Oldschool
Шрифт:
– Тебе какие?
– деловито спросила она, быстро перебирая длинными пальцами закладки.
– Одинаковые, бляха-муха!
– Ой, извини...
Она вытащила упаковку с нарисованной серо-зелёной радужкой и осторожно прикрепила обманки к роговице. К счастью, ничего капать для процедуры было не нужно , да и снимать их больше не обязательно. Хоть где-то технологии скакнули в правильном направлении.
– Всё, а теперь иди переоденься, - напомнил я, окончательно потеряв облик Клима Денисова.
– Давай-давай, я никуда не уйду.
– Не смешно!
Девчонка
Ипатьевский монастырь, что я вообще здесь делаю?!
Пока девчонка снова скрылась в верхнем ярусе, нужно было решить этот вопрос раз и навсегда. Да, сейчас я не в самом лучшем положении, но бывало и хуже, а втягивать её в такую кутерьму... С другой стороны - ей помощь нужна побольше моего, иначе в следующий раз уже самой придётся валяться в луже собственной крови. Другой вариант ещё менее приятен - отправиться в принудительную поездку в «малолетку» или подобное увеселительное заведение. Мы не в сказке живем, и любая такая история будет иметь лишь один конец - печальный.
Кто это всё сможет объяснить, как не я? Если её ещё можно выдернуть обратно, к нормальной жизни, я обязан сделать всё, что в моих силах. Хотя бы ради её отца.
И две свежие дырки в шкуре будут служить слабым оправданием тому, что я даже не попытался.
Значит, сначала «дохтур», потом - сеанс оперативного мозговправления, возможно, с применением отцовского ремня. Увы, ничего лучше за прошедшие века человечество так и не придумало. Лишь бы заставить её начать думать головой, а не другим органом.
Эльвира появилась спустя несколько минут, переодевшаяся в джинсы с майкой, умытая и причесанная. Признать в ней начинающую убийцу мог только обкурившийся фантазёр, выдумывающий очередной сюжет для дешёвого кабельного сериала. Что тут скажешь - маскировка шикарная.
Разве что окровавленный мужик у неё в гостях смотрелся столь же инородно, как и стриптизёрша на родительском собрании. Кстати, к вопросу о школе...
– В каком ты классе учишься?
– Я студентка уже!
– вспыхнула она.
– Да? А курс какой?
– Первый...
– нехотя призналась она, и тут же добавила.
– Ты хотел знать, сколько мне лет? Семнадцать. Было в марте. Так что вот.
– Ладно, поговорим о твоём поведении, когда уйдёт доктор.
– Ну, аллесс!
– всплеснула она руками.
– Почему-то раньше оно у тебя интереса не вызывало. Я столько старалась подать тебе знак, неужели ты не видел ничего? Почему ты явился именно сейчас? Когда я уже смирилась, что ты умер...
– Я действительно был мёртв, и не видел никаких твоих, так называемых, «знаков», да и про тебя саму знать не знал, - пришлось мне её огорчить.
– Меня держали в криостазе и разморозили совсем недавно, месяца полтора назад.
– В криостазе?
– она удивлённо вытаращилась своими по-детски огромными разноцветными глазищами.
– Ага.
– Все эти годы...
– Сама посуди, я похож на пятидесятилетнего?
– Сейчас трудно сказать... Но нет, точно нет.
Тут у Эльвиры требовательно запиликал коммуникатор, и она побежала встречать долгожданного гостя. А быстро он примчался, ничего не скажешь.
Они появились спустя минуту - девчонка привела его чуть ли не под ручку, забрав себе явно увесистый саквояж, но учитывая почтенный возраст эскулапа, здесь не было и намёка на кокетство. Хотя выглядел старикан бодрячком, и на тот свет совершенно не собирался.
Вплоть до того момента, пока не увидел меня.
Встретившись со мной взглядом, «дохтур» соляным столбом замер на пороге, не в силах пошевелить и мускулом. И его можно было понять.
– Добрый вечер, Роберт Эдуардович, - вежливо поприветствовал я засмущавшегося врача.
– Вот мы и снова свиделись.
Надо отдать ему должное - после моих слов он отмер и вошёл внутрь, осторожно устроившись рядышком со мной, прямо на полу. Даже саквояж забрал у оторопевшей Эльвиры. Вот уж кто удивился, так это она.
– Аллесс! Вы что - знакомы?!
– Роберт Эдуардович присутствовал при моей разморозке, - охотно поведал я ей.
– Оказывается, у него ещё подработка на стороне имеется. А мне всё время было невдомёк - откуда Жорик умудрился выкопать моё досье, если меня хранили по липовым документам?
– Я с самого начала знал, что это всё добром не кончится, - проворчал врач, раскрыв крышку саквояжа.
– Но кто бы меня слушал...
У Эльвиры будто сам собой в руках возник стилет. Но я вовремя заметил угрозу и громко рыкнул на малолетнюю психопатку.
– А ну убери!
Роберт Эдуардович обернулся через плечо, но оружию в руках своей подопечной нисколько не удивился. Так-так, любопытно.
– Элли, Клим прав, не стоит... Я на вашей стороне.
– Серьёзно?
– она чуть наклонила голову, будто рассматривая врача с другого ракурса.
– А не вы ли мне говорили, что присутствовали при ЕГО вскрытии?!
– Всё верно, моя девочка, - тяжело вздохнул он.
– Только вскрытие нужно было для погружения в криостаз, иначе его тело невозможно было восстановить даже сейчас, спустя столько лет. Ему имплантировали собственные органы, выращенные искусственно, но всё равно - чудо, что он до сих пор жив. А теперь прошу, дай мне заняться своей работой. Кроме меня ему сейчас никто не сможет помочь.
Оружие брякнулось на пол, оставив глубокую царапину на паркете, а вслед за ним рухнула на колени и девчонка, спрятав лицо в ладони. Но всё равно сдавленные всхлипывания ей полностью скрыть не удалось. Возможно, она ещё не до конца верила, что перед ней нахожусь именно я, и теперь, получив подтверждения от уважаемого человека, её накрыло понимание, что происходящее - взаправду. И всё это вместе окончательно выбило стопоры из-под её шаткого самообладания. Ничего, пусть поплачет немного, может, станет менее кровожадной. Кстати об этом...