Око за око

— Скажи, что я приветствую их от имени советского народа и генерального секретаря партии большевиков товарища Сталина.

Прозвучал ответ по-английски, и переводчик сказал:

— На этот раз он ответил, как полагается. Он предлагает помочь доставить нас к причалу.

— Ладно, — ответил Молотов. — Обсуди это с офицерами корабля, я тут ни при чем. Я полагал, что они отправят на встречу с нами настоящих дипломатов, но, похоже, придется нам высадиться в Нью-Йорке.

Он сказал это так, словно был вынужден войти в джунгли, где его поджидают кровожадные звери и дикари. Впрочем, именно так он и считал: с его точки зрения

капиталисты представляли собой хищных диких зверей, а Нью-Йорк являлся их логовом.

Следуя за буксиром, судно под литовским флагом вошло в Ист-Ривер. Потрепанный корабль оставил за кормой статую Свободы, которая гордо стояла на острове Бедлор. Молотов в принципе не имел ничего против идей, которые прославляла статуя, но считал, что Соединенные Штаты, где белые эксплуатируют черных, богатые — бедных, а капиталисты — пролетариат, не слишком их придерживаются.

Грузовое судно замерло у причала № 11, совсем рядом с берегом. Переводчик указал на знак и надпись на английском языке.

— Товарищ комиссар иностранных дел, знаете, что находится между этим и следующим причалом под номером двенадцать? — спросил он, и его голос задрожал от возмущения. — Муниципальная посадочная площадка. Здесь богатые капиталисты сажали свои личные аквапланы, чтобы оказаться как можно ближе к Уолл-стрит.

— Человек может быть настолько богат, что у него имеется собственный акваплан… — Молотов покачал головой.

Сколько человек голодает, чтобы горстка богачей купалась в роскоши?

Но он прибыл сюда не затем, чтобы порицать капиталистов, его задача — заключить с ними союз. Он уже встречался с нацистами и ничего, сумел справиться с собой. Молотов огляделся по сторонам: в доках кипела жизнь. Несмотря на вторжение инопланетян, в Америке продолжали функционировать предприятия, производившие необходимую стране продукцию. Он даже успел заметить несколько грузовиков, которые работали на бензине и вывозили товары, доставленные на кораблях. В СССР каждая капля бензина и дизельного топлива шла на военные нужды. Гражданским транспортом служили ослы, лошади и люди.

Молотов думал, что на причале их будет встречать автомобиль, но его ожидания не оправдались — их ждал фургон, запряженный лошадьми. Молотов нисколько не обиделся — ящеры имели обыкновение обстреливать машины, считая, что их пассажиры обязательно окажутся важными персонами. В результате важные персоны передвигались, как и все остальные, — на повозках.

Когда Молотов и его переводчик уселись в фургон, возница удивил их, поздоровавшись по-русски:

— Добрый день, господин Молотов.

— И вам добрый день, только я прошу вас называть меня товарищ Молотов, — ответил комиссар иностранных дел.

«Господин» — так называли аристократов до революции, ему больше нравилось простое слово «товарищ».

— Как пожелаете, — добродушно согласился возница.

Молотов решил, что русский для него не родной язык, поскольку говорил он с характерным английским акцентом.

Возможно, его родители когда-то приехали в Соединенные Штаты, и он выучил язык своих предков, разговаривая с ними, — или он американец, который изучал русский язык, как переводчик Молотова — английский.

Когда фургон сдвинулся с места, русский переводчик наклонился вперед. Вид у него был крайне недовольный. Молотов его прекрасно понимал: если в переводчике нет необходимости, ему

придется отправиться туда, где от него будет больше пользы, а именно: с винтовкой в руках, терпя всяческие лишения, стараться выжить, участвуя в военных действиях против ящеров.

— Вы едете в здание казначейства США, товарищ комиссар иностранных дел, — сказал возница. — Наш первый президент Джордж Вашингтон принял присягу перед старым зданием городского муниципалитета. Камень, на котором он стоял, сейчас хранится в стеклянной витрине, чтобы все могли его видеть.

— Очень интересно, — пробормотал Молотов.

— Товарищ комиссар иностранных дел, — вмешался переводчик и показал вывеску на углу улицы. — Мы сейчас едем по Уолл-стрит.

Он с опаской оглядывался по сторонам, словно в любой момент ожидал нападения взвода жирных плутократов в цилиндрах, визитках и коротких гетрах. Пальцы у них должны быть унизаны кольцами с огромными бриллиантами, а в зубах торчат толстые сигары.

Молотов тоже принялся оглядываться по сторонам. Некоторые прохожие на знаменитой улице действительно были одеты в деловые костюмы, но большинство носили простую рабочую одежду или военную форму. И хотя выглядели они не такими измученными и потрепанными, как жители Москвы, истерзанной войной, они не производили впечатления людей богатых или даже процветающих.

— Здание казначейства находится напротив нью-йоркской фондовой биржи, — словно пытаясь их утешить, сказал возница.

Если бы у русского переводчика имелся подходящий к случаю амулет, он бы обязательно его вытащил и принялся лепетать молитвы, чтобы защититься от козней идеологического врага Советов.

Казначейство располагалось в высоком здании, построенном в прошлом веке в стиле Возрождения. С точки зрения Молотова, который верил в социалистический реализм, как Папа Пий XII в переселение душ, тот факт, что внешний вид сооружения не имел никакого отношения к его функциям, являлся очередным доказательством лживости капиталистической системы. А то, что на фоне небоскребов здание казначейства казалось серым карликом, показывало, где в действительности находится средоточие экономического могущества Соединенных Штатов.

На ступенях стояла бронзовая статуя мужчины в старомодном костюме; когда Молотов проходил мимо нее, переводчик пояснил:

— Джордж Вашингтон, первый президент Соединенных Штатов.

— Он одет, как аристократ, — заявил Молотов, едва скользнув взглядом по статуе первого президента.

Услышав его презрительное замечание, человек, который их сюда привез, что-то тихонько пробормотал. Молотов рассмеялся про себя, однако лицо его оставалось совершенно бесстрастным.

Когда они вошли внутрь, лакей провел Молотова и его переводчика в просторную, ярко освещенную комнату. Все, кто находился внутри, встали со своих мест, чтобы приветствовать гостей.

— Доброе утро, товарищ комиссар иностранных дел, — сказал Корделл Халл. — Рад вас видеть.

— Я тоже рад, что мне представилась возможность встретиться с нашими союзниками в общей борьбе с империалистическими агрессорами со звезд, — официальным тоном ответил Молотов. — Хорошо, что здесь присутствуют представители Великобритании, народ которой оказал героическое сопротивление силам инопланетян, вторгшимся на территорию их страны.

— Вы знакомы с лордом Бивербруком и лордом Галифаксом? — спросил государственный секретарь США.