ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
Шрифт:
Экономика и бедность
Итак, до этого момента в данной главе мы рассматривали принципы творения, на которых базируется ветхозаветная экономика. Мы видели искажения, являющиеся следствием человеческого греха и непослушания, и усилия в рамках израильской экономической системы, которые могут воплотить принципы творения в пределах израильской искупленной общины завета. Как все это влияет на проблему нищеты?
Вообще, есть ли в Ветхом Завете проблема нищеты? Сирил Родд (Cyril Rodd) помещает главу с названием «Нищие» среди тех вопросов, которые, как полагает он, современные нравственные проблемы привнесли в ветхозаветную этику (Rodd, Glimpses,ch. 14). В характерной для себя манере, представляя очень хороший обзор библейской и научной литературы, посвященной лексике и отношению к нищете в Ветхом Завете, он соглашается с Т. Р. Гоббсом (Т. R. Hobbs), утверждающим, что нищета сама по себе не была нравственной проблемой для Израиля (просто это было частью того, как обстояли дела в том мире). Скорее для израильтян была проблемой потеря статуса и бесчестие, которое влекла за собой нищета. Нищета была несчастьем, а не нравственной проблемой. Сам Родд доказывает, что сама по себе материальная
Сначала мы отметим некоторые причины нищеты, признанные и обсуждаемые в Ветхом Завете. Затем мы сделаем обзор ответов нищете, которые встречаются в основных частях канона. [141]
Причины бедности
Нищета может прийти к человеку, семье или общине по множеству причин, и Ветхий Завет признает сложность этого вопроса.
Во–первых, то, что мы бы назвали естественными причинами.Мы живем в падшем мире, в котором многие события происходят неожиданно, по непонятным причинам. Например, болезни посевов и нашествия саранчи могут разорить местную экономику. Иногда подобные события рассматривались как результат божественного суда (напр., Иоиль), однако в другое время они просто фиксировались без объяснения. Случается всякое. Можем вспомнить голод, погнавший семью Иакова в Египет, описанный в Книге Бытия, или тот, что заставил Елимелеха эмигрировать в Моав из Вифлеема (по иронии означавшего «дом хлеба») в Книге Руфи. Болезнь и несчастье может превратить человека в тень (Иов); утрата и вдовство может наполнить женщину пустотой и горечью (Ноеминь). Приписывание всего этого руке Господа (справедливо или нет) не смягчает боль подобных трагедий. Похоже, для этого нет никаких рациональных объяснений.
141
Существует ряд очень подробных научных исследований нищеты в Ветхом Завете, некоторые из них упоминаются в списке дополнительной литературы в конце главы. Изучение богатой терминологии нищеты, характерной для Ветхого Завета, см. J. David Pleins, 'Poor, Poverty'; и Mignon R. Jacobs, 'Concerns for the Underprivileged'. Исчерпывающий обзор каждой части Библии дает Lesslie J. Hoppe, Being Poor.Описание, в котором говорится о широком разнообразии идеологических и социальных перспектив в различных частях еврейского канона, аргументируется с существенными критическими подробностями в J. David Pleins Social Visions.
Во–вторых, Ветхий Завет показывает, что некоторые случаи нищеты могут быть прямым результатом лени.Это мудрое наблюдение часто встречается в Книге Притчей. По этой причине некоторые ученые представляют авторов этих книг циничными представителями благополучной городской элиты, расценивавшими неимущих не столько как нравственный вызов, сколько как политическое бельмо на глазу, и чувствовавших необходимость обвинять самих бедных за их бедность. [142] Мне это представляется преувеличенной идеологической интерпретацией Притчей. Тезис, который предлагают Притчи, в наших рамках представляется обоснованным и дополняет закон и пророков (как мы увидим). Суть в том, что лень и расточительность действительно могут привести к обнищанию, а усердный труд часто способствует экономическому преуспеванию (напр., Притч. 12, 11; 14, 23; 20, 13; 21, 17 и пр.). В самой Книге Притчей ясно дается понять, что это обобщения, а не правила без исключений (напр., Притч. 13, 23).
