Окончательное решение
Шрифт:
Моё тело застывает, пока мы смотрим друг на друга, и я вспоминаю, что в моей машине, должно быть, остались куски сломанного браслета. Я думал, что вытащил их все. Также вспоминаю, как затих Ник после моего возвращения с заправки. Я заметил тогда что-то у него в руке, но не подумал об этом. Похоже, это был браслет. По крайней мере, теперь я понимаю, из-за чего он такой напряжённый.
Он прав – я мог бы сейчас его убить.
Не могу сосчитать, сколько раз меня обвиняли в убийстве. Как и сейчас, чаще всего
Хватаю Ника за рукав рубашки и тащу его за дверь больницы. Быстро оглядываюсь, ища какое-нибудь укрытие. Ничего похожего не видно, не считая живой изгороди, поэтому я тяну его за собой туда.
Толкаю к кирпичной стене за кустарниками, выхватываю пистолет и целюсь ему в лицо.
– А у тебя есть яйца, не так ли?
Я чувствую, как он дрожит в моих руках, но всё равно свирепо смотрит мне прямо в глаза.
– По крайней мере, я никого из семьи не убивал, – говорит он с презрительной усмешкой. – Я хотя бы член семьи. А кто ты? Хренов самонадеянный щенок, которого приютили и пригрели?
Сжимаю зубы и нахожусь практически в секунде от того, чтобы нажать на спусковой крючок. Если бы не было свидетелей, я бы ни за что не отказался от своих намерений. Боковым зрением вижу, как входят и выходят из дверей люди. Если я собираюсь убить его, мне придётся отвезти его в другое место, а он не по пойдет тихо.
Я смотрю на него в упор. Смотрю и вспоминаю о Ринальдо, лежащем на больничной койке. Это последнее, что ему нужно. Может быть, я и есть спасённая собака, потому что буду продолжать его защищать.
– Не знаю, что ты там себе надумал, – говорю я тихо, опуская пистолет и засовывая его обратно в наплечную кобуру, – но если ты думаешь, что сказать что-то Ринальдо или Луизе хорошая идея…
– Я не собираюсь ничего никому сообщать, – челюсть Ника, пока он говорит, остаётся всё такой же напряжённой, но тон смягчается. – Только не думай, что я всего лишь тупой наркоман. Когда я вижу подобное дерьмо, то могу в нем разобраться.
– Ник... – его имя звучит как предупреждение.
– Думаю, я знаю, почему ты это сделал, – продолжает он, – но не говори мне сейчас о преданности, ладно? Я на это не куплюсь.
Мои руки рефлекторно дёргаются, и Нику повезло, что у меня достаточно контроля, чтобы снова не вытащить пистолет.
– Всё, что я делаю, я делаю для Ринальдо и его семьи, – рычу я сквозь зубы. – Никогда не забывай об этом, бастард.
Я толкаю его в грудь, выхожу из-за изгороди и иду на больничную стоянку. Все остальные варианты действий означали бы кровь, поэтому мне необходимо выбраться отсюда. Не сомневаюсь, что Ник будет держать рот на замке. Даже если ему плевать на собственную жизнь, полагаю, он не станет никому ничего рассказывать.
Как я мог быть таким неосторожным?
Мне нужно было убедиться, что все до последнего обломки этого браслета были убраны. Я был небрежен. Если это понял Ник, то кто-то другой тоже мог. Его следовало бы устранить, но я не собираюсь в данный момент убивать сына Ринальдо, законный он или нет.
Я уже сделал достаточно, чтобы причинить боль Ринальдо.
Мне в голову приходит одна мысль, и я достаю телефон и звоню Бастиану.
– Это грозит стать частым явлением? – спрашивает он, отвечая на мой звонок.
– Ну, надеюсь, не по аналогичным причинам, – фыркаю я. – Мне просто хочется кое о чём узнать.
– О чём? – интересуется Бастиан.
– Ты вообще ж по-прежнему связан с бизнесом?
– В определенной степени, – говорит он. – Обычно, меня снабжал информацией Джон Пол, но я не разговаривал с ним уже несколько месяцев. Он всё ещё живёт в Майами с какой-то стриптизёршей.
– Здесь сейчас многое изменится, – объясняю я. – Серьёзно изменится. Возможно, мне понадобится твоя помощь.
– Так вот, значит, из-за чего весь сыр-бор? Я больше не буду драться.
– Нет, речь не об этом. Я бы не стал тебя об этом просить.
– Тогда что?
– У Ринальдо есть сын, – говорю я ему. – Сын, которому нужно убраться из города. Прямо сейчас он не под прицелом, и я хочу, чтобы так всё и оставалось.
А ещё я хочу удержать самого себя от его убийства.
– Какое это имеет отношение ко мне?
– Я мог бы отправить его к тебе.
– И что я буду с ним делать?
– Тебе не нужно ничего с ним делать. Может, только помочь ему найти место, где он мог бы на некоторое время остановиться, пока всё не успокоится. Где-нибудь поближе к тебе, если у него вдруг возникнут проблемы. Не думаю, что это случится, но было бы неплохо знать, что рядом с ним кто-то есть.
– Я смогу его пристроить, – говорит Бастиан. – Возможно, ненадолго, но это даст ему достаточно времени, чтобы найти что-то другое.
– Спасибо. Я ценю это.
– У тебя неприятности? – спрашивает он тихо.
– Зависит от того, что ты считаешь неприятностями, – отвечаю я. – Я расскажу тебе позже.
– Я посмотрю, что смогу узнать через Джона Пола.
– Да, узнай, – соглашаюсь я. – Хотелось бы знать, что там говорят об обстановке в Чикаго.
– Я выясню.
– Спасибо.
– Послушай, Эван?
– Да?
– Я думал обо всём, что ты мне рассказал, – говорит Бастиан. – Знаешь, у меня никогда не было семьи, и... ну, думаю, я просто рад, что ты сообщил мне об этом. Если у тебя возникнут проблемы, я всегда помогу.