Оливия Кроу и Ледяной Принц

Сорокина Дарья

— Таких как я?

— Не понимаю о чём вы, госпожа Юнассон, — подмигнул Ленц. — Кстати, справа ратуша, — он кивнул на приземистое здание с полукруглой крышей и мощными колоннами. — Там заседает мэр Верна и его администрация. А вон здание парламента. Самое высокое строение города, после радиовышки.

Оливия залюбовалась белокаменным замком с двумя зеркальными башнями, увенчанными флагами и гербами Швицерры.

— Это медведь? — спросила Лив, разглядывая клыкастый силуэт, развивающийся на ветру.

— Волк, —

поправил мужчина, и Кроу снова вспомнился хищный жёлтый взгляд изобретателя.

— Варвары и швицеррцы имеют схожую символику?

— Тебя это удивляет? Мы два северных народа. Просто однажды наши пути немного разошлись, но это не повод отказываться от истории. Предки уважали волков, мы тоже отдаём дань той традиции. И, в конце концов, это всего лишь герб.

Здание больницы разительно отличалось остальных построек Верна. Тонированные непроглядные окна, отсутствие колон и прочих архитектурных изысков. Плоская крыша с торчащими на ней антеннами и солнечными панелями, нагревающими воду, и накапливающими энергию на случай аварии.

При подъезде к главным воротам, больничного комплекса, Катриле нервно заёрзала, пытаясь высвободиться от собранных на скорую руку наручников, и Оливия на всякий случай занесла палец над пультом:

— Только дёрнись, — предупредила Кроу.

— Лучше сейчас меня прикончи, имперская сука, или я откушу себе язык, и вы всё равно ничего не узнаете.

— Катриле, ты же понимаешь, что Тадэушу не нужен твой язык, чтобы разговорить тебя, — хищно улыбнулся Кнехт, и женщина бессильно завыла.

— Он демон!

— Ну что за мракобесие! Не демон, а учёный, — поправил Ленц и развернул Диамеду к подземному комплексу больницы.

— Кстати, Оливия. Хочешь, познакомлю тебя со своей женой?

— Эллейн находится здесь? — Оливия обняла себя за плечи и опасливо посмотрела в окно, где сбоку на стенах то появлялись, то исчезали яркие полоски газовых ламп.

— Да, как и многие неизлечимо больные. Страдающие подобным недугом, что убил разум и душу молодой госпожи Кнехт, содержаться под особым присмотром. Пока Тадэуш делает свою работу, я устрою тебе небольшую экскурсию.

Девушка кивнула.

Довольно длинный и глубокий туннель, наконец, вывел Диомеду к подземной парковке, где, скрестив руки на груди, уже поджидал доктор Отт. А рядом с ним стояло диковинное кресло с фиксаторами для рук, ног и головы.

— Как Чёрный Хирург понял, что нужен тебе, Ленц? — удивилась Кроу.

Мужчина несколько раз моргнул фарами, и Тадэуш недовольно прикрыл глаза ладонью.

— Система сигнальных знаков. Ему передали. И прошу, не называй его так! Доктор Отт очень талантливый невролог, напрочь лишённый магии. Он не демон или некромант. Ну, это между нами, — подмигнул швицеррец.

— Между нами и Катриле.

— О,

не переживай. После общения с Тадэушем она не будет много болтать, если вообще останется способна на человеческую речь.

Оливия побледнела, а бывшая телохранительница издала очередной душераздирающий вой.

— Ленц, пожалуйста, прояви к ней милосердие, — Оливия зажала уши и повернулась к швицеррцу.

— А она проявила его к жителям деревни Ол-Холь?

— Но мы же не варвары! — попыталась встрять девушка, и Катриле замерла, ожидая ответ Ленца.

— Говори за себя, Лив. Ты, может, и не варвар.

Кнехт покинул машину и вышел навстречу к Отту. Оливия же, несмотря на все заверения мужчины, что мистический ореол вокруг личности чёрного хирурга — не более чем удачно раздутые слухи, предпочла остаться в салоне.

— Лив, — жалостливо раздалось с заднего сидения, но девушка старательно игнорировала бывшую работницу службы безопасности Кнехтов.

— Госпожа Кроу. Вы же не такая как они! — тон женщины вдруг стал чересчур официальным.

— А какая? — поинтересовалась изобретательница. — Госпожа Томмен знает, кто мой брат? Эше’райх, пособник кровавого культа.

— Я отвезу тебя к брату, Оливия. Садись за руль! На Диомеде установлен морок, я объясню, как выбраться из Швицерры. Я знаю все безопасные объездные дороги. Ленц не посмеет стрелять по машине, ты ему живой нужна.

— А почему я должна тебе верить? — девушка следила за тем, как мужчины настраивают кресло под рост Катриле.

— Культ не причинит тебе зла. Швицерра обречена. Кнехт не сможет спасти страну.

— Ты права, — согласилась Оливия, — без моей помощи не сможет. А я не собираюсь его бросать.

— Идиотка. Ты умрёшь. Тебе осталось даже меньше, чем Швицерре!

— Угроза? — Кроу занесла палец над кнопкой.

— Предупреждение. Я знаю о твоём недуге. Ты же слышала её голос? — гадко улыбнулась Катриле, и девушка вздрогнула.

— Чей голос?

— Милдред Милс. Очень скоро она пожрёт твою душу, Кроу. И даже пепельный братец не успеет спасти. Да-да. Так и произойдёт. Встретимся на планах неупокоенных, Оливия. Я буду ждать тебя там.

Женщина истерически расхохоталась, когда дверь Диомеды открылась, двое мужчин выволокли предательницу и усадили в кресло. От её безумного смеха стыла кровь, и изобретательница прижала ладонь к груди, где испуганно трепыхалось сердце. А ведь она действительно видела Милдред Милс и даже говорила с ней! Что это? Отчаянная уловка Катриле, пытающейся породить в её душе сомнения в правильности выбранной стороны? Но для себя Оливия уже всё решила, и взволнованный взгляд янтарных глаз лишний раз убедил её в собственных чувствах. Она останется в Швицерре и будет помогать Ленцу до конца.