого покроя, с широкими рукавами, весь белый с зеленым кушаком. На воротнике нефритовая брошь с драконьей головой.

– А это Родион Мармеладов, знаменитый путешественник, объехавший весь мир, – представил хозяин. – В России он не менее известен своими подвигами на поприще уголовного сыска. И я безмерно счастлив, что столь выдающийся сын Отечества составит нам сегодня компанию в большой игре. Не желаете, для начала, рюмочку? За встречу, так сказать…

Клейнмихель попытался силой увлечь сыщика, однако не преуспел в этом и, ничуть не смутившись, радушным жестом пригласил к столику, на котором стояли тарелки с закусками. Помимо привычных соленых огурцов, квашеной капусты и вареников в сметане, здесь были копченые свиные уши, фиолетовая мякоть какой-то диковинной рыбы, салат из водорослей со жгучим перцем, креветки и, конечно, пирожки с разной начинкой, все еще дышащие печным жаром. Посреди натюрморта высился запотевший графин.

– Саки? [3] – спросил Мармеладов. – Или байцзю? [4]

– Ни в коем случае, – возмутился чиновник. – Наша, русская водочка. Чистая, как слеза, пролитая от тоски по Родине. Иных напитков в этих краях я не употребляю и вам не советую.

Он налил две рюмки. Выпил свою залпом, шумно выдохнул и улыбнулся.

– Для маджонга [5] нам нужен четвертый партнер, а граф Уваров, который обычно составляет мне компанию против этих азиатских ловкачей… Сегодня отсутствует… Я вам невероятно благодарен. Вы спасли мою честь, а вместе с ней честь империи, от имени которой я веду здесь дела. Эти два яичных желтка никогда не упустят повода изобразить оскорбленное достоинство. Пока вас не было, подняли вой: мы столько ехали, бу-бу-бу, а ты нас не уважаешь, бу-бу-бу… Должен предупредить, господин Мармеладов, эти черти не слишком хорошо говорят по-русски, но понимают нас прекрасно. Так что воздержитесь от неосторожных замечаний.

От столика с закусками прошли к большому столу, на котором китаец и маньчжур возводили крепость из костяных фишек. Три стены выстроились строго по линейке, четвертую еще собирали. Клейнмихель зачерпнул горсть костяшек из общей кучки и показал сыщику.

– В маджонге есть три вида мастей – бамбуки, монеты и числа. Числа, правда, изображаются иероглифами, но вы быстро запомните. Их не так много – от одного до девяти. А еще есть драконы, вот смотрите, – красные, белые и зеленые.

Он показал закорючки, в которых Мармеладов никогда не угадал бы драконов. На его взгляд это были факел, открытое окно и раздавленная жаба.

– А вот эти синие иероглифы, – видите? – обозначают четыре разных ветра. Их собирать выгоднее всего, потому что ветра и драконы умножают вашу комбинацию.

– То есть игроки, шаг за шагом, собирают парные фишки? – уточнил сыщик.

– В самую точку! Только не пары, а тройки. Вы можете взять кость со стены или ту, что скинул другой игрок, и если собрали тройку, выкладываете на стол перед собой. Собственно, четыре такие комбинации и пара близнецов в придачу – это и есть маджонг.

Мармеладов задумчиво провел пальцем по стертым граням миниатюрных кирпичиков в крепостной стене.