Олимпионик из Ольвии. «Привидения» острова Кермек (сборник)
Шрифт:
– В дороге, стадиях в пятнадцати от Ольвии, меня настиг дождь. Пришлось укрыться в пещере. А там уже было двое мужчин. Один – наш, грек, ольвиополит, торговец лесом Хармот – я его по голосу узнал. Он часто бывает в порту. Другой – скиф, похоже, вождь какого-то племени. Мне такая тайная их встреча показалась подозрительной, и я незаметно подобрался к ним поближе. То, что я услышал… – Тут Тимон сделал большие глаза. – Эти люди сговорились завтра, как только начнёт светать, напасть на город и завладеть им. После этого скифы до вечера будут грабить город. Нападать будут через Западные ворота, – они хуже охраняются. Скифы будут незаметно собираться ночью в Вороньем овраге, что слева от Западных ворот, и там ждать сигнал к нападению. Сигнал им должны подать наши… ну-у… ольвиополиты во главе с Хармотом. Они нападут
– Да-а… Если всё это правда… – задумался на мгновение архонт. Очнувшись, дружески потрепал по голове Тимона. – Молодчина! Спасибо большое! Пока спасибо. Ольвия перед тобой в большом долгу, и мы подумаем, как тебя отблагодарить.
Под вечер к Фокриту заглянул его сосед Кладос, человек постоянно чем-то увлечённый, непоседливый, любопытный и не в меру говорливый. Всё он хотел знать, всё знал и считал, что все должны знать то, что знает он. Дом Кладоса стоял через дорогу напротив дома Фокрита.
Увидев хозяина лежащим на кровати, да ещё с перевязанной ногой, Кладос не на шутку забеспокоился:
– Сосед, что случилось? Когда? Где? Это не очень опасно?
– Ничего страшного. Ногу всего-навсего подвернул. Но лекарь сказал, что надо парочку дней полежать, – неохотно ответил Фокрит.
– И где же тебя угораздило так? – с неподдельным любопытством спросил сосед.
– Считай, на ровном месте! Шёл вчера вечером, не заметил на дороге ямки, ступил в неё и вот…
– А я-то думаю, чего это моего соседа нигде не видать! Хотя бы он тоже должен был быть вместе с нами. А он, оказывается, лежит себе дома и знать не знает, что сегодня утром скифы и всякие там проходимцы чуть было не завладели Ольвией! Представляешь?!
Глаза Кладоса излучали испуг, смешанный с восторгом.
– Как это – чуть не завладели? Что ты такое говоришь? – подыграл Кладосу Фокрит, который ещё вчера узнал от Тимона о его приключении, а сегодня в полдень, со слов того же Тимона – об утренних событиях, так всполошивших Ольвию.
– Так ты и вправду ничего не знаешь?
– Откуда же мне знать? – указав глазами на перевязанную ногу, продолжал играть роль простачка Фокрит.
– Тогда слушай! – Кладос поудобнее уселся в пододвинутом к нему Тимоном кресле-дроносе. – Значит, так… Прибегает ко мне вчера вечером один из членов коллегии стратегов [101] и говорит: «Город в опасности! К полуночи ты должен с оружием, какое у тебя имеется, явиться в Теменос. Постарайся, как можно меньше привлекать к себе и к своему оружию внимания на улице». Сказал так и побежал к другим соседям-ополченцам [102] . Ну… ближе к полуночи… взял я свой меч, взял с десяток дротиков, спрятал всё это под хламиду и отправился в Теменос. А там уже полно народу! Ну… полно не полно, а больше двухсот человек собралось. Вызвали, как сам понимаешь, наиболее надёжных, испытанных… Явился сам архонт-басилевс. Тоже с мечом. Он-то и рассказал нам о причине сбора. Оказалось, что какое-то племя скифов с помощью нескольких предателей из числа ольвиополитов решило на рассвете, когда все спят сном праведников, захватить город. Предатели должны были перебить стражу ворот, открыть их и подать сигнал скифам, которые незаметно собирались ночью в Вороньем овраге. Но архонт-басилевс как-то пронюхал об этом их коварном сговоре и принял надлежащие меры. Ещё вечером он отправил вооружённый отряд к Западным воротам, чтобы усилить их охрану.
