Олег Ефремов
Шрифт:
Часть первая. Двадцатые и тридцатые
«Господь послал вам малютку»
«НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
ОТДЕЛ АКТОВ ГРАЖДАНСКОГО СОСТОЯНИЯ
АР 1538 452
Гр. Ефремов Олег Николаевич родился Первого октября… о чем в книге записи актов гражданского состояния о рождении за 1927 год 11-го числа октября месяца произведена соответствующая запись № 5301.
Он родился в субботу 1 октября 1927 года. Арбат, роддом имени Грауэрмана, палата № 8. День теплый, рабочий. Впереди ноябрь, тоже теплый уникально: к празднику революции даже погода выдаст рекорд: 12 градусов тепла.
Взволнованный Николай Иванович пишет жене в роддом: «Моя милая, родная страдалица Аня! Молитву нашу Бог услышал и сократил тебе часы страдания. Целую тебя крепко, крепко и поздравляю с сыночком. Молю Всевышнего, чтобы все в дальнейшем пошло благополучно во всем и вся. Как мне хочется тебя обнять нежно и тепло, чтобы ты почувствовала всю ту благодарность за дорогой подарок и мою неописуемую радость… если позволят, расцелуй… имя этой крошке еще не придумал…» И как рады соседи, которые ничего не знали, но мама не удержала в себе свою радость.
Ко времени, когда родился Олег, прекрасный особняк, бывший доходный дом, был уже, разумеется, многолюдной коммунальной квартирой, но дух и антураж сохранились вполне, и взрослый Ефремов при любой возможности заглядывал в свой прежний двор. Подышать той атмосферой, зачастую – перед спектаклями. Рассказывать друзьям об арбатской коммуналке часами, в лицах, высокохудожественно – милое дело. Все мемуаристы сделали записи об этом: Арбат, коммуналка.
В Москве 1927 года было хорошо. Еще стоял Сретенский монастырь. Еще звонил там в колокола «сумасшедший какой-то профессор» – а в 1928-м колокольню снесли, но звон остался в воздухе: гудел над Москвой Константин Сараджев, самый уникальный звонарь в мире. На людях отражается год рождения, порой больше, чем все прабабушки, вместе взятые. Год (моя доморощенная теория) и даже родителей некоторые дети выбирают сами. Не все – преимущественно гении, пришедшие на служение.
А вот из 1927-го то, чего знать современники не могут. Крошечная торопливая записка из роддома: Анна Дмитриевна пишет – разобрать буквы нелегко – мужу и матери, что родила сына в пять утра. Все утро она провела в той же родильной палате, поскольку в послеродовой не было мест. Видно, 1927 год похож по демографическому взлету на 1987 год, когда поверившие в перестройку бабы все кинулись рожать, и была точно та же обстановка в тех же родильных домах на той же улице. И это я уже видела своими глазами – даже родила.
Сестра Николая Ивановича Мария, узнав о племяннике, в тот же день пишет из Самары в Москву, поздравляет с тем, что «Господь послал вам малютку», спрашивает: «Когда предполагаете сделать крестины?» По контексту кажется порой, что родня Николая Ивановича не знает, что это уже второй ребенок. Хотя фраза «с удовольствием бы посмотрела ваших малышей и понянчила» говорит о множественном числе малышей. Что же такое? Они не сообщили о своей первой драме? Скрыли беду? Мария пишет о своих бедах со здоровьем в таких выражениях: «Мне во всем помог только Страдалец я Его просила и Он услышал мою молитвы и избавил от всяких последующих напастей. Только к Нему надо всегда обращаться…» Семья Ефремовых набожна, тверда в вере. Все – и родители, и дети. Напротив, в письмах Анны Ефремовой такого порыва не чувствуешь. Она другая.
