ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
Шрифт:
Вавилон. Гордыня и разделение
Влияние грехопадения на сферу международных отношений изображено в простом, казалось бы, рассказе о Вавилонской башне (Быт. 11, 1–9). Из него видно, что существует двойная причина разделений, барьеров и непониманий между народами (символически представленная в смешении языков), а также отстранения и чувства взаимного отчуждения (символизированного рассеянием по земле). С одной стороны, эти вещи являются результатом человеческой заносчивости и самонадеянных амбиций. Однако, с другой стороны, они также изображены как божественный отклик на угрозу объединенного греховного восстания.
Следует подчеркнуть последний пункт. Решение Бога касается не наказания, а превентивной меры: «вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать» (Быт. 11, 6). Ужасный и неограниченный потенциал зла объединеннойпадшей человеческой расы побуждает Бога разделить человечество. Грех разделенной
Здесь присутствует некий парадокс зла и Божьего всевластия. Все тот же грех самодовольства, который мешает человечеству жить в единстве на благо, не дает всей человеческой расе объединяться во зле. Таким образом, за грехом, превратившим сотворенное Богом многообразие в отягченное раздором разделение, можно увидеть милость и благодать Бога, которые используют то же последствие греха в качестве плотины, не дающей человечеству быть затопленным и уничтожить самих себя. Действительно, такая комбинация суда и скрытой благодати в Божьем ответе Вавилону дает будущее человеческой истории, чтобы во взлетах и падениях ее общественно–политического течения Бог мог осуществлять свою искупительную цель. И когда эта цель будет достигнута, плотина будет устранена, как показывает Книга Откровения, и человечеству будет позволено создать ужасающее всемирное единство обмана и мятежа, апокалиптический Вавилон, который станет предтечей последнего суда.
На более локальном, или национальном, уровне влияние греха на политическую жизнь видно в жажде власти. Подобно богатству, власть становится тем, чем овладевают, что защищают, используют эгоистично и предоставляют абсолютный статус, принадлежащий одному Богу. [181] Причина первой войны на Ближнем Востоке, которую Библия представляет нашему вниманию, была вызвана политическим подчинением и его неизбежной жестокой обратной стороной (Быт. 14, 1–4).
181
Только в том случае, когда властью злоупотребляют подобным образом, она становится греховной и идолопоклоннической. Сама по себе власть нейтральна, это способность достигать любой цели. Мотт (Mott) предостерегает против исключительно отрицательного представления о власти; ее положительные аспекты включают: «(1) правомочную защиту себя самого, как сотворенного существа, (2) ограничение мятежной свободы и сохранение обоюдности и общности, установление справедливости, и (3) распространение власти на бесправных, создание общности». Именно жажда власти развращает и приводит нас к угнетению и насилию. «Власть — это то, что желает использовать наша худшая сторона. Власть не является грехом сама по себе, однако грех регулярно проявляется в стремлении к власти» (Mott, Political Thought,p. 33).
Политическая география
Таким образом, эти начальные главы Бытия описывают ревностную заботу Бога о политической жизни народов, и иногда непосредственное участие в ней — от международных отношений до местной политики мелких царств в долине реки Иордан. Поэтому неудивительно, что когда начинается история искупления в Быт. 12, то она происходит на арене человеческой политической истории и географии, а не в некой сверхъестественной, мифологической сфере. К тому же нам следует обращать внимание на порядок библейского повествования и его богословское значение. Как история о Вавилонской башне, так и ее последствия для падшего, отчужденного, рассеянного человечества на проклятой земле (в Быт. 11), так и призвание Авраама с обетованием избавления и благословения для всех народов, начинающегося с новой земли (в Быт. 12) размещено на фоне родословия и расселения народов в Быт. 10. Какова же цель этого пласта древней этнической географии?
Какой бы ни была цель, из–за которой она была изначально записана, ее размещение в этом важном месте между потопом и началом искупительной истории не оставляет сомнений о характере последующего библейского повествования. Это не мифический, доисторический мир богов и чудовищ, а разумный классифицируемый мир народов, территорий, городов, царств и языков — вполне узнаваемый, политический человеческий мир. Как губительные последствия грехопадения, так и искупительная деятельность Бога происходят в реальном мире людей и народов. И история искупления осуществляется не только вэтом мире, но также черезнего. То есть Бог поступает как искупитель через те действия, события, отношения и структуры, которые мы считаем политическими. Заимствуя образ у Иисуса, плевелы и пшеница находятся на одном поле, а поле — это весь мир.
