Окраина. Дилогия

Валин Юрий Павлович

– Она, в смысле наша Алиса, понимает иначе. У нее другие чудеса. Хотите, поспорим?

– Насчет споров и пари, чтобы я больше такого не слышал, – сказал Андрей. – У тебя, Капчага, иной раз идеи на редкость дурацкие. Понятно?

– Понятно. Но Алиса сейчас в чудесах. Имя обязывает.

– Насчет имени я не понял, – признался Генка.

– Книжку почитай. Или мультфильм посмотри. Лучше сразу два, – посоветовал Андрей и глянул в раскосые глаза девчонки: – Чтото мне не хочется в чудеса именно этой Алисы. Страшновато. А, Капчага?

Мариэтта

кивнула. В ее темнокарих глазах тоже плескался страх. Но и предвкушение там определенно присутствовало.

«Блиндаж» оказался скучной будкой, стоящей под спуском к железнодорожным путям. Снаружи, кроме нескольких неумелых граффити да россыпи осколков битого «хрусталя», не было ничего примечательного. Полицейские машины и «Скорая помощь» спуститься к будке не смогли – торчали на пригорке. Тут же толпилось десятка два зевак. Гавкал и дергал поводок щенок спаниеля. Внизу, непосредственно у будки, торчало всего несколько фигур. Сыщики из РОВД Царицыно, ктото в синей форме медбригады.

Группа «КП29» сползла по скользкой тропинке. Сержант, охранявший место происшествия, двинулся было наперерез, но остановился, только козырнул. Из «Блиндажа» слышались рыдания.

– Там мать пропавшей, – сказал координатор.

– Понятно, – Андрей огляделся. – Мы взглянем, потом вы ее спровадьте куданибудь. К ментам, что ли.

Женщина, еще довольно молодая и симпатичная, сидела на обшарпанном щитестолележаке, положенном на кирпичи. Вокруг стояли полицейские, один вертел в руках бутылку с минеральной водой. Сидела на корточках девушка в форменной куртке, держала пострадавшую за руки. Та рыдала навзрыд и раскачивала головой. Но вошедших заметила, вскинула мокрое лицо:

– Я же ее только на концерт не пустила. Только на концерт… Ну сделайте же чтонибудь. Ну пожалуйста. Пожалуйста!!!

Она смотрела на Алексея Валентиновича – он был самым представительным.

– Вы успокойтесь, гражданочка. Сделаем абсолютно все возможное. Сейчас же начнем работать, – заверил БеркутТомов хорошо поставленным голосом.

К Андрею подошел оперативник:

– Вы Феофанов будете? Слышал про вас. Видите, что тут приключилось? И главное, некуда девчонке деться. Мы видеозаписи с камер у подъездов сняли, линейный отдел с ЖД свои записи оперативно передал. У них там чуть ли не на каждом столбе камеры. На пути девочка точно не выходила. Да и свидетели вполне адекватные. Зашла сюда и испарилась. По вашей части, а?

– Не исключено. – Андрею стало стыдно. Понятно, что после истории с «Боспором» среди работников Южного ОВД слушок прошел. Знают вот даже по имени. Только ведь и надеются понастоящему. А что знаменитый в узких кругах Феофанов умеет? Порядка в кинотеатре и то не добился.

– Работаем. Готовьте плацдарм.

Лишние удалились. Мать пропавшей увезли в райотдел. Реденькое оцепление вытянулось по кромке откоса. Сразу стало легче. У будки остались только координатор да еще майор – зам начальника местного отделения. В дверях маячил оператор с видеокамерой,

но на него личный состав «КП29» внимания уже привычно не обращал.

– Ну что, попробуем? – спросил Андрей. – Или без двери аппаратной никак?

– Надо бы ее с собой возить, – невесело ухмыльнулся Генка.

– Не время для шуток, – сказала Таисия. – Она сидела на щите, зябко оправляя на коленях полы пальто. – Очень хочется помочь. Несчастная мать. Ох, убивает молодежь своих родителей. Давайте хоть чтото сделаем.

– И сделаем, – Генка повел вокруг рукой. – Место подходящее. Алиса ушедшая – девочка понятная. Учуем.

– Да? – Таисия брезгливо откатила ногой пустую бутылку. – Лично у меня нет ни малейшего представления, куда могла уйти девочка. Помоему, единственное, что могло прийти ей в голову, – это болтаться по улицам и выпрашивать деньги на пиво и прочую дрянь. Вы, мужчины, вечно попустительствуете и…

– Стоп! Таисия Викторовна, давайте не будем подсовывать друг другу готовые решения, – сказал Андрей. – Нам нужно охватить весь спектр. Предложения по ориентиру есть?

– Так вот, – Генка показал на простенок, на котором черной дрянной краской был изображен зубастый уродец, с подписью «Толян ху…» – дальше банку с краской, очевидно, шмякнули о кирпичи, оставив метровую кляксу. – Вот, от Толяна начнем. Алиска еще гдето рядом. Нормальная точка отсчета?

Мариэтта, все это время хранившая непривычное молчание, кивнула.

– Ну, тогда концентрируемся. – Андрей глянул на часы – 13.05. Время обеда. Ну, да успеется. Главное, воды прихватили с собой с запасом.

Было тихо. Скрипнул камешек под подошвой оператора. Андрей недовольно моргнул и снова уставился на кляксу в нижней части стены. Почемуто именно бесформенное пятно с брызгами больше всего ассоциировалось с дверью. Мариэтта смотрела туда же, и начальник чувствовал ее напряжение.

Алиса в стране чудес. На чудесных планетах встречает чудных зверей. Заводит знакомства, гуляет под липами. Чушь. Явно не эта Алиса. Эта на фотографии вполне современная. Никаких там лип и крокетных фламинго. Сильно накрашенные глаза делают школьницу старше. Миловидное лицо, снисходительная улыбка. И злые глаза. Почему у шестнадцатилетнего подростка подобный взгляд? Не уродка, мальчики, пиво и эрзацкоктейли в жестянках, музыка в плеере, школьные страстисплетни. А глаза… Неумная. Жестокая. Жестокоглупая.

Показалось, что пятно на стене начинает вращаться. Этакий миниторнадо из кузбасслака.

Ахнула Таисия. Сейчас скольжение прошло заметнее и, должно быть, натужнее. Темный туннель… нет, коридор из грубовато обработанного камня. Стены высокие, очень высокие, уходят в темноту… Лабиринт.

– Приехали, – почемуто громким шепотом сказал Генка.

– Лабиринт, – тоже шепотом определила Мариэтта.

– Товарищи, давайте дальше не пойдем. Мне чтото нехорошо, – сдавленно сказал Алексей Валентинович, взялся за сердце и попятился, наступив начальнику Отделения на ногу.