Ольга Чехова. Тайная роль кинозвезды Гитлера
Шрифт:
В том же году начались съемки картины "Последние приключения Арсена Люпена" (другое название — "Борьба с невидимым / Арсен Люпен") акционерным обществом "Нептун". Режиссер картины — Михаил Доронин, сценарист — Никандр Туркин (Алатров), оператор — Станислав Зебель, художник — Владимир Егоров. В двухсерийной детективной драме сыграли: В. Васильев (II), Олег (Осип) Фрелих, А Сакс, Г. Кручинин. Ольга Чехова, Иван Лавин, А Александров (II). Фильм был снят по мотивам романа Мориса Леблана "Восемь ударов стенных часов. Хрустальная пробка. 813". Арсен Люпен — "джентльмен-грабитель". Виртуозный грабитель, для которого не существует преград, никогда не сдается и подчиняется лишь собственному кодексу чести. Кинообраз Люпена во многом вдохновлён образом "благородных разбойников", прежде всего
Затем Чехова снималась в Германии — часто и успешно, быстро адаптировавшись не только в стране, но и в кинопромышленности и став звездой, которой доставались главные роли. Чем объяснить ее успех, неужели только привлекательной внешностью? Не стоит забывать и о прагматизме Чеховой, ее обаянии, которое недоброжелатели называли иначе — умением находить общий язык с нужными людьми. Так, в 1921 году Чехова снялась в картине "Замок Фогелед" ("Schloss Vogeloed"), которую сама называла ирреалистическим детективом. В фильме она сыграла молодую хозяйку замка. Об этих первых съемках на немецкой земле актриса оставила свои воспоминания (О. Чехова. Мои часы идут иначе. М.: Вагриус, 1998.): "И вот в один прекрасный день все начинается. И тотчас рушатся мои представления о новых профессиональных возможностях, которые я собралась духовно и творчески покорять.
Павильон напоминает огромный стеклянный ящик. Используется каждый уголок, все происходит одновременно: в одном углу камерой выбирают ракурс съемок, актеры "изображают"; в другом коренастые рабочие студии разбирают уже отснятые декорации; а на третьей площадке их коллеги по известной берлинской поговорке "Куда бы еще и рояль пристроить?" устанавливают новые декорации. И все это кричит, толкается, стучит молотками, бегает, смеется, стонет. Вакханалия шума. Вздымаются облака пыли. Дышать невозможно. И даже есть рояль, настоящий рояль. Он стоит посередине помещения. За ним восседает юное дарование, его задача — игрой создавать актерам веселое либо меланхолическое настроение. Молодой человек импровизирует, глядит вдаль, у него слегка безумный взгляд непризнанного гения, в душе он уже сочиняет выдающуюся симфонию, в то время как людская орава снует мимо нет и каждый ведет себя так, словно другой туг на ухо; режиссер, оператор, актеры, осветители, гримеры, ассистенты и многие, многие другие…
Три дня подряд я пытаюсь утвердиться в этом сумасшедшем доме, сконцентрироваться, справиться с шумом, гамом и беспорядочной чередой снимаемых сцен — ведь съемки идут не в хронологическом порядке, то есть не так, как развивается действие, а частями, по мере готовности декораций. Нельзя все проиграть последовательно, как на сцене, снимают кусочки из конца, середины или начала сценария. Это требует необыкновенной концентрации. А ее в таком бедламе мне достичь не удается.
Я выхожу из студии. Более того; тотчас покупаю железнодорожный билет, ибо твердо решаю вернуться в Россию и снова играть там в театре…
Мои "кинематографические" грезы рассеялись. Кто бы мог подумать тогда, что, напротив, они только начались. Мурнау приходит ко мне и задевает мое самое чувствительное место, говоря, что я сейчас поступаю не по-товарищески. Он говорит это очень тихо.
Я бледнею и покаянно возвращаюсь в студию. Но ставлю условие, которого до этого, несомненно, еще никто не выдвигал в истории кино: я требую от студии "Декла-Биоскоп" письменного подтверждения, что при репетициях и съемках будет соблюдаться абсолютная тишина. Нужна я Мурнау как актриса или как новый типаж — не знаю; во всяком случае, я получаю согласие — и условие выполняется.