142
Такая позиция отстаивается в нескольких работах Дэвида Плайнса. См. J. David Pleins 'Poverty in the Social World of the Wise'n Social Visions,pp. 452 — 483. He такое негативное описание отношения традиции мудрости к нищете и богатству встречается в Norman С. Habel, 'Wisdom, Wealth and Poverty' и R. N. Whybray, Wealth and Poverty.
В–третьих, угнетение —едва ли не самая признанная причина нищеты. Ветхий Завет учит, что только незначительная доля нищеты случайна, — то же показывает и современный анализ. Чаще всего бедность настигает человека из–за прямых или косвенных действий других людей. Нищета обусловлена. И главная причина — это эксплуатация одних людей другими, чьи эгоистичные интересы держат неимущих в нищете:
Пророки… не считали нищету результатом случайности, судьбы или лени. Нищета — это продукт богатых, которые нарушили завет из–за своей жадности. Богатые не использовали свои возможности и ресурсы для того, чтобы помочь общине, но преследовали собственные цели. Так они нарушили завет, разрушили единство Израиля и накликали божественный суд. [143]
143
Hoppe, Being Poor,с. 61.
Подобная жестокая эксплуатация принимает различные формы, и Ветхий Завет тонко подмечает это разнообразие:
1. Эксплуатация социально слабых.В обществе есть те, чей статус делает их уязвимыми. Часто это происходит с теми, кто потерял свою семью, земли или то и другое: вдовы, сироты и пришельцы. Ноеминь и Руфь служат иллюстрацией потенциальной борьбы,
2. Эксплуатация экономически слабых.Долг растет, что приводит к потере земли, толкая людей на самое дно нищеты. Ростовщичество обостряло проблему (Исх. 22, 25). То же самое и с царскими налогами, конфискацией и воинской повинностью (1 Цар. 8, 10–18). Экономическое и социальное бессилие идут рука об руку в ситуации, ярко изображенной в Неем. 5. Долг (даже явно пустячные долги) мог привести к рабству (Ам. 2, 6). С другой стороны, механизмы ослабления долга могут быть попираемы, или людям могут отказать в займе из–за близости юбилейного года (Втор. 15, 7–9). Работодатели могли эксплуатировать наиболее уязвимую рабочую силу — поденных рабочих — задерживая выплату зарплаты (Втор. 24, 14–15).
3. Эксплуатация этнически слабых.На заре своей национальной истории израильтяне представляли собой этническое меньшинство в Египте, страдая от всех ужасов политического, экономического и социального угнетения, кульминацией которого стал поддерживаемый государством геноцид (Исх. 1). По этой причине им было сказано обращать особенное внимание на уязвимость этнических меньшинств, находящихся среди них (Исх. 22, 21; Лев. 19, 33). Вновь история Руфи иллюстрирует потенциальную опасность, которой могут подвергнуться иммигрирующие иностранцы. Можно вспомнить, что два ключевых ветхозаветных персонажа, Авраам и Давид, в известных эпизодах опустились весьма низко в своем отношении к этническим пришельцам (Агарь и Урия).
