Око Бога
Шрифт:
Леиф отпустил копыто Фрейи и выпрямился. Он был почти такой же высокий и широкоплечий, как Вали, и Бренна откинула голову назад, чтобы оставаться с ним лицом к лицу.
Он улыбнулся.
— Ну, посмотрим, сможешь ли ты найти то, что так ищешь.
oOo
Солнце двигалось на запад, но было еще достаточно светло для сражения, когда Леиф и Вали, как один, ринулись вперед.
Они ехали по лесу, и Бренна уже заметила признаки человеческого присутствия — протоптанные людьми и лошадьми тропы, сметенный
Леиф поднял руку, и всадники остановились. По сигналу Ганс и Бьярке выехали вперед с луками в руках. Леиф и Ганс двинулись в одном направлении, и Вали и Бьярке — в другом. Бренна знала, что они делают — высматривают передовой патруль. Если они что-то заметят, у лучников будет возможность убить их тихо, без шума.
Орм подъехал к Бренне.
— Вали рассказал наш план? — тихо спросил он.
— Да. Три группы. Стрелки и жители деревни организуют четвертую, они пойдут сзади. Мы разделимся прямо сейчас?
В непосредственной близости сражения с тела Бренны слетела боль и усталость. Она чувствовала, как барабаны боя уже бьются в ее груди, придавая ей сил и наполняя огнем.
— Да. Вы едете с главным отрядом, к воротам. Астрид и Харальд поведут две пеших группы к стенам. Когда разведчики вернутся, Ганс и Бьярке присоединятся к Стену и Георгу и направятся в лес, чтобы соединиться с жителями поселка.
Позади нее несколько всадников спрыгнули на землю. С большой повозки, которая следовала за ними, тоже сошли воины. Они сгруппировались с остальными и по указанию Харальда и Астрид разделились на отряды.
Когда она повернулась и оглядела свой разделившийся на группы отряд, он уже не показался ей таким большим.
— Это хороший план, Бренна Око Бога.
Бренна удивленно повернулась к Орму. Она не слышала это имя уже много месяцев. Звук его не разозлил ее, как бывало раньше. Она стала другой за эти месяцы в замке, среди своих первых друзей, рядом со своей первой любовью, в своем первом доме. Она больше не была только Оком Бога. Теперь она была Бренной, которая становилась Оком Бога только тогда, когда держала щит и меч.
И сейчас она осознала, что это имя ей нравится.
Возница и его помощник собрали поводья лошадей без седоков и повели их прочь, в глубокие леса. Они будут ждать возвращения налетчиков.
Все они ожидали возвращения разведчиков.
Леиф и Ганс вскоре вернулись, остановив коней почти вплотную к Бренне и Орму.
— Никаких признаков патруля. На востоке все тихо.
В ожидании Вали и Бьярке, Бренна почувствовала стеснение в груди, и оно никак не было связано с ее травмой. Каждый вдох, каждое биение сердца, казалось, длились бесконечность.
А потом она увидела его, и у нее от облегчения закружилась голова. Он подъехал, хмурясь и ухмыляясь, как всегда делал в бою, но ухмылка сменилась улыбкой, когда он остановил скакуна.
— В отряде было трое. Мы подошли сзади, и Бьярке снял всех троих, прежде чем они смогли развернуть лошадей, — он протянул руку и ударил мужчину по руке. — Эту историю я буду рассказывать всю свою жизнь, мой друг.
Бьярке стыдливо ухмыльнулся, а затем повернулся и направился в сторону других лучников. Все четверо кивнули лидерам отряда и поскакали прочь. Они будут прочесывать лес, оставаясь в седле, прикрывая остальных.
Пришла пора. Леиф и Вали дали
Молча они вышли на дорогу и направились к воротам замка. Те, кто нес щиты, вытянули их вперед. Бренна тоже почувствовала себя спокойнее с привычной тяжестью щита на руке.
Ворота со скрипом открылись, и из замка выехал вооруженный отряд. Вел их всадник в дорогих сверкающих доспехах. Бренна обежала взглядом верхню часть стены в поисках лучников, но ничего не увидела. Она ни на минуту не позволила себе расслабиться и успокоить себя мыслью, что в замке нет лучников, чтобы охранять стены. Наверняка они были, но, как и планировалось, их застали врасплох. Удержать лучников, не дать им подняться на стену — как раз это и было задачей деревенских жителей.
Лидер отряда заговорил, но познания Бренны в языке Эстландии не позволили ей понять все до конца. Ей показалось, что она услышала слово «tulid» — то есть, «прийти», и голос всадника поднялся на этом слове в вопросительной интонации, так что она догадалась, что он спросил, зачем они пришли.
Леиф махнул рукой, и справа от нее, между ней и Леифом, мимо ее головы пролетело копье. Оно засело у одного из всадников в горле.
Они пришли не для разговоров.
Когда воин упал, налетчики спрыгнули со своих коней и погнали их прочь, подальше от драки. Бренна повернулась к Фрейе и отвесила ей резкий шлепок по крупу, прогоняя ее с громким, пронзительным «Ха»! Кобыла понеслась за своими собратьями. Таким образом, они спасли лошадей и убедились, что в бою не будет препятствий. Лошадь была хорошим средством передвижения, но не была оружием.
Бренна вытащила свой меч и бросилась в бой.
Они загнали солдат обратно в крепость, и когда налетчики расчистили проход, Бренна увидела, что жители деревни уже сражаются у задней стены, один за другим выхватывая из прикрытой соломой кучи вилы, деревянные колья, молоты, лопаты — инструменты, которые сейчас становились оружием в их борьбе за свою жизнь.
Лучники остановились на вершине стены и стреляли вниз и вдоль нее. Астрид и Харальд привели свои отряды на стены почти одновременно, как раз в нужный момент. Казалось, сами боги управляют этим боем.
У Бренны не было времени разглядывать хаос за пределами основного боя; она закружилась в водовороте налетчиков и солдат. Поставить щиты перед отрядом было нельзя, они были слишком далеко друг от друга. Поэтому она сосредоточилась на сражении, используя щит и меч, как оружие и как защиту, как ее и учили, а научили ее так хорошо, что ей вообще не приходилось об этом думать. Ей нужно было только увидеть, и в бою ее зрение менялось, позволяя ей видеть все вокруг.
Она заметила, что Вали постоянно сражается рядом. Сражаясь, рядом с собой она постоянно видела его массивное незащищенное тело, слышала глубокий, яростный, звериный боевой клич. Леиф был недалеко. Каждый раз, когда она сделала шаг в сторону, за пределы основного боя, она оказывалась в центре, в окружении мужчин, которых она знала. Они направляли ее, защищая и блокируя удары, направленные в ее сторону — и не позволяли ей самой драться в полную силу.