Око за око

Постепенно стрельба прекратилась. В наступившей тишине Бела Сабо, один из обладателей автоматической винтовки «браунинг», испустил радостный вопль.

— Черт побери, появляется возможность насладиться окурком, не опасаясь, что чешуйчатые ублюдки заметят огонек и подстрелят тебя!

— На сей раз ты все правильно понял, Дракула, — ответил Остолоп.

Сабо, как и самого Дэниелса, никто не называл именем, которое он получил при рождении. Сигареты водились во взводе исключительно благодаря ловкости Дракулы, который слыл самым лучшим добытчиком

в роте.

Видимость не превышала пятидесяти футов — повсюду валялись потолочные балки, обломки стен и горы мусора. С тем же успехом они могли находиться в джунглях. Дэниелс вздрогнул, когда заметил белую тряпку, привязанную к длинной палке, которая медленно просунулась в изрешеченный пулями дверной проем. Он выругался, сообразив, что не успел сделать флаг для переговоров, сунул руку в карман и с некоторым удивлением обнаружил там носовой платок. Вытащил его и несколько раз взмахнул над головой. Конечно, белизна платка вызывала серьезные сомнения, но ничего более подходящего Дэниелсу отыскать не удалось.

Когда Остолоп убедился, что никто не собирается в него стрелять, он медленно поднялся на ноги. Так же осторожно в дверном проеме появился ящер. Они пошли навстречу друг другу, обходя многочисленные обломки. Глаза ящера беспрерывно вращались — он смотрел не только себе под ноги, но и по сторонам, в любой момент ожидая нападения. Выглядело все это довольно странно, но Остолоп жалел, что не в состоянии проделать то же самое.

Он отдал честь и сказал:

— Лейтенант Дэниелс, армия Соединенных Штатов. Мне сказали, что вы хотите заключить перемирие.

Дэниелс надеялся, что у ящеров хватило ума прислать того, кто говорит по-английски, потому что сам он языка инопланетян не знал.

«Сэм Игер, наверное, их уже понимает — если еще жив», — подумал Остолоп.

Он не видел Игера с тех пор, как около года назад бывший игрок его команды увел в Чикаго захваченных в плен ящеров.

Ящеры, конечно, очень необычные существа, но глупыми их назвать нельзя. Парламентер выпрямился во весь свой скромный рост и ответил:

— Я Вуппа, — он произнес каждую букву «п» отдельно, — командир отряда армии Расы. — Он очень непривычно произносил звуки, но Дэниелс без труда понимал его. — Вы не ошиблись. Мы хотим спокойно собрать раненых, которые находятся в здании, и просим вас не стрелять, пока мы будем это делать. А мы не станем мешать вам уносить ваших раненых самцов.

— И никто не будет шпионить, — уточнил Дэниелс. — Кроме того, во время перемирия ваши солдаты должны оставаться на своих прежних позициях.

Ему еще ни разу не приходилось договариваться о перемирии, однако во Франции он участвовал в сборе раненых именно на таких условиях.

— Мы согласны, — сразу ответил Вуппа. — Ваши самцы тоже не должны занимать новые позиции, пока мы не стреляем друг в друга.

Остолоп собрался сказать, что это очевидно, но счел за лучшее промолчать. Ничто не является очевидным, когда имеешь дело с существами, снабженными когтями, чешуей и глазами, как у хамелеона (тут Дэниелс

сообразил, что Вуппе наверняка кажется странным он сам). Если ящеры намереваются обговорить все условия до последней мелочи, он не станет возражать.

— Мы согласны, — заявил Дэниелс.

— Я предлагаю прекратить стрельбу на одну десятую дня Тосев-3, — сказал Вуппа.

— Я уполномочен дать согласие на любое время, не превышающее трех часов, — ответил Дэниелс.

Они с сомнением посмотрели друг на друга.

— А сколько часов содержится в вашем дне? — спросил Вуппа. — Двадцать шесть?

— Двадцать четыре, — ответил Остолоп.

Любой это знает — любой человек, но Вуппа же не человек!

Ящер зашипел.

— Три часа составляют восьмую часть дня, — сказал он. — Мы согласны на ваше предложение. В течение одной восьмой части дня мы и вы прекращаем стрельбу в большом разбитом здании. Мы заберем своих раненых самцов. Именем Императора клянусь соблюдать наше соглашение. — И он опустил оба глаза к земле.

Когда американцы заключали перемирия с бошами, никаких клятв не требовалось, но у немцев и американцев гораздо больше общего, чем у ящеров и американцев.

— Мы тоже будем выполнять наш договор, и да поможет нам Бог, — сказал Дэниелс.

— Значит, мы договорились, — сказал Вуппа. Он вновь выпрямился во весь свой рост, хотя его макушка едва доставала Остолопу до груди, и добавил: — Я заключил с вами договор как с самцом Расы.

Остолоп решил, что его слова следует воспринимать как комплимент, и сделал ответный ход.

— Я заключил договор с вами как с человеческим существом, Вуппа, — сказал Дэниелс и непроизвольно протянул руку.

Вуппа ее взял. Маленькая ладонь ящера оказалась теплой, почти горячей, но пожатие получилось на удивление сильным.

Когда они опустили руки, Вуппа спросил:

— Ваша рука ранена?

Остолоп посмотрел на свою ладонь. Он забыл, какие у него шишковатые пальцы: на руке кетчера навсегда остается множество мелких шрамов. Сколько раз он выбивал и ломал пальцы? Теперь уже и не сосчитать. Вуппа терпеливо ждал ответа.

— Много лет назад, еще до того, как вы сюда прилетели.

— Я сообщу своим командирам, что мы заключили перемирие.

— Хорошо. — Остолоп обернулся и закричал: — Прекращаем огонь на три часа! Не стрелять до… — он посмотрел на часы, — без четверти пять.

Люди и ящеры осторожно выбрались из своих укрытий и разбрелись по огромному зданию, разыскивая раненых товарищей. И люди, и ящеры держали в руках оружие; один случайный выстрел мгновенно превратил бы завод «Свифт» в бойню. Однако никто не выстрелил.

Условия перемирия запрещали перемещение войск. Остолоп намеревался сдержать все свои обещания: если ты нарушаешь данное слово, то должен понимать, что в следующий раз перемирия не будет. Тем не менее он постарался запомнить все места, откуда появились ящеры.