Олеся
Шрифт:
И все время я сидела, как на иголках, ожидая, когда же у нас состоится беседа с Андреем. Тот же только ухмылялся. Недаром Ксю его иногда садистом называет!
Но пришло время, когда все угомонились, а родители расслабились от вин. Ксюха о чем-то шепталась с мамой и Андрей тихо сказал:
– Пойдем, поговорим.
Мы пошли в его комнату. Я уселась в кресло, подобрала по себя ноги.
– Ты решила?
Такое начало меня
– Что решила?
– Чего ты от меня хочешь.
Я поджала губы.
– Блин, да не знаю я. Дай мне совет, что дальше делать. Я его не понимаю, он меня напрягает.
– Советчики долго не живут.
Я вытаращила глаза:
– Чего?!
– Да это я так. Олесь, вот скажи, - он вгляделся в мое лицо.
– Ты задавалась вопросом - почему он так себя ведет?
– Нууу....
– я вроде и выпила не много, и ела при этом плотно, но мозги расползались. А вот от спиртного или вопроса, я не знала.
– Я знаю, что он казанова тот ещё...
Андрей покачал головой.
– Это не то. Это общепризнаный факт. А есть другое - как он ведет себя с тобой. Знаешь, его поведение наводило на мысль, что он на тебя поспорил.
Я хлопнула глазами, опять хлопнула. А потом взвизгнула:
– Поспорил?!
Андрей с любопытством на меня смотрел, а я зверела:
– Поспорил! Свооолочь!
– я вскочила с кресла.
– Ну, гад, ты у меня получишь!
– я пнула кресло.
– Олеся, - тихо позвал меня Андрей. Я обернулась, бросила злой взгляд.
– Так ведь он уже мог спокойно выиграть, если бы спорил.
– Это как, - злобно спросила я.
– Это так, дуреха, что вместо того чтобы с тобой танцы танцевать, он тебя в постель бы потащил. Или ты бы сопротивлялась?
Я растеряно замерла, а потом плюхнулась в кресло. И, помолчав, честно призналась:
– Вряд ли.
– Вот и я так решил, и пообщался с ним сегодня.
Я замерла. Я догадывалась, что его "срочные дела" могли иметь отношение к Эльмиру, но не думала, что вот так сразу, он решится на разговор. Впрочем, Андрей не я, он предпочитает разбираться со всем быстро, не откладывая, без лишних сомнений. Это я люблю подумать, помучится.
– Ааа... Как ты его нашел?
– Мы с Олимпом через него работаем. Да и с некоторыми другими клубами тоже.
Я удивилась.
– А он в Олимпе работает?
– А ты не знала?
– Нет.
– А что ты о нем вообще знаешь?
– Эээ, кроме того, что учится в институте,
– Псих-то почему?
– Ну, вот ты бы так сбежал, не сказав ничего?
– Олеська, не тупи!
– взрыкнул Андрей.
– Чего я туплю-то? Вот скажи я тебе такое, ты б как себя повел?
– Если бы мне такое сказала ты, - он выделил последнее слово.
– Дал бы по шее! А если бы девушка, которую... которая мне нравится...
– Андрей, кто тупит! Не понятно разве, что шутка это была.
– Когда ж вы вырастете-то?
– страдальчески взвыл парень.
– Олесь, парень вокруг тебя ужом вьется, а ты ему такие вещи говоришь. Какой тут юмор. Он молодой и горячий... что непонятно-то???
Я подозрительно посмотрела на Андрея:
– Ты на его стороне!
Андрей закатил глаза.
– Я с ним поговорил...
– мои глаза загорелись.
– И убедился, что он тебя... не обидит. А в остальном разбирайтесь сами.
– А что он сказал?
– я подалась вперед.
– Пусть это останется нашей с ним тайной.
– Ну, Андрей!
– заныла я.
– Ты на чьей стороне?
– Олесь, мое дело - защитить или навешать, если защищать поздно, а тут... Не хватало мне у вас с Ксю ещё свахой на полставки подрабатывать! Разбирайся с ним сама.
– Да что, он тебе государственные тайны сообщил?
– Что бы он не сказал, это дело наше. А если захочешь узнать, о чем шла речь - спроси у него, думаю, он тебе все расскажет.
– Я думала, ты мне поможешь, - обиженно поджала губы.
– Ты определись, в чем помощь-то нужна! А то тебе что-то нужно, но что именно - внятно сказать не можешь.
Я надула губы.
– Олесь, я не могу решать за тебя! Ты скажи, чего хочешь?
– он наклонил голову.
– Хочешь, я ему морду набью? Тебе полегчает?
– Нет, - вздохнула я.
Андрей перетянул меня к себе на диван, обнял за плечи.
– Знаешь, - задушевно начал он.
– Когда родилась Ксюшка, мне было шесть лет, но уже тогда я чувствовал, что начинаются проблемы в моей жизни. Когда появилась ты, я понял, что количество проблем удвоилось, - я виновато вздохнула, а он хмыкнул и взъерошил мне волосы.
– Но думая о ваших кавалерах и всем, что с этим связано, я начинаю впадать в панику, - тут уже вздохнул он.