Окраина. Дилогия
Шрифт:
– Ничего, проедемся. Собирайтесь, Алексей Валентинович.
Одеваясь, Андрей осознал, что ему абсолютно не нравится, как именно БеркутТомов принял вызов. Вернее, с вызовомто ладно – записал, и спасибо. Но как он в кабинете оказался? Андрей по старой привычке тщательно контролировал свое рабочее место. Както неприятно, когда твои любимые авторучки пропадают. Не в ручках, понятно, дело, но…
Цепляя на ремень «церемониальное» личное оружие, Андрей слышал, как в коридоре подпрыгивает Генка – проверяет новый комплект инструмента. Неудобную
Генка был готов, Таисии позвонили, Алексей Валентинович уже нахлобучил свою нерпичью кепку. Понятно, Мариэтта застряла.
Андрей заглянул в радиоузел. Девица не подмазывалась перед зеркалом, а сидела верхом на кресле и сумрачно смотрела в глаза желтому медведю. Зверь, пристроенный на пирамиде магнитофонных катушек, так же пристально таращил янтарные глаза на хозяйку.
– Что, не лезет в рюкзак? Или бастует? – поинтересовался Андрей.
– Остается на хозяйстве, – Мариэтта дернула носом. – Должен же ктото дома оставаться?
– В принципе, мысль верная. Идем?
– Я вернусь, – твердо сказала девушка медвежонку. – Ты тут всякую чушь не болтай, а то гражданин начальник не посмотрит, что ты еще несудимый.
Андрей скривился, но Мариэтта, подхватив свой новый облегченный рюкзак, уже проскользнула мимо. Осторожно прикрывая дверь в берложку, начальник Отделения глянул вслед: девица скакала за Генкой, короткий хвостик волос прыгал по воротнику куртки. Вдруг захотелось, чтобы осталась. Пусть сидит здесь, в захламленном уюте радиоузла. А медведя можно взять на работу. Будет сидеть в засаде у Генки за жилетом. Они с парнем даже мастью похожи. Только беспамятный Иванов поспортивнее будет.
* * *
– Здесь ехать три минуты, – сказал Михалыч, выруливая на Липецкую.
– Знаем, – пробормотал Андрей.
На Махрютина он бывал несколько раз. Странный такой микрорайончик, прозванный за свою изолированность «Сахалином». С двух сторон дома отрезаны полосами отчуждения железных дорог, с третьей подпирает больничный парк. Еще и старое кладбище рядышком. Одним словом, остров.
Координатор встретил у поворота с Бакинской:
– На хату поедете или сразу на место? Трое свидетелей видели, как девочка исчезла.
– Сначала домой. Глянем, чем дышала. И давайте все по порядку.
Несовершеннолетняя Алиса Николаевна пропала в пять часов утра. До этого у нее произошел конфликт с матерью. Девочка выскочила из квартиры, выбежала из подъезда и закрылась в «Блиндаже» – заброшенном строении обширного хозяйства РЖД. Здание небольшое – по сути, коробка без комнат, с содранным полом. Спрятаться там негде. Буквально через пять минут мать попыталась вернуть девочку, но не обнаружила дочь в руине. Двое собачников, выгуливавших своих питомцев, подтвердили, что девочка вошла во всем известный «Блиндаж». То же самое подробно описала
В квартире сидела лишь заплаканная соседка. Стандартная квартирка, чистенькая и ухоженная. На кухне в клетке беспокоилась пара волнистых попугайчиков. Комната Алисы: развороченная постель, лимонные занавесочки, разбросанные по столу и подоконнику учебники. Голубые джинсы свисают со светильника. Брошенная косметичка: патроны помады и осколки зеркальца блестят на паласе. Вот только все эти свидетельства ранимости девичьих нервов не слишком вяжутся с вернисажем на свободной стене. Плакаты и фото. Наклеены густо, прямо сплошным черным глянцевым слоем. Искаженные хари, волосатые и бритые, гитары, кожа, заклепки, голая, явно мужская, задница. Стилизованные, истекающие кровью рунические надписи.
– Современная музыка, – ядовито заметила Таисия. – Металл. Трясучка под дикий звон. Тяжелый металлолом.
– Это не хевиметалл, – поправила Мариэтта. – Вернее, металлурги здесь тоже есть. Вот и вот. Но вот эти – глэмрок. А эти знаменитые панки. Попочка волосатая, помоему, Сноупа – очень известная личность. Эти два красавчика – вообще попса голимая. Тот лысый монструоз – из фильма «Кошмар в Майами». Здесь не по музыкальным стилям подбиралось – по полиграфическим достоинствам.
– Отвратительно. – Таисия пошевелила губами и перевела: – «Насильники из щели». Дивное название для музыкального коллектива. Смотреть стыдно. О чем может думать девочка, повесившая рядом с кроватью портрет насильников?
– Вообщето они «Насильники из бездны», – заметила всезнающая Мариэтта. – Чтото я про них читала. Вроде оба педики. Судя по фейсам, пассивные.
– Я это слушать не обязана. – Таисия вышла в коридор, Алексей Валентинович поспешно выскочил утешать.
– И вот чего я такого сказала? – горестно поинтересовалась Мариэтта.
– Ничего особенного. – Андрей расстегнул куртку, в комнате было жарко. – Следовало чуть смягчить. Не педики, а геи. Не пассивные, а женственные. И вообще, зачем Таисии, да и нам знать об их интимной жизни?
– Учту, – Мариэтта поджала губы. – Вы люди пожилые, вам это неинтересно.
– Увянь, Маня, – посоветовал Генка. – С хобби здешней девчонки все понятно. Непонятно, куда она могла сгинуть.
– На концерт, – сказал Андрей. – Или на шоу «Стань самой страшной попой года».
– Может, в кунсткамеру? Или в анатомический театр? – предположил Генка. – Судя по рожам, они все оттуда выползли.
– Нет, – Мариэтта упрямо выпятила губы. – Вы не понимаете. Она в страну чудес канула. Она же Алиска.
– Угу. Чем дальше, тем страньше и страньше, – сказал Андрей и показал на выразительную задницу. – Что здесь чудесного? Безумного навалом, но вот милого и симпатичного?