Олёнка. Часть 2. Любовь и самоизоляция
Шрифт:
На всех этапах моей жизни я любил покупать красивую одежду, когда была такая возможность.
Некоторые из своих покупок я помню до сих пор. Замшевые «дезерты» на кожаной подошве. Первые в моей жизни пятьсот первые «ливайсы». Глядя в зеркало в примерочной фирменного магазина в Столешниковом переулке, я отметил, как классно они облегают мои бедра и подчёркивают выступающие места. Чёрные джинсы Calvin Clein, которые я носил вместе с чёрной же майкой – Саша Михалев, мой однокурсник, назвал меня как-то в этом наряде «плейбоем». Красный итальянский свитер на молнии, который я просто обожал. Фланелевая рубашка в бежево-коричневых тонах, я заносил её буквально до дыр на локтях и выбросил только тогда, когда она превратилась в лохмотья, в которых даже на помойку
Я переживал, когда у меня не было денег на понравившуюся вещь. Когда я учился на втором курсе, в ГУМе увидел замшевую куртку в стиле патчворк, за которую просили двести баксов. У меня, конечно, столько не было. А если бы и было, я бы наверное, не стал бы тратить такую кучу денег на себя. Или стал бы? Я постоял у прилавка минут пять, а потом развернулся и побрёл домой.
В феврале 2020 я держал в руках красную клетчатую рубашку из плотного хлопка и воображал, как буду носить ее… скажем, в апреле. С этой рубашкой хорошо сочетались джоггеры с муаровым узором и бейсбольная куртка. Я никогда в жизни не носил джоггеры, да ещё и расцветки, напоминающей хаки, но подумал, что весна – хороший повод почувствовать себя молодым.
Осталось только дождаться Ольгу.
Глава 3, в которой я узнаю, что у Ольги зелёные глаза
Я с нетерпением ждал окончания аврала на работе у Ольги, надеясь, что как только у неё появится свободное время, она тут же начнёт встречаться со мной. Но этого не случилось. В первые же выходные после проверки она улетела в Новосибирск по делам, в следующие – отправилась в загородное путешествие вместе с дочерью и её женихом. Я проводил время на даче, наблюдая как за окном валит снег. «В такую погоду надо лежать в тёплой постели, и говорить друг другу всякие нежности и непристойности, а потом делать эти нежности и непристойности», – писал я в Телеграме. Она прислала фото себя на фоне какой-то достопримечательности. Я пытался подавить раздражение. Что происходит? Она знает, что я очень хочу встретиться с ней. Для меня эта встреча была не рядовым свиданием, а знаком того, что я прощён – прощён по настоящему, а не только в Телеграме – и у нас теперь все, как было. Неужели экскурсия в Абрамцево в кампании будущего зятя ей интереснее, чем то, чем мы занимались с ней наедине? То, о чем она отзывалась «это.. просто космос»?!
А в будни Ольга по-прежнему была занята работой. Каждый день я спрашивал, не найдётся ли у неё времени встретиться, и каждый раз она отвечала, что заканчивает поздно. Если бы я был свободен, тогда, наверное, нам было бы проще. Но я не мог уйти из дома в девять вечера, а вернуться за полночь. Приходилось терпеть и надеяться, что когда-нибудь чёрная полоса прекратится. Иногда я спрашивал себя – ради чего я вернулся? Чтобы каждый день на протяжении трёх недель подряд получать от ворот поворот? «Ты для меня тупик», – написала она мне как-то, имея я виду, что «серьезные отношения» со мной не построишь.
Я решил купить Ольге подарок. Хорошую бижутерию, кольцо там или кулон. На шее она носила круглый серебряный медальон, который эффектно смотрелся на чёрной блузке. И почти сливался с бледной кожей, когда она оставалась без блузки. Я поискал в интернете подвески, но не нашёл ничего подходящего. Тогда я вспомнил, что вокруг запястья у Ольги обвивались тоненькие металлические проволочки с каким-то шариками на них. Кажется, эти штуки называются шармами. Я переключился на браслеты и нашёл один неплохой: испанской работы, из муранского стекла и серебра. Стеклянные вставки были зелёного цвета и почему-то он мне показался подходящим, хотя убей бог я не помнил Олю в чем-то зелёном.
Мы наконец-то встретились с ней на стыке марта и февраля. Свидание получилось скомканным. Она возвращалась с празднования дня рождения дочери и рассчитывала, что у неё в распоряжении будет час, а то и два. Но когда я шёл по Валовой улице, направляясь от
Когда я вошёл в бар, то увидел её стоящей у одного из столиков. Она даже не стала снимать куртку. Букет с цветами (видимо, не её, а дочери) положила на подоконник. Я подошёл к ней и приобнял, коснулся губами её щеки. Она не то, чтобы отстранилась, но не проявила большого энтузиазма.
Мы заказали по бокалу вина и я ещё раз извинился за своё поведение в начале февраля. Мне казалось очень важным сделать это лично, хотя я уже несколько раз просил прощения в Телеграме. Оля кивнула головой – мол, ладно, было и прошло. Я подарил ей браслет и мне показалось, что он ей понравился.
Видно было, что она мыслями не совсем здесь, а наполовину в прошлом, на дне рождения дочери, наполовину в будущем, где её ждали новые гости. Оля рассказала, что день рождения праздновали в ресторане на Никольской («представляешь, самый центр, а цены вполне умеренные»), что жених подарил ей новую модель «айфона»,а она и родственники – серёжки с бриллиантами.
Оля совсем недавно узнала, что к ней едут родственники со стороны будущего мужа, чтобы поздравить её дочь. Когда я выразил желание проводить её до дома, она отказалась, потому что не хотела, чтобы меня видели её знакомые. «Как я тебя представлю? – со смешком говорила Оля. – Мой женатый друг? А они ещё чего доброго захотят, чтобы ты пошёл с нами». Перспектива просидеть вечер на кухне у Ольги в компании незнакомых людей да ещё и в качестве «женатого друга» меня совершенно не воодушевляла.
Ольга даже не допила свой бокал. Заказала такси и уехала. Я отправился домой, в целом довольный, хотя вечер прошёл совсем не так, как я надеялся. Но мы «официально» помирились, и это было главное.
А поздно вечером, когда от Ольги ушли гости, я стал писать ей в Телеграм комплименты по поводу её сегодняшнего внешнего вида и назвал её «сероглазой красавицей». «У меня глаза зеленые», – ответила мне Оля. Я почувствовал себя на тонком льду. Как я мог встречаться с женщиной больше месяца и не заметить, какого цвета у неё глаза?! Я осторожно написал, что был уверен, что глаза у неё серого цвета. «Зеленыеееее», – отозвалась Олёнка. Я заметил, что видимо, что-то сверху направило меня на верный путь, когда я покупал браслет в цвет её глаз. И посчитал, что неплохо выкрутился.
Глава 4, в которой я чищу картошку и размышляю о смысле жизни
Неделя прошла, как и предыдущие две. Ольга по-прежнему работала допоздна и не находила на меня времени. Я пытался заменить личное общение дистанционным – слал ей сообщения, фото, записывал аудиопослания… и ничего не получал в ответ. То есть не то, чтобы совсем ничего. Она отделывалась смайликами и короткими фразами. Во мне копилась обида. Несколько раз я порывался написать что-нибудь резкое, потому что меня бесила неопределённость, повисшая между нами. Уж лучше снова один, чем в такой двусмысленной ситуации. Я прикладывал массу усилий, чтобы удержать себя в руках. В памяти ещё свежо было воспоминание о том, как я катался по полу, рыдая из-за нашего разрыва.