Таким образом и тапер, создающий настроение, получает возможность либо отправиться домой и сочинять свою "великую симфонию", либо в ближайший павильон, чтобы продолжать импровизации уже там. Он не распространяется о своих планах, бережно закрывает крышку рояля и, сохраняя отсутствующий взгляд, выпархивает из павильона, словно в этом стеклянном ящике был лишь один подлинный артист — он сам…"
Свой успех в этой картине
Затем у Чеховой были съемки в фильме "Мошенник" ("Hochstapler"), Через несколько месяцев она сыграла главную роль в фильме "Борьба за себя" ("Kampf ums Ich"), а затем — в картине "Хоровод смерти" ("Todesreigen").
Можно ли оценивать исполнителя по количеству сыгранных ролей? Можно, по меньшей мере, представить его востребованность и трудолюбие. В следующем, 1923 году Ольге Чеховой достались три главные роли: в "Норе" ("Nora"), "Татьяне" ("Tatjana") и "Пагоде" ("Pagode"). 22 мая 1923 года состоялась мировая премьера этого фильма. Режиссер Альфред Фекете. В главных ролях: Ольга Чехова, Эрнст Дойч, Уильям Дитерле, Пауль Бильдт.
В 1924 году Чехова тоже снялась в трех картинах, но уже не в главных ролях: "Потерянная туфелька" ("Der Verlorene Schuh"), "Дебет и кредит" ("Soll und Haben"), "Вакханка" ("Bacchantin").
В следующем году Чехова уже успела сняться в четырех фильмах: "Следует ли жениться?" ("Soll man heiraten?"), "Миллионная компания" ("Die Millionenkompagnie") — в главной роли, "Город искушений" ("Stadt der Versuchung") — в главной роли, "Венера с Монмартра" ("Venus von Monmarte").
В 1926 году Ольга Чехова сыграла в шести картинах: "Холм полководца" ("Feldherrnhugel"), "Утопленники" ("Gesunkenen"), "Семья Шимек" ("Familie Schimeck — Wiener Herzen"), "Мельница в Сан-Суси" ("Muhle von Sanssouci"), "Его великое падение" ("Sein Grosser Fall"), "Гертруда, шестнадцати лет" ("Trude, die Sechzehnj"ahrige") — в главной роли.
В следующем году актриса блистала в четырех картинах: "Пылающие границы" ("Brennende Grenze"), "Победительница" ("Siegerin") — главная роль, "Пламя" ("Weib in Flammen") — главная роль (графиня Кларисса Тальберг), "Блаженное превосходительство" ("Selige Exzellenz").
В 1927 году Ольга Чехова снялась в ставшей популярной картине "Соломенная шляпка" (фр. Unehapeau de paiile d'ltalie). Этот французский художественный фильм Рене Клера по водевилю Эжена Марена Лабиша и Марк-Мишеля 1851 года считается одной из лучших работ "немого" периода творчества прославленного режиссера. До советской "Соломенной шляпки" (премьера которой прошла на первой программе Центрального телевидения СССР в новогодний вечер 31 декабря 1974 года) с песнями в исполнении Андрея Миронова еще оставалось немногим меньше полувека.
Незамысловатый сюжет практически не менялся со временем: мсье Фадинар отправляется на собственную свадьбу, но в пути с ним случилась неприятность. Лошадь Фадинара случайно съела соломенную шляпку мадам Бопертюи. Теперь незадачливому жениху необходимо быстро найти новую шляпку, не вызвав подозрений у будущего тестя.
Любовник мадам Бопертюи — лейтенант Таверньё требует ускорить поиски шляпки, угрожая расстроить свадьбу. Дальше Фадинара ждут одни неприятности. Выясняется, что красавица замужем, и Таверньё, ее любовник, требует, чтобы Фадинар раздобыл точно такую же шляпку, иначе муж может раскрыть их тайну. Фадинар вынужден немедленно броситься на поиски дурацкой шляпы. Для этого ему приходится весь день задерживать, останавливать, сбивать с пути кортеж приглашенных на свадьбу гостей, весьма озадаченных этим ожиданием и бесконечными разворотами. Заполучив от модистки адрес мадам Бопертюи, которой был недавно продан такой же головной убор, Фадинар направляется к упомянутой даме. Но застает дома лишь мужа и понимает, что Бопертюи — супруг той самой неверной красавицы и что именно эту шляпку съела его лошадь. Но провидение не дремлет, и Фадинар находит среди свадебных подарков соломенную шляпку, подаренную глухим как тетерев дядюшкой: точную копию той, что искал. Остается только передать ее мадам Бопертюи — и дело и шляпе. Палочкой-выручалочкой выступает искрометный юмор.