101
Стратег – военный деятель, полководец.
102
В древнегреческих государствах регулярных армий не было. В случае необходимости воинами становились все здоровые мужчины в возрасте от 18 до 60 лет.
А мы перед рассветом незаметно вышли из города через Северные ворота, свернули налево и, крадучись под городской стеной, незаметно подошли к Вороньему оврагу
– Что скажешь, добрый человек? – спросил Фокрит, встав навстречу незнакомцу.
– Я новый посыльный коллегии архонтов, – представился тот. – Пришёл сказать тебе, высокочтимый Фокрит, что архонт-басилевс приглашает тебя к себе для важного разговора. Желательно сейчас. Если ты, конечно, можешь уже ходить. Если не можешь…
– Хорошо! Раз надо, значит, надо. Сейчас же и идём. Ну, чего ты… – увидев, что жена забеспокоилась, Фокрит нежно провёл ладонью по её щеке. – Надо человеку поговорить со мной – значит, надо. Что тут такого? Всегда ты…
– Рад видеть и приветствовать тебя, дорогой Фокрит Агротос! – поднялся навстречу гостю старший архонт.
– Моё почтение! Чем обязан такой чести, уважаемый архонт?
– У меня к тебе, Фокрит, деликатное дело… Мы тут долго думали, как по достоинству отблагодарить раба твоего Тимона за оказанную им Ольвии неоценимую услугу, и решили, что городской совет должен выкупить у тебя этого мальчишку и дать ему волю. Как ты смотришь на это? И сколько ты хочешь за него?
– Сколько я хочу? – задумался на какое-то мгновение Фокрит и, усмехнувшись, неожиданно выпалил: – Представь себе, что я ничего за него не хочу!
– Но-о… – растерялся архонт.
– Дело в том, дорогой Гиппарх, что я давно уже вынашиваю мысль о том, чтобы дать ему волю. Скажу тебе больше: я решил усыновить его. Вернее, мы с женой так решили. У нас ведь нет своих детей…
– Ты это серьёзно? – не сразу поверил услышанному архонт-басилевс. – Не шутишь?
– Гиппарх, какие могут быть шутки? Конечно, серьёзно!
Архонт озадаченно поскрёб бороду.
– Признаться, не ожидал… Ну, что ж… Должен сказать, что твою голову посетила замечательная мысль. Такой парень, как Тимон, достоин лучшей судьбы. Это хорошо! Скажу больше – это просто замечательно! Когда ты собираешься огласить своё решение?
– А хоть завтра!
– Завтра – нет. Мы обязаны по такому случаю собрать народ. Сделаем это в последний день этой декады. То есть через четыре дня. Договорились?
После полудня, ближе к вечеру Агора была полна народа. Здесь собралось почти всё мужское население Ольвии. Отсутствовали только больные и очень уж дряхлые, немощные старики. Люди сошлись на созванное городским советом народное собрание, или, как было принято называть его в Ольвии, Народ. Площадь бурлила и гудела. Пять тысяч мужчин одновременно разговаривали, спорили, ругались, доказывали, перечили, возмущались, кричали. Но вот на ступени стои взошли члены городского совета и коллегии архонтов во главе с самим архонтом-басивлевсом Гиппархом Филотидосом, и шум на площади стал постепенно утихать. А когда старший архонт вышел вперёд и поднял руку, шум и вовсе прекратился.
– Граждане Ольвии! – голос архонта, зычный и звонкий, был хорошо слышен на площади. – Думаю, все вы уже знаете, какой смертельной опасности удалось недавно избежать нашему городу. Небезызвестный вам торговец лесом Хармот, собрав кучку предателей и позвав на помощь банду скифов, намеревался захватить власть в городе, уничтожить демократию и насадить тиранию [103] . Но и это не всё. Скифам за оказанную ими помощь он обещал отдать Ольвию на день для разграбления. Вы представляете, что нас ожидало?
103
Тирания – единовластие.