Духовные власти
Мы не должны пренебрегать библейским учением о духовной брани, стоящей за историческим делом искупления, конфликтом между властью Бога и узурпированным правлением сатаны, «князя мира сего», и всех демонических сил, которые находятся под его командованием. Конечно же, в Ветхом Завете нет развитой демонологии. Однако в Ветхом Завете присутствуют намеки на существование мира духовных, невидимых сил, стоящих за институтами и персонифицируемыми государствами, за ошеломляющей силой политической власти и специфическим характером различных социальных систем. Это не вопрос многобожия или дуализма, ведь эти силы, хотя и называются богами, [182]
182
Как в Пс. 81, который говорит о падших ангельских силах («боги»), которые должны были справедливо править народами, но явно не смогли этого сделать ввиду вселенской реальности несправедливости и угнетения среди народов. Все эти власти будут подвержены суду Господа. Восхитительное исследование отношений Господа как освобождающего Бога справедливости и той политики, которую он требовал, с одной стороны, и ханаанскими богами и мифами, а также политикой, которую они санкционировали, с другой стороны, см. Walsh, Mighty from Their Thrones,chs. 2 — 3.
И будет в тот день: посетит Господь
воинство выспреннее на высоте
и царей земных на земле.
Государство и народ Божий в свете истории Израиля
Теперь мы переходим к самой важной части нашего исследования в этой главе. Если, как мы видели в главах с третьей по шестую, Израиль обладал экономической системой, из которой мы можем многое взять для христианской этики, то какая политическая система была у Израиля, и чему мы можем из нее научиться? Однако именно на этом этапе нам необходимо быть готовыми столкнуться с историческим характером ветхозаветного канона и, конечно, исторического характера содержащегося в нем откровения Бога. Ведь если мы задаем вопрос, каково представление Израиля о государстве, нам также необходимо спросить — какого Израиля, и когда?Заимствуем ли мы политическое богословие государства у молодой революционной федерации племен в первые годы после расселения в Ханаане? Или у организованного имперского государства Соломона и его преемников? А может, у преследуемого остатка, сберегающего религиозные отличия во враждебном окружении гигантских империй? Если сосредоточиться узко на одном из перечисленных выше периодов, это приведет к искажениям того, что еврейская Библия как целоеможет привнести в христианскую политическую этику. Нам необходимо охватить все основные периоды истории Израиля. Несомненно, это приведет к некоторым кажущимся противоречивым взглядам на политическую природу народа Божьего и его отношений с государством. Являются ли они сами государством или должны иметь отношения с другими государствами? Но, с другой стороны, рассматривая все эти перспективы вместе в рамках авторитетного канона, нам следует избегать превознесения исключительно одного из взглядов. Это, в свою очередь, поможет нам распознать, где определенные политические применения Ветхого Завета являются несбалансированными или крайними. Оливер О'Донован (Oliver О'Donovan) предупреждает именно об этом:
Если богословы должны рассматривать политическую традицию Израиля в качестве нормативной, они обязаны рассматривать ее в качестве истории. Они не могут смотреть на Ветхий Завет, как если бы он был просто материалом для использования, в любом порядке и в любых пропорциях, в процессе создания собственного богословского артефакта. Они имеют дело с постепенным с раскрытием, которое обрело форму в последовательности политических событий, и каждое из них должно быть взвешено и истолковано в свете того, что ему предшествовало и что следовало за ним… Мы не можем апеллировать к исходу ради идеи освобождения нищих и затем избегать упоминания захвата Ханаана… Мы не можем обращаться к племенному периоду в поисках децентрализованного республиканского духа амфиктионии и затем избегать упоминания монархии и так далее [183] .
183
О'Donovan, Desire of the Nations,p. 27 (курсив автора).
Мы рассмотрим Израиль как народ Божий на пяти различных этапах их ветхозаветной истории. В каждом контексте мы обсудим характер народа Божьего в то время, природу государства, как оно отображено в том контексте, и роль концепции Бога, господствующей в сознании народа Божьего. Там, где уместно, мы также рассмотрим, какое влияние эта определенная эра истории Израиля имела на политическое мышление христиан на протяжении истории церкви. [184]
<184
Джон Голдингей берет изменяющуюся природу Израиля как народа Божьего в качестве прецедента для исследования, обсуждая контекстуальный или исторический подход к богословскому разнообразию в Ветхом Завете. Мой собственный обзор вопроса в данной книге многим обязан этому полезному очерку: Goldingay, Theological Diversity,ch. 3.