Омела и Маргарита
Шрифт:
— Ты? Сработала пожарная сигнализация или что?
— Очень смешно.
Не могла же она сказать, что её разбудил исключительно хороший секс с ним.
— Нас никто не ждёт у моих родителей до двух.
— Я собираюсь купить завтрак. Я не знаю, сколько времени понадобится, чтоб заменить шины, и мне ещё нужно захватить подарок для Николь.
— Ей исполняется три, и мои родители, наверное, уже скупили игрушечный магазин. Не нужно тебе везти подарок.
— Я не могу идти на день рождения без подарка. Тогда я буду чувствовать себя виноватым, беря второй
Клэр засмеялась, и его обычное добродушие разогнало остатки затянувшегося странного состояния.
— Прекрасно.
— Во сколько ты хочешь выехать?
— Я буду ждать тебя в восемь.
— Звучит отлично.
Она закончила разговор, чувствуя себя намного лучше. Это был просто глупый сон.
Джастин сразу его заметил, след не загорелой коже от кольца там, где раньше было золотое кольцо, — и его сердце перевернулось в груди, как замерзший двигатель в морозное утро.
Он знал, что должен что-то сказать, может быть, поздороваться, но он застыл, глядя на след не загорелой кожи от кольца, пока она застёгивала пальто, и единственная связная мысль в его голове была "Что, черт подери, это может значить?"
Пять лет назад он был свидетелем, как Брендан надел то обручальное кольцо на палец Клэр, и с тех пор он не видел её без него. Оно служило безошибочным, хорошо видимым напоминанием, что она была женой Брендана, и теперь оно исчезло.
— Ты в порядке?
Нет, он не был в порядке. Его пульс словно участвовал в гонках. Ладони вспотели. И хроническая боль, которая была его постоянным спутником, вспыхнула в пульсирующую боль.
Она была готова ехать.
— Джастин? Эй?
— Да. Конечно. Ты готова?
Не дожидаясь ответа, он повернулся и стал спускаться по лестнице, стараясь сохранить между ними дистанцию. Конечно же, это не сработало, потому что она ехала с ним, и через несколько минут Клэр со своим обнаженным пальцем без кольца сидела рядом с ним, в его внезапно ставшей тесной кабине грузовика.
Иметь девушку в качестве лучшего друга было достаточно сложным испытанием. Они не настолько сильны физически, чтобы помочь парню заменить мотор. Они плачут во время фильмов. Им нужны блендеры и зонтики для напитков вместо просто холодной бутылки пива. Черт возьми, однажды он даже купил пачку тампонов. Клэр тогда была больна, и, слава Богу, она прислала ему фото нужной упаковки, иначе он бы до сих пор стоял там, в женском отделе, потому что у женщин нефиговый выбор этих товаров.
Но иметь в качестве друга девушку, в которую ты наполовину, или даже больше, влюблён — это особая адская пытка.
До сих пор он её стойко переносил, но ни за что на свете он не собирался сидеть на её кровати и смотреть, как она копается в шифоньере и ищет, что надеть на первое свидание. Он не хочет видеть, как она будет вздыхать над текстовыми сообщениями какого-то там парня. И гори он в аду, если он собирается хихикать, обсуждая потом детали, если она пригласит какого-нибудь болвана "выпить".
— Ты чего не в духе?
— С чего ты взяла, что я не в духе?
— О, как насчёт того факта,
Он приложил усилия, чтобы ослабить хватку и не терзать руль, но выдавить даже слабую улыбку было выше его сил.
— Пустяки. Трудный день.
— Сейчас восемь утра.
— Ладно. Трудное утро.
— По телефону ранее твой голос звучал нормально.
Она не собиралась оставлять это так, пока он не даст ей ответ.
— Досада с бойлером для воды была, всего то.
— Холодный душ — не самое счастливое начало дня.
Это была ложь только наполовину, так как он и вправду принял изрядную долю холодного душа. А ложь, конечно, была в том, что виной тому был бойлер.
К тому времени, когда они заехали позавтракать в свой любимый дорожный ресторанчик и поменяли шины, к нему вернулось чувство уверенности. Исключение составляли те моменты, когда в поле его зрения попадал участок не загоревшей кожи от кольца, что было проблемой, потому что она часто жестикулировала руками, когда разговаривала.
Они были в игрушечном магазине, рассматривали полки с настольными играми для дошкольников, когда Клэр скрестила руки и вздохнула.
— Просто скажи это, Джастин.
— Хорошо. Николь три годика. Почему я не могу просто купить ей куклу? Ни одна деталька не потеряется.
— Прекрасно. Купи ей куклу, хотя она просила игры. Но я говорю не об этом. Я потеряла счёт, сколько раз ты посмотрел на мою руку за эти два часа. Просто скажи это.
— Ты сняла свое обручальное кольцо.
Она смотрела на него, как будто ждала чего-то большего, но он не знал, что ещё сказать. Это для неё много значило, и, хотя она не любила его так, как любила Брендана, он знал, что он был важен для неё. То, что он говорил, имело значение.
— Это не значит, что я собираюсь забыть его, — сказала она тихим голосом.
— Я знаю это.
— И никто никогда не займет его место в моём сердце.
О, это он тоже знал.
— Я не расстроен из-за того, что ты его сняла, Клэр. Это просто непривычно, поэтому бросается в глаза. И напоминает мне о нём, понимаешь?
Слёзы навернулись на глаза, но она пыталась сдержать их, кивая.
— Понимаю. Мне тоже.
— Что он больше всего любил в тебе, так это то, как ты всегда радуешься жизни. Он хотел бы, чтобы ты, знаешь... Шла дальше. Была счастлива... ну и всё такое.
Джастин тоже хотел этого для неё. Но только не с другим. Особенно "всё такое".
Она засмеялась и смахнула вырвавшуюся слезу тыльной стороной руки без кольца.
— Ты не мастер говорить, но ты по-настоящему хороший друг, знаешь.
Здорово. Это именно то, чего он хотел. По-настоящему хороший друг. Он раскрыл руки.
— Тебе лучше? Хочешь, я обниму тебя, чтобы ты смогла вытереть лицо о мою рубашку?
— Нет, я в порядке, — сказала она, и он скрыл разочарование. — Давай возьмём что-нибудь для Николь и уйдём отсюда, иначе мы опоздаем.