Олька
Шрифт:
Гарин на повышенных тонах о чем-то разговаривал со вчерашним врачом.
– Поймите, кровь берется на голодный желудок. – Увещевал доктор.
– Вы сами говорили, что ей нужно набрать вес. – Парировал Толик.
– Но не в ущерб лечению. Если вы так переживаете, то я сейчас же пришлю процедурную сестру сюда, и она возьмет кровь. – Настаивал доктор.
– Я дойду до кабинета. – Встряла я и оба мужчины повернулись ко мне.
– Тебе нельзя много двигаться. – Нахмурился Гарин.
– Вообще-то, нервничать ей нельзя еще больше. – Напомнил врач.
– Я дойду. – Заупрямилась я.
Ровно через четыре минуты, когда мы все же добрались до процедурного кабинета, Толик наорал еще и на медсестру за то, что она долго рассматривала мои бледные тонкие вены. А после у нее так руки затряслись, что кровь пришлось брать самому заведующему отделением.
И когда мы вышли из кабинета, у дверей которого стояла очередь из рожениц, оказалось, что у одной женщины отошли воды. И виноват в этом был Гарин, крики которого все услышали. Укоризненно посмотрела на него и поплелась в палату. Чего он такой нервный? Я привыкла к тому, что мои вены приходится искать. Так всегда было. Чего орать-то?
Оказалось, что он переживал о том, что завтрак остынет. Утром он уехал на квартиру к Догилевым, где напек сырников. Хотел, чтобы я их теплыми поела. Вот, почему он такой, а? Меня, возможно, сегодня уже выпишут, как я домой поеду? Зачем он так делает? Спросить очень хотелось, но я пока не решалась.
После завтрака мне прикатили капельницу, так что пришлось еще час лежать под ней. Потом увели в кабинет УЗИ, где Гарин впервые увидел мой живот без одежды (мне было жутко стыдно) и долго на него смотрел. Даже во время процедуры не отрывался. Ровно до слов:
– Поздравляю, у вас будет девочка.
Я расстроенно вздохнула. В очередной раз. Так мальчика хотела, такого…, чтоб глаза папины. И вообще, таким красивым был бы….
– Девочка, это хорошо. – Пробормотал Гарин себе под нос, все так же не сводя глаз с живота.
Вот бы еще знать, что он имел в виду.
Глава 7
Анатолий
Девочка – это вообще замечательно. Она же на Ольку будет похожа, да? Девочки же мамы вылитые… должны быть, даже если и от других мужиков. Я радовался, как мальчишка таким новостям. А вот Олька расстроилась. Немного, но меня все же кольнуло. Она так папашу этого ребенка любит, что хочет от него пацана, как напоминание? Хрен там. Не отпущу. Если там такой дебил был, чтобы девочку отпустить, то он уже пролетел.
Пока Ольке рассказывали какие-то параметры, в которых я ничего не понимал, я задумался. Надо в доме комнату под детскую выделить. И комнату украсить, как для принцессы. Тут Вика нужна, потому что в отделке я такой же лох, как и в отношениях.
А еще вспомнилось, как я не спал сегодняшнюю ночь. Да что там, когда Олька уснула, я изо всех сил пытался руки не распускать. Дыхание контролировать старался. Получалось откровенно плохо. Часто, чуть отпустив контроль, ловил себя на том, что до головокружения пытаюсь надышаться ее запахом. Или начинал тереться об нее, как последний извращенец. Искренне радовался, когда она во сне прижималась ко мне сильнее. Не выдержал лишь, когда ее просторный халат задрался, оголив белые бедра, которые прижимались ко мне через джинсы. Сорвался с кровати, закрылся в маленькой неуютной ванной и… осквернил раковину. Все же почти годовое воздержание дает о себе знать.
– Если анализы завтра утром придут хорошие, то мы сможем отпустить вас домой. – Зав отделением просмотрел результаты УЗИ и кивнул своим мыслям.
По виду так он вообще был бы рад избавиться от нас сегодня, так мы ему надоели, но, видимо, профессиональная этика не позволяла. Оля довольно улыбнулась, показывая всем своим видом, как ей в больнице не нравится. Вот только… она еще не знает, что поедет не домой, а домой… ко мне…, к нам. В деревню, в общем. И хрен я ее отпущу.
Вот только, как сказать ей об этом? И о том, что ее вещи уже перевезены? И то, что она будет жить со мной, хочет этого или… захочет….
До вечера Ольку таскали на разные процедуры, в школу мам даже затащили. Попутно меня научили делать ей массаж ног, когда она устанет. С радостью погладил ее стопы, пока она сверху хмурилась на меня. Ужин я сегодня принес из ближайшей кулинарии, так как сил тащиться на квартиру и готовить там совсем не осталось. Сегодняшний бесконечный рейд по коридорам больницы даром не прошел. Еще и наорать на всех хотелось за то, что Ольку дергают по кабинетам. И нервы трепало одуряющее счастье от того, что она рядом. И ярость накатывала, когда ей в вену с первого раза не попадали…. Вымотался так, как на работе с полной загрузкой не уставал. И как беременные женщины терпят такое? А ведь кто-то неделями здесь лежит….
Во время ужина Оля сонно жевала курицу с овощами, а потом просто привалилась к спинке кровати, закрыла глаза и уснула. Я обрадовался, понимая, что сегодня тяжелого разговора не будет. Трусливо, конечно, но… не будить же ее теперь. Выключил свет и тихо прилег рядом. Нет, так не пойдет. Спустил ее ниже по подушке и уложил на бок, как вчера. Оля сонно выдохнула, но даже глаз не открыла. Я же удовлетворённо улыбнулся, аккуратно обнял ее, положив ладонь на живот, и сам закрыл глаза. Прошлую ночь не спал, может быть, сейчас удастся?
Не удалось. На каждое сонное шевеление Оли или пинок ребенка, я вскидывался, еще толком не проснувшись. Сложно это, спать с кем-то на узкой кровати, когда ты привык на широкой и один. А еще постоянно терзало чувство, что я все делаю неправильно. И чувство вины, что я собираюсь так «присвоить» себе девчонку не отпускало. В общем, снова не выспался.
Олька, хоть и крепко спала всю ночь, утром тоже выглядела недовольной. На вопросы не отвечала, завтрак почти не тронула. Нервно растирала руки. Меня тоже изнутри всего колотило. Вроде, и поговорить нужно, но…. Я просто не знал, как объяснить ей то, что собираюсь сделать. После того, как врач дал добро на выписку, идея с банальным похищением перестала мне казаться бредовой. И вообще, план сам по себе не плох. Да, хорошая идея… вполне.
Номер заказа 11874367, куплено на сайте
Когда пришел в палату с документами и рекомендациями, застал Ольку и вовсе… плачущей.
– Оль, ты чего? – Подскочил, бросив бумажки на тумбочку.
Она сидела на кровати и низко склонила голову, закрывая лицо волосами. Но я точно знал, что она плачет. Чувствовал просто.
– Ничего. – Она шмыгнула носом. Потом вытерла лицо рукавом платья, в которое уже переоделась и тяжело вздохнула. – Мне телефон нужно зарядить. Или одолжить у кого-нибудь…. Такси до вокзала вызвать. Я одна эти сумки… не унесу. – Она покосилась на два пакета, стоящие рядом с кроватью.