На следующий день, 2 октября 1927-го, муж пишет жене: «Дорогая Репка! <…> Вот какая ты у меня молодец – родила сынка-богатыря!.. Спасибо, роднулечка, и еще раз крепко целую и обнимаю…» В девичестве Анна Дмитриевна была Репина, отсюда и Репка. Нежное прозвище. Он очень заботливый и нежный, чудесный отец новорожденного – Николай Иванович. Пишет жене, как весть о сыне облетела все торговое управление Мосгорисполкома, где он работал, и всю субботу на него сыпались поздравления. Торговое управление – раскаленный участок советской жизни в 1927-м. С одной стороны, СССР уже пять лет, с другой – все еще нэп. Финансы в переломные времена. Попробуйте представить себе уровень ответственности финансиста в торговом управлении молодой страны!
2 октября Анна Дмитриевна – ей уже легче – живописует обстановку в роддоме: целый день раздавался крик, и только акушерки успевали принимать, «и больше % мальчики». Неоткуда было ей знать, что так бывает перед войной. «Акушерки этой лечебницы очень хорошие. Акушерки опытные, поэтому разрывы редкий случай, акушеркам за это влетает. Недостаток – это нет хорошего белья и в достаточном количестве». Такие вот недостатки в центральном городском и самом знаменитом роддоме, ныне закрытом. В те годы он уже славился. Акушер-гинеколог Григорий Грауэрман сделал его образцовым. Потом дом стал элитарным. Вообще родиться там – это не просто удача: знак судьбы, не меньше. (Добавим: когда в декабре уже 1944 года там же, на Арбате, в роддоме Грауэрмана, родилась Анастасия Вертинская, кучу детей перезаразили стафилококком, а это вам не мало хорошего белья. Это пострашнее. Мне известна тогдашняя обстановка в этом роддоме по семейному обстоятельству: в той же палате родился мальчик, за которого я впоследствии вышла замуж. Соответственно, моя свекровь и мать Вертинской были соседками по палате. И рожать уже свою дочь я в 1987 году поехала на метро «Багратионовская», гордо промчавшись на такси мимо Грауэрмана. Как сложился 1987 год в жизни граждан нашей страны – мы еще вспомним; именно тогда разделился МХАТ, возглавляемый мальчиком, который родился за шестьдесят лет до того в роддоме Грауэрмана.)
2 октября 1927 года молодых родителей письмом из Самары поздравил дедушка, Иван Абрамович Ефремов. Судя по почерку, мужчина был солидный, с характером обстоятельным; расположенный к словам торжественным, величественным – по всему тексту слова начинаются с прописной буквы. Иначе никак. Ведь он поздравляет с Сыном и Всем Желает помощи Господа Бога. Целует Новорожденного Внука. (Пока не увидела автограф, я не представляла, каков был Иван Ефремов, самарский дед. Он первым ставит вопрос: «Когда Будет Его Омовение в Купели Крещения Во имя Господа». То есть загадку можно уже не разгадывать: речь о крещении младенца пошла от деда на второй день пребывания новорожденного на свете.) 7 октября Иван Абрамович написал поздравление снохе – «милой дорогой душеньке». Точнее, Милой Дорогой Душеньке. Хорошие они, Ефремовы, душевные люди. От писем оторваться невозможно. Я читала их осенью 2019 года, почти плача от умиления и еще какого-то горячего чувства, похожего на восторг.
Свекр благодарит сноху, что она продолжила род Ефремовых. Судя по ласково-тревожному тону, продолжение рода было под вопросом, а теперь – все счастливо разрешилось, и старший Ефремов благодарит Бога. Господа нашего Иисуса Христа. Без малейшей нарочитости в тоне письма всех Ефремовых полны доверия к Тому, Кто видит все.
Ефремовы – все верующие люди, крещеные. Они чувствуют Бога как родню. Мальчик Олег родился в семье, полной мистико-практических ощущений. Наполнение его души началось внутриутробно.
Однако те годы для верующих уже были опасными. Мало кто помнит сейчас слово лишенцы, надо напомнить. Из статьи о. Владимира (Вигилянского):
«Так называли в СССР тех, кто был лишен избирательных прав по Конституциям 1918 и 1925 гг. К ним относились эксплуататоры, частные торговцы, бывшие служащие в полиции, офицеры царской армии, рантье, душевнобольные, зажиточные крестьяне, преступники и самые для меня интересные – монахи и духовные служители религиозных культов.