Окончательно мертв
Шрифт:
Промелькнули в сознании еще несколько лиц — мой босс, Сэм Мерлотт, владелец бара «У Мерлотта». Нет-нет, в эту сторону тоже не надо — представлять себе своего начальника голым — это не хорошо. Тогда Олси Герво? Нет, это тоже не годится, тем более в обществе его теперешней подруги… Ладно, материал для фантазий у меня кончился, придется прибегнуть к старым вымышленным персонажам.
Но кинозвезды казались мне очень бледными после сверхъестественного мира, где я поселилась с той минуты, когда Билл вошел в «Мерлотт». Последнее отдаленно-эротическое переживание у меня было в тот момент, когда мне вылизывали кровоточащую ногу — как ни странно. Это… здорово нервировало. Но даже в тех обстоятельствах у меня что-то в глубине тела сжималось и напрягалось. Я вспомнила, как шевелилась лысина Квинна, когда он вылизывал мне царапину как-то очень интимно, как крепко держали мою ногу его теплые сильные пальцы…
— Вот так подойдет, — сказал Альфред и начал щелкать затвором. Клод положил руку мне на голую ляжку, и почувствовал, наверное, что у меня от усилия сохранить позу задрожали мышцы. Снова мужчина держал мне ногу — Клод ее сжал слегка, поддерживая на весу. Это здорово помогло, но ни капли не было эротично.
— Теперь несколько кадров в постели, — сказал Альфред, как раз когда я решила, что больше мне не выстоять.
— Нет! — хором ответили мы с Клодом.
— Но это входит в пакет, — сказал Ал. — Раздеваться не надо, таких картинок я не снимаю — жена меня убила бы. Просто ляжете на кровать вот так как есть. Клод опирается на локоть и смотрит на вас, мисс Стакхаус.
— Нет, — ответила я твердо. — Вы лучше снимите несколько кадров, как он стоит один в воде.
В углу был фальшивый пруд, и снимки Клода, явно голого и отряхивающего воду с голой груди, будут потрясающе привлекательны (для любой женщины, которая с ним незнакома).
— Ты что про это думаешь, Клод? — спросил Ал. У Клода проснулся нарциссизм.
— Думаю, отлично будет, Ал, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал не слишком восторженно.
Я пошла в переодевалку, собираясь содрать с себя съемочный наряд и влезть в свои обычные джинсы. По дороге я оглянулась в поисках настенных часов — мне на работу надо было к половине седьмого, а по дороге к Мерлотту мне еще надо было заехать в Бон-Темпс и прихватить свою рабочую одежду.
— Спасибо, Сьюки, — сказал Клод мне вслед.
— Всегда рада, Клод. Удачи тебе с контрактами.
Он уже не слышал — любовался собой в зеркале. Мария-Стар проводила меня к выходу:
— Пока, Сьюки. Была рада снова тебя увидеть.
— Аналогично, — соврала я.
Даже через красноватые извитые переходы разума вервольфа я видела, что Мария-Стар не может допереть, с чего я уступила ей Олси. В конце концов, этот оборотень красив грубоватой красотой, умеет увлечь разговором и вообще молодой горячий гетеросексуал. Кроме того, он еще владелец буровой компании, богатый самостоятельный мужик.
Ответ соскочил у меня с языка раньше, чем я успела подумать.
— А кто-нибудь еще ищет Дебби Пелт? — спросила я осторожно, как трогают языком больной зуб.
Дебби долгое время то сходилась с Олси, то расходилась. Та еще штучка.
— Ищут, но уже другие, — ответила Мария-Стар и помрачнела. Ей не приятней моего было думать о Дебби, хотя и по другим причинам. — Детективы, которых Пелты наняли, сказали, что дальше этим заниматься — просто зря с них деньги драть. Так я слышала. Полиция такого не говорила, но тоже уперлась в тупик. Я с Пелтами только однажды виделась, когда они сразу после пропажи Дебби явились в Шривпорт. Совершенно дикие люди.
Я аж заморгала. От вервольфа такое редко про кого услышишь.
— А хуже всего Сандра, их дочь. Она свихнулась насчет Дебби, и потому они ради нее еще консультируются с представителями… достаточно нетрадиционных профессий. Я лично думаю, что Дебби похитили. Или она сама на себя руки наложила. Может, не вынесла, когда Олси от нее отказался.
— Может быть, — промычала я как-то неуверенно.
— Зато он от нее отделался. Хочу думать, она исчезла навсегда.
Сама я была того же мнения, но я, в отличие от Марии-Стар, знала, что с Дебби случилось. И это и был клин, вбитый между мной и Олси.
— Надеюсь, он ее больше не увидит, — сказала Мария-Стар. Лицо ее потемнело — чуть проявилась ее дикая сторона.
Хоть Олси и крутил роман с Марией-Стар, но до конца ей не доверился. Он точно знал, что Дебби он больше не увидит. Да, по моей вине, ну и что?
Я ее застрелила.
Как-то я более или менее примирилась с этим фактом, но все равно он выскакивал время от времени. Нельзя кого-нибудь убить и не измениться в результате самой. Последствия и твою жизнь поменяют.
В бар вошли два священника.
Звучит как первая фраза анекдота — и таких анекдотов миллион. Но с этими двумя не было кенгуру, и не сидели в баре ни раввин, ни блондинка. Блондинок я видала много, кенгуру только одного — в зоопарке, а раввина вообще не видела. А вот этих двух священников видела множество раз. У них был постоянный заказ на совместный обед раз в две недели.
Отец Дэн Риордан, чисто выбритый и румяный, был католическим священником и по субботам приходил в маленькую церковку Бон-Темпс служить мессу, а отец Кемптон Литтрелл, бледный и бородатый, был служителем епископальной церкви и раз в две недели отслуживал литургию в Клариссе.
— Сьюки, привет! — сказал отец Риордан с порога. Он был ирландцем, настоящим ирландцем, а не просто от ирландского корня. Я любила слушать, как он говорит. На лице у него были стильные очки в черной оправе, и лет ему было за сорок.
— Добрый вечер, отец, и вам тоже, отец Литтрелл. Что пить будете?
— Мне бы скотч со льдом, мисс Сьюки. А вам, Кемптон?
— А мне просто пива. И корзиночку куриных чипсов, если можно.
Епископальный священник ходил в очках с золотой оправой и был моложе отца Риордана. Очень добросовестный.