Океан. Выпуск десятый

Коржиков Виталий Титович

В море капитан преобразился. Вместо сюртука и лакированных туфель он носил просторную куртку из шерстяной ткани, черные брюки и башмаки на толстой, в несколько слоев, кожаной подошве. На голове щегольски, чуть набок, сидела мягкая фетровая шляпа. Кинг также носил белую рубашку и черный галстук.

На приветствия матросов он отвечал сдержанным кивком. Егор не удивлялся строгости и неприступности капитана и думал: «Таких орлов на клипере надо держать в ежовых рукавицах. Спуску им давать никак нельзя».

А капитан вовсе не замечал

Егора, будто его и не было. Русский парень был для него обыкновенным матросом. И Фред тоже относился к нему очень сдержанно. Егор видел, что между капитаном с его помощниками и матросами как бы пролегла четкая граница, переступать которую безнаказанно не разрешалось. Прежде чем обратиться к капитану, надо было поговорить с боцманом или его помощником. Действовал морской закон: «Мы приказали — ты исполняй». Большего от тебя не требуется.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

Как он шел, клипер! Егор восхищался им много раз. Он не плыл, а скользил по зеленоватой с белой пеной поверхности океана. Паруса, туго приведенные к свежему, насыщенному запахами моря и теплому ветру, были натянуты ровно и красиво. У форштевня, на бушприте, белели косыми стрелками кливеры, чуть-чуть дрожащие, как струнки под напором воздуха. Егор глядел на верхушки мачт, и ему казалось, что все стоит на месте, а бегут стремительно и неудержимо, разметав по небу белые вытянутые хвосты, летучие облака. Иллюзия их движения была настолько убедительна, что, если бы «Поймай ветер» не наклоняло при килевой качке с кормы на нос, можно было бы и впрямь подумать, что все переменилось на белом свете: земля стоит, а небо движется. На душе было легко и спокойно, и он не жалел, что пустился в это рискованное путешествие без согласия деда и матери.

Воздух стал теплым, плотным и влажным, веяло близостью юга. Егору стало вроде бы и дышать труднее. Часто хотелось пить, но воду выдавали по норме.

«Поймай ветер» миновал Бискайский залив, не заходя в него, затем берега Португалии, а за ними и марокканское побережье. Устойчивый северо-западный ветер принес паруса капитана Кинга к тридцатой параллели Северного полушария, в район Канарских островов.

Позади остался Санта-Крус — город на острове Тенерифе, дома которого были рассыпаны по берегу бухты. В лучах солнца была видна в зрительную трубу церковь святого Франциска с колокольней…

Опять шум ветра, плеск волн и быстрый ход. Опять клипер мчался по Атлантике во всю мощь своей парусной оснастки, направляясь к островам Зеленого Мыса.

В кубрике было душно, и после обеда, когда свободные от вахты матросы завалились отдыхать на койки, Егор вышел на палубу проветриться.

Ветер посвежел, синева неба поблекла, приняла сиреневый оттенок. У горизонта появились облака.

У фальшборта стоял Фред и смотрел на верхние паруса фок-мачты. Потом он достал трубку и стал набивать ее коричневым

крупным табаком из плоской баночки.

— Как ведет себя испанец? — вдруг спросил помощник боцмана. — Не пьет ли вина тайком?

Егор неопределенно пожал плечами и ответил вполне искренне:

— Не знаю. Не видал…

— Наверняка у него припрятаны виски или ром. От него вчера так и разило спиртным… Если заметишь что, скажи мне. И если испанец еще раз провинится, капитан велел наказать его. У нас на клипере крепкая дисциплина.

Егор не очень охотно кивнул в знак того, что все понял и не может перечить помощнику боцмана, хотя ему и не хотелось следить за моряком и докладывать о нем.

— Я видел, ты тогда тоже дрался, — снисходительно улыбнулся Фред. — Но быстро ускользнул на койку и потому избежал линька… Лежачего не бьют…

— Я не дрался, я их разнимал.

— Ну ладно, — сказал Фред примирительно и отошел, пыхтя трубкой.

«Почему он вспомнил о драке с испанцем только сейчас?» — недоумевал Егор.

Он посмотрел на море. Клипер рассекал волны острым носом, подгоняемый ветром прямо в корму. Ход был хороший — наверное, узлов двенадцать. Волны с шумом бежали вдоль бортов, как бы стремясь обогнать корабль, но это им не удавалось, и они отставали, уходили к корме. Вдали над водой пролетела крупная птица. «Неужели берег близко? — подумал Егор. — Далеко в океан птицы не залетают…»

Они плыли вдоль африканского побережья, и земля была не так уж далеко…

Егор вернулся в кубрик. Там было жарко и душно. Майкл Кэв спал в безрукавке, сложив руки на груди и посапывая толстым сплюснутым носом. Руки у него были сильные, мускулистые. Возле лица крутилась муха. Она села Майклу на нос, и он замотал головой. Муха не улетала и так назойливо крутилась и садилась ему на лицо, что Майкл открыл глаза.

— Не спишь? — спросил он Егора.

— Не хочется…

— Ты был на палубе?

— На палубе.

— Ну что там? — сонным голосом, лениво спросил Майкл и полуприкрыл глаза веками с белесыми ресницами.

Егор, подумав, все же передал Майклу разговор с Фредом об испанце.

— Вряд ли у него есть вино, — тихо сказал Майкл. — Фред на него зря наговаривает. И ты ему не вздумай доносить о матросах. Нехорошо это шпионить за своим же братом. Будешь наушничать моряки тебя изобьют, а то и за борт выбросят…

— Понял. Спасибо за совет. Но я и не собирался наушничать.

— То-то! А что такое «спасибо»?

— Тэнк-ю, — раздельно выговорил Егор по-английски.

— Ага, — сказал Майкл и опять закрыл глаза.

К вечеру 25 августа клипер «Поймай ветер» прибыл в Порто-Прайю на острове Сантьягу, одном из островов Зеленого Мыса. Здесь надо было оставить часть груза.

На рейде стояло несколько парусников. Дэниэл Кинг еще на подходе в гавань осмотрел их в зрительную трубу и, завидя знакомые очертания «Капитана Кука», сказал боцману Ли: