Окно напротив
Шрифт:
Марьяна перевела взгляд на свои кеды. Ей было стыдно в этом признаваться.
– Видела пару раз.
– При ней нет ни сумочки, ни документов. Тебе стоит поговорить с кем-то из органов. – Володя заглянул в узкое окошечко, вмонтированное в дверь. Ему даже не пришлось для этого вставать на цыпочки. Его лицо тотчас усмешливо вытянулось. – Сейчас его вырвет.
– Кого? – спросила Марьяна, пряча нос под воротник.
– Твоего Димасика.
Она
Медсестры, утомленные его неуемным энтузиазмом, считали Димасика лишней головной болью для своего отделения. Он каждый день пытался привнести в лечебный процесс какие-то новые веяния. Такие привычки распространены среди ординаторов, вчерашних выпускников ВУЗов, но обычно быстро проходят.
Чтобы влиться в коллектив, ординаторам приходилось принимать правила игры. Но Дима Филатов был не из тех, кто так легко сдавался. Медсестры каждый день жаловались, что все дополнительные назначения, методы исследования и манипуляции, предложенные им, были для них лишней возней.
А его сотоварищи пошли еще дальше. Они дали парню прозвище – Доктор Вазелин. Нет, это не то, что Вы подумали. Ходили легенды, что он натурал, просто Дима начал всех больных без разбору поить вазелиновым маслом. Лечение у него было такое! Запоры, непроходимости, послеоперационный неудобняк – всё лечит капля вазелина.
Вот и пришлось Марьяне забрать себе бедного парня и следить за ним постоянно, проверять на каждом шагу. Опять же, прятать временами мази и бутылёчки с его любимым маслом на основе парафина…
Её талант заключался в том, что она находила в таких отвергнутых ребятах определенные склонности в разных областях медицины, скрытые таланты и вытаскивала их наружу. Помогала поверить в себя. Многие ломались, понимая, что сложность профессии ничем не окупается, ведь провести целый день на ногах, спасая жизни, и получить за это копейки, не просто не справедливо, но и адски тяжело.
Она всегда находила нужные слова, чтобы не дать подопечным замкнуться в себе. Подталкивала их в нужном направлении в поисках своего Призвания. Учила держаться в ответ на хамство, делать свое дело на совесть и всегда настойчиво докапываться до истины. Министерство все время что-то урезало, отбирало, систематизировало, но видя, что сделано всё, что только было возможно, доктор Донских всё-таки получала некий кайф от проделанной работы.
– Его не вырвет.
– На что спорим? – выпустив дым, засмеялся Володька.
– Я в него верю.
– Да он бледный как мел! И все равно стоит, пялится на неё.
От напоминания о мертвой девушке Марьяну зазнобило.
–
– Он уже моих девчонок расспрашивает, бумаги тискает, вот черт костлявый!
– Думаю, из него выйдет хороший реаниматолог.
Брагин вопросительно уставился на неё.
– Из этого нытика?
– Вот увидишь.
Володя снова рассмеялся, заглядывая в окно.
– Посмотри, я отсюда вижу, что у него руки трясутся.
– Это пройдет.
– А еще он жутко занудный.
– Ему просто нужно во всем докопаться до сути.
– Ох, Марьяш, тебе бы в воспитатели! Там малышне всё прощается. А здесь совсем другое дело.
Она откинула со лба прядь непослушных рыжих кудряшек и печально улыбнулась.
– Мы все хоть раз, но кого-то убивали. Разве нет? Пусть даже не своими руками.
Брагин присел возле нее на корточки. Он всегда восхищался умом и профессиональными способностями этой хрупкой женщины, и не мог не заметить, что в последнее время она выглядела грустной и уставшей.
– Это не значит, что можно совершать ошибки.
Марьяна кивнула:
– Это значит, что приходится учиться жить с этой болью.
Они смотрели друг на друга, и каждый думал о своём.
В просторном тамбуре перед входом в приемное отделение весь воздух перемешался с табачным дымом. С одной стороны – двери, за которыми смерть, с другой – реальная жизнь. И Марьяне казалось, что вот тут-то она и застряла, где-то посередине.
– Иди, пиши, - прошептала она Володе.
Он благодарно кивнул и приподнялся.
– А потом поеду на свои квесты.
– Какие еще квесты?
– Ха! Попробуй на вызове в настоящем бомжатнике найти алкаша среди хлама и тряпок! Настоящий квест!
Марьяна невольно рассмеялась.
– Вот ты о чем…
– Случай сегодня был! Просто шикарный. – Брагин выбросил окурок в банку, стоявшую в углу, и взялся за ручку двери. – Поступил вызов: падение с третьего этажа.
– Ух ты…
– Приехали. А там пьяный престарелый Ромео выяснял отношения с не в меру обиженной и не совсем трезвой Джульеттой. Решив, что он человек-паук, или, может, Тарзан, дедуля полез с балкона в окно. Ну, и как в лучших традициях жанра, навернулся! По пути собрал все ветки и напоролся на острый сук.