Омут в зазеркалье
Шрифт:
— Что? — не понял Рокен.
— Когда Влад принёс на новоселье букет тюльпанов… Вы ещё так странно переглядывались. Очень символично! Получилось.
— Ерунда! Просто ассоциации… По тождеству. Это мне не поможет. Доктор же принёс цветы тебе, а не командору. А вот если бы… — Рокен запнулся, и замер, уставившись в одну точку, и резко отмерев, набросился на Еву с поцелуями.
— Э-э! Ты чего?!
Она еле отбилась, а Рокен опомнился, прилежно сел, глядя на неё безумно-счастливыми глазами.
— Ева! Ты — чудо!
Подобное заявление Женьку не вдохновило, а наоборот встревожило.
— Что ты задумал?
— Ничего плохого, — парень расплылся в улыбке. — Для нас. А вот Кареку… Думал обыграть меня. Ха!
Женя почувствовала себя виноватой перед Кареком, а Рокен мстительно прищурившись, посмотрел на цветок.
— Так, он ещё долго будет реаточить… Чем бы подцепить его, и куда положить?
— Зачем?
— Чтобы донести, не наследив ДНК.
— Завернуть в салфетки? — предложила Женька.
— Нет, — Рокен покачал головой. — Мало ли что. Ненароком уколешься…
— Пищевой контейнер! На вынос. Спрошу официанта.
— А чем бы поддеть?
Рокен огляделся в поисках такого предмета. Увы…
Женю осенило.
— Щипцы для керяббов.
— Керяббов?
— Синегарских крабов. Их едят специальными приборами. Щипцы, пинцет и… скальпель.
— О! Экстремальная еда? Надо сперва поймать и зарезать?
— Типа того.
«Угу, а мне бы сейчас ещё спирт и огурец».
— Замечательная идея, — одобрил Рокен и нажал кнопку вызова официанта.
Но куда-то они все, как назло, запропастились. И Рокен снова занервничал.
— Дорога каждая минута!
— Наверное, у них пересменка, — решила Женька. — Сиди здесь. Я сейчас. КуКомир не откажет.
Она двинулась к барной стойке, где орудовал линдри. Сооружал по второму бойгру [40] для подвыпивших маркафи. На стойке перед ними стояли два опорожненных бокала. В ожидании следующей порции выпивохи-приятели тихонько переговаривались. Евгения уловила обрывок разговора.
40
Бойгру* — взбитая в пену мякоть двенадцати фруктов с добавлением пряностей и алкоголя.
— И ты веришь в эти сказочки про само… раз-зворачивающиеся аномалии и добрых пришельцев? — спрашивал один немного заплетающимся языком.
— Ясен Тумесс — нет, — отвечал другой. — Эти что угодно наплетут, лишь бы усыпить бдительность. Темнит конгломерат… Ох, темнит… Вояк понагнали…
Собеседники не сговариваясь повернули головы к эстраде.
— Помяни моё слово, — забормотал тот, что был пьянее. — Головы наши первыми полетят. Нас превратят в заложников политического альянса…
Болтуны
— Сейчас пришлю, — пообещал КуКомир. — Через минуту.
Евгения вернулась за столик. Вскорости перед ней вырос официант, поставил на стол контейнер с крышкой, положил завёрнутые в салфетку приборы, недоумённо покосился на тарелки и намекнул:
— Крабов закажете?
— Ни в коем случае, — ответил Рокен.
— Тогда зачем вам щипцы?
— А это у меня хобби такое, — нашлась Женька, — профессиональное. Есть торшу пинцетом.
Официант-маркафи вытаращил глаза.
— Так гораздо пикантнее, — пояснила Женька, выуживая из свёртка пинцет. — И творожные шарики удобней разминать, намазывая на трюндели скальпелем…
Официант перевёл взгляд на Рокена, наивно полагая, что джамрану разумнее, но жестоко ошибся.
— Землянка, — развёл руками джамрану. — У них свои причуды, а у нас свои.
Он взял щипцы со скальпелем в каждую руку и примерился к пустой тарелке, плотоядно поглядывая на маркафи.
Официант поспешил уйти, от греха подальше. А Женя ухватила пинцетом стебель. Совместными усилиями они с Рокеном запихали цветок в контейнер и плотно закрыли крышкой.
— Есть, — выдохнул джамрану и озадаченно нахмурился. — Теперь бы выйти отсюда незаметно… Вдруг Карек стережёт у входа. Обязательно что-нибудь заподозрит, и я лишусь преимущества.
— Пошли, — сказала Женька, завернула в салфетку творожные шарики, и поманила парня за собой. — Выйдем через подсобку. Меня там знают, пропустят. Эх, надо было попросить второй контейнер, поменьше.
Но, хорошая мысля всегда приходит опосля.
Рокен устремился за Женей — своей путеводной звездой, на эти полдня. При этом он тащил контейнер, словно гадюку. Кривясь и морщась.
— Расслабься, — посоветовала Женька, как только они вышли за пределы бара. — Через пластик не просочится. И Карека здесь нет.
В уютном станционном «проулке» действительно никто не ошивался. Даже прохожие.
— Надеюсь, — пробормотал Рокен, с трудом подавив желание выкинуть опасную ношу в люк мусорки. Они стояли аккурат перед утилизатором.
Однако на этот раз им повезло. Карек не появился. Только из подсобки выглянул уборщик и скинул в утилизатор растворимые пакеты с отходами.
Убедившись, что путь свободен, Женя и Рокен отправились по своим маршрутам. Он — через коммуникационную трубу в лабораторию. Она к лифту, чтобы…
«Пили, пили-пип!» — запиликал коммуникатор.
«Талех!»
— Ты пообедала, о-руджанн?
— Только что.
— Куда направляешься?
— Э… на работу.
— Отлично. Заскочи ко мне в кабинет.