4. Царская невоздержанность, коррупция и злоупотребление властью.Ветхий Завет строго критикует бесчеловечную коррумпированность правителей и приобретение богатства ценой обнищания других. Соломон — яркий пример, когда в позднем периоде своего правления он дошел до неприкрытой эксплуатации северных племен, которая, вне всякого сомнения, внесла свою лепту в его легендарное богатство и роскошь, но также стала причиной восстания, отделившего северную часть царства от его сына Ровоама (3 Цар. 11—12). Последующие цари следовали примеру в той или иной мере. Алчность Ахава уничтожила Навуфея (3 Цар. 21). Жадность Иоакима способствовала его процветанию и изобилию за счет неоплаченного труда работников (Иер. 22, 13). Иезекииль так обобщает всю испорченную историю монархии в Иерусалиме: «Вот, начальствующие у Израиля, каждый по мере сил своих, были у тебя, чтобы проливать кровь… Заговор пророков ее среди нее — как лев рыкающий, терзающий добычу; съедают души, обирают имущество и драгоценности, и умножают число вдов». Неудивительно, что простые люди следуют примеру своих господ: «А в народе угнетают друг друга, грабят и притесняют бедного и нищего, и пришельца угнетают несправедливо» (Иез. 22, 6.25.29).
5. Судебная коррупция и ложные обвинения.Случай Навуфея говорит не только о царской алчности; израильская система правосудия стала жестоким орудием в руках Иезавели (3 Цар. 21, 7–16). Ам. 5, 7.11–12 высвечивает ужасную продажность судов, обративших понятие справедливости в трагедию для бедняков. Власть имущие могли даже узаконить нищету указом (Ис. 10,1–2)! Это частая причина жалоб в Псалтыри, когда нищие праведны (юридически правы, в противовес порочным оппонентам), но не встречают человеческого понимания в собрании и могут взывать только к Богу. Нежелание судей выполнять свою работу вызовет ярость Бога и приведет к их окончательному уничтожению (Пс. 81).
Отражение бедности в Писании
«Как ранние, так и поздние ветхозаветные документы стоят на стороне бедных». [144] Нам не следует полагать, что забота Израиля о бедных уникальна. Она, без сомнения, имеет уникальные особенности, однако Израиль был частью древней ближневосточной макрокультуры, обращавшей внимание на реалии нищеты и богатства. Это не означает, что ветхозаветная реакция на нищету была всего лишь заимствованием. Скорее, как говорит Кальвин: «Все человеческое сообщество требует, чтобы мы не стремились разбогатеть за счет потерь других людей». [145] Общая история творения наряду с универсальностью Божьей благодати и нравственных требований не должны удивлять нас; забота о неимущих встречается и за пределами народа завета. Норберт Лофинк (Norbert Lohfink) показывает в деталях, что «многие библейские утверждения, мотивы и формулировки являются созвучными мыслям и переживаниям всего окружения, в котором возникла Библия». Далее он выдвигает следующие тезисы, ссылаясь на множество небиблейских текстов: «На древнем Ближнем Востоке богатые были научены заботиться о бедных… Среди особых обязанностей царя была забота об их правах… Основой такой этики было всеобщее убеждение, что сами боги, в особенности бог солнца, по–особенному любят неимущих». Однако далее Лофинк отмечает ограниченность этого древнего ближневосточного выбора в пользу бедных. Существовал огромный разрыв между теорией и практикой (обвинение, которое, несомненно, применимо к израильской поздней монархии). Она не бросала вызов социальной системе, порождавшей нищету, поскольку боги, которые, как считалось, заботились о бедных, были теми же богами, которые служили гарантом социальных структур и сохраняли власть богатых. И, таким образом, этот смягчающий подход только замалчивал насущную проблему. [146] Отличие же ветхозаветного учения о нищете, согласно Лофинку, заключается в том, что уникальное прообраз – событие исхода рассматривается как акт освобождения, исхода неимущих из угнетающей их системы. [147] Сейчас мы рассмотрим ряд избранных текстов из различных частей канона.
144
Engelhard, 'Lord's Motivated Concern', p. 5.
145
Из размышлений Кальвина о вопросе ростовщичества в Four Last Books of Moses,pp. 125–133.
146
Lohfink, Option for the Poor,pp. 16–32.
147
Дальнейшее обсуждение древнего ближневосточного контекста и подтвержденных документами представлений о нищете см. Engelhard, 'Lord's Motivated Concern', p. 11–14.