ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
Шрифт:
Для авторов Ветхого Завета причиной нищеты, вызывавшей большую озабоченность и подлинное негодование, было не то, что бедные делали или не делали, но что другие сделали по отношению к ним… Существовали способы решения проблемы голода, скудной одежды и бездомности, но их могла перечеркнуть несправедливость, и именно на это гневаются авторы Ветхого Завета. Те, у кого не было власти настоять на справедливости по отношению к себе, были предметом особого внимания всего сообщества… Ветхий Завет нигде не придерживается идеала абсолютного равенства в распределении богатства. Он допускает, что всегда будут те, кто богаче остальных. И это не постыдно, поскольку богатство — это один из благих даров Бога (Притч. 22, 4). Постыдно, как отмечают большинство текстов, бессовестно отнимать принадлежащее по праву тем, кто беден. [153]
153
Gowan, 'Wealth and Poverty', pp. 349–350.
Однако
сдираете с них кожу их
и плоть с костей их,
едите плоть народа Моего
и сдираете с них кожу их,
а кости их ломаете
и дробите как бы в горшок,
и плоть — как бы в котел.
2. Вероятно, основной урок, которому мы можем научиться у пророков, в смысле пророческой ответственности церкви сегодня, состоит в том, что они не закрывали глаза на происходящее.Они были устами Бога видящего, о чем Израилю следовало помнить, потому как в Книге Исхода записано, что Бог увидел их страдания в Египте, услышал вопль и заступился за них (Исх. 2, 23–25; 3, 7). Одна из главных проблем нищеты — в том, что ее игнорируют, она становится невидимой и бедных не слышно. Но только не для Бога Израиля: «Вот, я видел это, говорит Господь» (Иер. 7, 11). Поэтому пророки сначала замечают, далее указывают на обиды, а затем бросают вызов власть имущим (особенно царям и судьям), которые предпочли бы их не замечать. Не удивительно, что Ахав назвал Илию «смущающим Израиля», хотя источником проблемы был сам Ахав (3 Цар. 18, 17–18). Правительство, которое может сделать то, что Иезавель и Ахав сделали с семьей крестьянина–земледельца Навуфея, следовало серьезно побеспокоить, и Илия не увиливал от этой задачи. [154]
154
«Навуфей не был нищим в экономическом смысле, он был мелким землевладельцем. Человека, у которого был виноградник столь высокого качества, что царь возжелал его, вряд ли стоит считать нуждающимся!.. Суть в том, что хотя Навуфей не был нищим, однако он не имел силы противостать безнравственным интригам Иезавели, которая с молчаливого одобрения царя ухитрилась отнять у него не только землю, но и жизнь» (Weir, 'Poor Are Powerless', p. 14).
В псалмах
1. Подобно пророкам, псалмопевцы недвусмысленно заявляют, что Господь есть Бог, который слышит вопль нищих.Они полностью зависят от Бога, когда человеческая помощь истощается, а их бедственное положение имеет большое значение для Бога (Пс. 145; 146; 147 и др.). Таким образом, часто встречаются колебания между материальным и духовным значением нищих в Псалтыри. Ошибочно настаивать исключительно на одном или другом. Материально нищие полностью зависят от Бога. Таким образом, нищета служит, с одной стороны, буквальным описанием нуждающихся, и, с другой стороны, метафорой духовного смирения. Сью Гиллингэм (Sue Gillingham) утверждает, что миссия церкви должна сохранять эту целостную двойную направленность:
Мы
155
Gillingham, 'Poor in the Psalms', p. 19.
2. Богослужение Израиля, подобно закону и пророкам, также недвусмысленно указывает, на ком лежит главная ответственностьпо вопросу потребностей и справедливого дела нищих: на политических властях — царях (Пс. 71) и судьях (Пс. 81).
3. Псалтырь также создает тесную связь притязания и критериев приемлемого для Бога поклонения,с одной стороны, и практической социальной заботы и экономической справедливости, с другой. Среди признаков праведного верующего, который может обитать на святой горе Божьей, находится желание давать в долг, не требуя процентов, — главный параграф экономической этики Израиля (Пс. 14, 5). И если верно, что человек уподобляется объекту своего поклонения, тогда не удивительно, что поклоняющийся и боящийся Господа будут отображать его в справедливости, сострадании и щедрости (Пс. 110, 4–5; 111, 4–5).
В литературе мудрости
1. Авторы литературы мудрости используют мощный фундамент творения для социальной этики.Это отличается (хотя и по–другому) от того, как Тора и пророки обосновывали свою нравственную мотивацию великой традицией истории искупления. Таким образом, Книга Притчей гласит, что к нищим следует относиться с уважением, потому что они также сотворены Богом. По сути, то, что мы делаем для них, мы делаем для Бога (поразительное предвосхищение учения Иисуса):
Кто теснит бедного, тот хулит творца его; чтущий же его благотворит нуждающемуся.Равенство раба и господина, установленное в творении, направляло Иова в его честном обращении с жалобами работников (Иов 31, 13–15).
2. Как и в случае многих других вопросов, авторы литературы мудрости были одарены наблюдательностью и проницательностью в вопросах нищеты —они расценивали ее не только как экономическое ослабление, но также и как унижающее социальное положение (Притч. 10, 15; 19, 4.7). Иов красноречиво описывает нищету (Иов 24, 1–12). Екклесиаст наблюдает доводящий до бедности эффект бюрократии (Еккл. 5, 8–9), а также стремительность, с которой богатство меняется местом с нищетой (Еккл. 5, 13 — 6, 6).
3. Основываясь на этом наблюдении, все авторы литературы премудрости отстаивают одни и те же качества: сострадание, щедрость и справедливость(Иов 31, 16–23; Еккл. 4, 1). Подобное отношение на самом деле характерно для истинной праведности, так же как его отсутствие характерно для нечестивых. Ведь
праведник тщательно вникает в тяжбу бедных, а нечестивый не разбирает дела.Однако простой заботы недостаточно. Иов, жаловавшийся, будто Бог ничего не делает для решения проблем бедных и угнетенных, не учел того, что сам он был инструментом Божьей справедливости в качестве старейшины у ворот, защищая слабых и выступая против угнетателя (Иов 29, 7–17; «выступая» — это слабое слово в сравнении с метафорой Иова: «Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное»). Принятие мер в отношении нищеты, причиной которой стало злоупотребление властью, обязательно влечет за собой конфликт с людьми, злоупотребившими положением.