Октавия
Шрифт:
– Пожалуйста, не плачь. Все будет в порядке. Ласло соберет денег.
– Не соберет! Не соберет! Почему тогда он их раньше не собрал? Все меня бросили, а теперь еще и тебя привезли, чтобы меня мучить.
Белла на коленях примостилась рядом с ней.
– Давай, выпей-ка виски.
– Я не желаю пить их гнусного спиртного,- сказала Крисси, отчаянно сжав кулаки, - я ничего не ела с тех пор, как они меня сюда привезли. Сама к ним подлизывайся и пей их вонючую выпивку.
Резко обернувшись, она выбила из рук Беллы стакан, и виски вылилось на пол и на платье
– Я ненавижу тебя, ненавижу!
– всхлипывала она.
– Мошенник Стив был твоим приятелем. Если бы ты его с нами не познакомила, ничего этого не случилось бы. Ты наверняка с ними заодно.
– Я не имею к этому никакого отношения, - сказала Белла, стараясь быть терпеливой.- Я так же, как и ты, была поражена, когда узнала, что Стив в этом замешан.
– Тогда зачем они и тебя схватили. Я думаю, они надеются, что Руперт скорее уговорит Ласло выложить два миллиона за тебя, чем за меня.
– И она вновь начала всхлипывать.
– Послушай, - сказала Белла.
– Между Рупертом и мной все кончено.
Крисси угрюмо уставилась на нее.
– Ты могла порвать с ним из-за того, что он тебе надоел, но он все равно к тебе неравнодушен.
– Ничего подобного, поверь мне. В ту ночь, когда тебя похитили, он сразу прилетел из Цюриха. Я никогда никого не видела в таком состоянии. Мы с Ласло поехали на Чичестер Террас как только узнали о случившемся. Ласло начал придумывать, как собрать денег. Констанс, как обычно, думала только о себе, а Чарлз был слишком пьян, чтобы от него был хоть какой-нибудь толк. Но Руперт был совершенно разбит. Он готов был разорвать Констанс на части, когда она стала ворчать, что трудно собрать так много денег.
– Я тебе не верю, - тупо сказала Крисси.
– Потом Руперт отвез меня домой - только потому, что ему велел Ласло, - поспешно добавила Белла.
– И он сказал, что всегда принимал тебя как что-то само собой разумеющееся, что-то вроде сестренки, которая его обожает. Но теперь, когда ты в опасности, он понял, что все время любил именно тебя. Он просто помешался от горя.
– Это ты только так говоришь.
– Все так и есть, поверь мне.
Крисси начала плакать. Потом, как ребенок, которому на ночь рассказывают сказку, попросила:
– Ты не могла бы мне все рассказать еще раз?
Позже Белла спросила:
– Как бы нам отсюда выбраться?
– Не думаю, что у нас получится, - сказала Крисси, - они все вооружены до зубов. Они меня до смерти запугали.
– Тут есть один блондин, он хорошо со мной обращался, когда замывал у меня на голове рану, - сказала Белла.
– Это Диего. Он нормальный. Зато один из них как привидение, его Пабло зовут - тот за все время ни слова не произнес. У него на правой руке одного пальца не хватает. А самый жуткий - это Рикардо. Тот, что весь вываливается из рубашки. Всякий раз, когда он меня на ночь связывает, он меня щупает больше, чем требуется. Я уверена, что скоро он что-нибудь затеет. Они тут все нервные какие-то, дерганые. Скажи, ты правда думаешь, что Руперт меня любит?
Глава девятнадцатая
Три дня тянулись нестерпимо медленно. Они слушали по радио все сообщения новостей, но о похищении не упоминалось ни словом. Даже Белла начала думать, что все про них забыли. Одна из самых больших ее забот было не допустить, чтобы Крисси совсем раскисла. Зато благодаря этому ей всегда находилось какое-то занятие: хлопотать вокруг Крисси, следить, чтобы она чего-нибудь поела, подбадривать ее. Они беспрерывно разговаривали, Крисси рассказывала про свое детство в Южной Америке, про Руперта и про Ласло. Белла отчаянно старалась не выказывать излишнего интереса, когда упоминалось его имя.
Теперь, когда Крисси так сильно похудела и лицо ее осунулось, Белла узнавала в ней Ласло. У них были одинаковые скулы, та же невозмутимость, та же улыбка, которая могла бы осветить затемненный город, когда что-нибудь вдруг их забавляло.
На следующее утро один из похитителей привел Беллу в большую комнату и велел наговорить на пленку смехотворное послание для Ласло и всего семейства с просьбой как можно скорее собрать деньги и не обращаться в полицию. Ей пришлось много раз перечитывать его, прежде чем их устроила ее интонация и скорость чтения.
– А в конце скажи ?я люблю тебя?, - велел Рикардо.
– Не скажу.
Рикардо поднес автомат к ее виску.
– На твоем месте я бы сказал.
– Я очень тебя люблю, - прошептала Белла.
– Это должно расшевелить Эль Гатто, - сказал Рикардо.
Крисси, которую только что привели, чтобы и она надиктовала свое обращение, расслышала последние слова Беллы.
– Что происходит?
– прошипела она, когда их снова заперли вдвоем.
– Ты все время со мной плутовала. Почему ты только что сказала, что любишь Руперта? Он тебе все еще нужен.
Белла почувствовала, что краснеет.
– Нет. Этот тип все перепутал. По какой-то причине они убеждены, что я и Ласло без ума друг от друга.
Крисси разинула рот, потом закрыла, после чего стала взахлеб хохотать.
– Ты и Ласло? Господи, они, наверное, тупицы. Если бы они знали, как вы друг друга ненавидите.
Белла даже не поморщилась. Она делала большие успехи в науке самообладания, но ей было очень трудно не подавать вида, когда в течение всего следующего дня Крисси повторяла ?ты и Ласло? и заливалась смехом.
Теперь, когда за ней ухаживала Белла, Крисси много спала. Ей нужно было оправиться от всех потрясений последней недели. У Беллы было достаточно свободного времени, чтобы понаблюдать за похитителями.
Обходительный мужчина в голубом костюме уехал. Белла решила, что он, вероятно, один из близких приспешников Родригеса. Остались пятеро: Эдуардо, головорез с накачанным торсом и тихим вкрадчивым голосом; Диего, высокий блондин с ласковыми руками и голосом; темноволосый приземистый бородач Карлос; очень худой юнец Пабло без одного пальца, он постоянно молчал; и, наконец, высокий темноволосый Рикардо, вид у него был властный, и он, должно быть, отвечал за всю операцию. У всех, кроме Пабло, были обручальные кольца.