Олеся

Ана

– Я сам из неё выбит.

– Не похоже, - слабо возразила я.

– Честное пионерское.

– Ты пионером не был!

– Я мечтал, так что будем считать, что я пионер-заочник.

Я фыркнула, немного расслабляясь.

– Лесь, что ужасного, в том, что я тебе предложил?

Действительно, что? Может, ужасно, что предложил это мой друг? А может, что ещё вчера я считала, что мой парень - другой человек? Который меня обманул. Но это все важно для меня, в вот интересовал меня ответ на другой вопрос.

– Петь, ничего

ужасного в этом нет. Только скажи мне честно, с чего вдруг? Или я тупила и не понимала чего-то раньше?

– Пойдем, - Петька мягко потянул меня в сторону дивана. Я пошла. Он сел, привычно притянул меня, прижал к своему боку. Я притихла, а потом расслабилась под его тяжелой рукой.
– Олесь, все так и было. Ты для меня была другом. Ты и сейчас мой друг. Но вчера... Знаешь, только увидев, как тебе больно, я почувствовал насколько ты мне дорога. И что я слепой дурак. Я полночи думал, как же я раньше-то не заметил, как все мимо прошло?
– Он легко погладил меня по плечу, не понятно кого успокаивая и подбадривая, то ли меня, то ли себя и продолжил:

– Честное слово, я его был готов убить. И оттого, наверно, и понял. Ты пришла ко мне, когда тебе сделали больно. Но ведь и я иду к тебе, мой маленький солнечный человечек, когда мне совсем плохо, зная, что именно ты поможешь мне преодолеть все мои невзгоды. Это настолько вошло у меня в привычку, что я даже не понимал этого...
– Я слушала его задумчивые размышления и понимала, что да, смысл в этом есть. И он прав, я вспомнила его, потому что знала, что он поддержит, даже если я не права, он будет на моей стороне. И не осудит. И не высмеет.
– И это ведь о чем-то говорит.
– Тут он вдруг как-то ловко усадил меня на колени, и чмокнул в висок.
– Хорошая моя, я понимаю, что тебе было больно. Но я обещаю, я не причиню тебе такой боли. Ты знаешь, что обманывать я тебя не буду. Не обещаю, что у нас будет вечная сказка, но если я решу уйти, то узнаешь ты об этом от меня. Ты веришь мне?
– он пытливо заглянул мне в глаза.

– Верю, - хмыкнула я.
– Ты же не обещаешь то, чего не намерен выполнять.

– Да, - кивнул он.
– Я никогда не врал своим подружкам, ты это знаешь лучше других. А тебе врать я не буду тем более.

– Петя, - я неожиданно крепко обняла его. Мне стало как-то легко. Он всегда знал, как меня успокоить. Он сказал все честно, и пусть это не было комплиментами и словами любви, но именно это осчастливило меня.
– Я не уверена, что готова сейчас к отношениям. Честно. И ты ведь не любишь меня...

– Я не знаю, что испытываю к тебе. Я и не любил никогда, наверное. Влюбленности не в счет, все это было легко и не на долго. Но ты мне очень дорога. А любовь... Врать не буду, не уверен, что она есть, но если я и смогу полюбить, то кого, кроме тебя? И я не отказываюсь от своих слов.

– Петь, я не готова.

– Олесь, это ты сама себе сейчас внушаешь. Ты думаешь, что неправильно расставшись с одним, сразу начать с другим. Есть

такое?

– Есть, - недовольно пробурчала я. Иногда он понимал меня слишком хорошо.

– Это все фигня. Честно. Кто устанавливает сроки и правила? Мы сами. И только мы сами решаем, что хорошо для нас. Олесь, не отталкивай меня.

– Я не знаю, - растеряно ответила я.

– Кто же кроме тебя знает?
– прошептал он, целуя мой висок, скользя губами по уху.

– Никто, - мурлыкнула я, расслабляясь от его ласки, не осознавая, куда она ведет.

Он ласково скользил губами по моему лицу, рука поглаживала мое колено. Я наслаждалась его прикосновениями. Обнимая меня одной рукой, второй он коснулся моего лица, повернул, и коснулся своими губами моих. Расслабленность пропала. Когда он начал целовать меня более напористо, я вдруг поняла, к чему все идет. Я распахнула глаза, закрывшиеся сами собой во время поцелуя. А когда рука его скользнула мне под майку, я испуганно отпрянула. Если бы Петька не среагировал, я бы приземлилась на пол, но он меня удержал.

– Олесь, ты чего?
– удивился он. Я покраснела и мотнула головой.
– Леся, тебе неприятно?
– он пытался заглянуть мне в глаза, но я отводила взгляд. Ах, блин. Мне было очень неловко.
– Да хорошо тебе было, - пробормотал он себе под нос.
– Солнце, в чем дело?

– Я...- как об этом говорят?
– Ну...

– Я ничего не понимаю. Можно по-русски?

– Блин, Петька!
– рассердилась я.

– Да что?! Олеся!
– я почувствовала, что щеки горят огнем.
– Говори уже!

Я была не в силах выдавить хоть слово, и мне осталось смотреть на него и хлопать глазами, надеясь, что он сам все поймет.

– Ты не хочешь торопить события?

– Вроде того, - промямлила я, пряча лицо у него на груди.

– Вроде? Что ж ты у меня робкая, как девственница, - он замер. С вопросительной интонацией протянул.
– Олесь?

Я молчала.

– Олеся, ты что?..
– он растерянно замолчал. Я тоже молчала, но потом поняла, что он в ступоре и выдохнула, все так же пряча лицо:

– Ага.

Петька явно пребывал в шоке.

– Как?! У тебя же парень был, как его? Сашка?

– Сашка, - кивнула я, прижимаясь к груди уже не лицом, а щекой.

– И что?

– И ничего.

– А Эльм?

– Что Эльм?
– мне не хотелось его вспоминать.

– Не знаю, что там был за Сашка, но Эл-то как не?... ну... ну, ты поняла.

Действительно, а как так вышло? Я задумалась.

– Он меня не торопил.

– Эл не торопил?
– Петька явно был изумлен.

– Петя, - пробурчала я.

– Да мне реально не понятно. Вы же вроде встречались?

– Вроде, - опять кивнула я.

– И?

– Петь, да там вообще все как-то странно было. Мы и не встречались толком. Он как будто на меня права заявлял и все.

– А ухаживания и все прочее?

Я подумала.