Омут. Книга первая. Клетка

Черкашина Владислава Андреевна

– Когда я, Тошка и Артем сбежали, мы ехали в Новосибирск, и вдруг автобус остановил гаишник, и вы с Андреем начали проверять документы, - как можно спокойнее поясняла я. – А потом Екатерина нас догнала в поле.

– Хм, а ты сама не смогла догадаться? – Вновь эта ухмылка, да еще и вперемешку с издевкой.

– Догадаться? – Я начинала раздражаться.

– Ага, - он закивал головой.

– Твоя способность? – Потребовала я.

– Глюки.

– Что? – Не поняла, о чем это он говорит?

– Хм, - ему не нравилась моя требовательность,

злость или тупость? – Я вызываю галлюцинации, создаю иллюзии. Тогда, с утра, я находился в квартире Антона и создал глюк – тебя со всеми инструкциями. Профессор давно начал сомневаться в некоторых товарищах, а так как ему нужна была твоя кровь, следовательно, и ты сама, то пришлось прибегнуть к такому роду галлюцинации. Интересная вышла игра, правда?

– Для Тошки все было как непреклонная истина, - пропустив последнее обращение, понимающе промолвила я.

– Именно. Остальные приехали сами.

– Остальные?

– Мальчики и девочки, - напомнил Марк.

– Зачем они Профессору? И для чего ему нужна моя кровь? – Я решила спрашивать все вопросы напрямую без каких-либо увиливаний.

– Ответы на оба вопросы тесно связаны, но… Это тяжело объяснить, к тому же я не имею на это права, - он продолжал сидеть со скрещенными руками.

– Почему ты не можешь рассказать мне, ведь об этом никто не узнает, - шепотом уверила я.

– Ты уверена? – По нему видно, что он, однозначно, нет.

– Если ты имеешь в виду меня, то я могила, а если что-то иное, - с некоторое мгновение я стояла, пытаясь услышать какие-либо посторонние звуки, и снизошло озарение, - у стен тоже есть уши.

– И глаза, - он бросил секундный взгляд на камеры по периметру комнаты.

– А ты не можешь создать иллюзию для этих камер?

– Не думаю, что это хорошая идея, - молодой человек встал, - я отвечу очень быстро, поэтому постарайся понять с первого раза, хорошо? – Он приблизился ко мне максимально близко.

– Хорошо, - нетерпеливо выдохнула я.

– Хм, - в мое правое ухо, которое тут же зарделось, как полуночная звезда, - твоя кровь уникальна, потому что ты единственный ребенок двух людей с некими способностями. Как ты, возможно, могла догадаться, Екатерина и Андрей не могут иметь детей, и такой случай скорее нормальный, нежели необычный. А вот ты, - он выделял это слово каждый раз, - исключение, которое Профессор планировал повторить, но все меняется, и его планы тоже. Формулу вакцины он разрабатывал не один год и даже не один десяток лет. Единственное, чего ему не хватало, так это хотя бы капельки твоей крови. Которая сейчас у него есть. Теперь же, не затрачивая времени на эксперименты с вакциной, он сразу же вводит ее им, - протараторил так, что мне понадобилось несколько мгновений, чтобы воспроизвести все в своем мозгу.

Затем я сама приблизилась к Марку, сделав вид, будто обнимаю за шею.

– О какой вакцине идет речь? От чего она?

– От способностей, - бесцветно и сухо ответил молодой человек.

Его неожиданный ответ заставил меня резко и быстро отпрянуть. И как пьяная,

я пошатнулась. Этого не может быть. Нет-нет. Он просто издевается. Да, сто пудов поиздеваться решил. Почему моя кровь, черт подери?! Почему? Желание вернуться домой к бабулечке сдавило мне горло. Я откашлялась.

– Ты тут как-то сказал, что у Профессора мало времени – почему? – Прошептала как можно тише.

– У тебя ведь есть книга, - многозначительно стрельнул на сумку за моим плечом.

Все ясно, ответ на этот вопрос должен быть там. А где взять на остальные? Как я устала от всего этого фарса, кто бы только знал…

– Я могу навестить своих друзей? – Все еще в трансе; о том, откуда ему известно о книге, решила не спрашивать.

– Думаю, некоторых да, - Марк жестом призвал меня следовать за ним, - прогуляемся?

Когда я выходила через дверь-шкаф, мне вдруг в голову пришла мысль. Пожалуй, мой «гид» не сильно расстроится, если про себя я буду называть его дядя-глюк. А что? Чем не оригинальный псевдоним?

– А моя бабушка знает про вакцину? – Спросила я, когда мы спускались по лестнице.

– Да, она пыталась уберечь тебя от Профессора, хотя прекрасно понимала, что рано или поздно тебе придется предстать перед ним, - мы вошли в стерильно-белоснежный коридор с такого же цвета дверями по обеим сторонам.

– Боги, - выдохнула я, представляя себе состояние моей старушки в настоящее время.

– Ты здесь только потому, что я пообещал ей о тебе позаботиться, - прошептал он скорее в висок, нежели в ухо.

Обнял одной рукой за плечи, повернул ко второй двери, если считать от того места, откуда мы вышли. Остановились. Марк простучал по двери незамысловатую мелодию. Та слегка приоткрылась. К нам вышла женщина, облаченная в санитарную одежду цвета белоснежной зубной пасты. Она посмотрела сперва на меня, затем на моего спутника, кивнула ему, и мы последовали внутрь за ней. За этой дверью скрывался другой коридор – слабоосвещенный. Лампы по всей длине потолка мерцали и неприятно гудели. Каждый наш шаг сопровождало многоразовое эхо. Я ближе прижалась к Марку, наверное, от страха, что любая из дверей может открыться, и оттуда кто-нибудь выбежит с красными глазами навыкате и пеной у рта.

Наша провожатая остановилась посреди коридора перед окном. Отличие этого коридора от предыдущего состояло как раз в том, что здесь рядом с каждой дверью было окно. Все окна, что мы прошли до этого, были плотно занавешены шторами и жалюзи изнутри. А то, перед которым мы сейчас стояли, было открыто для свободного просмотра. Я сделала робкий шаг вперед и заглянула в него.

Все тот же белоснежный цвет. Кровать, на которой лежал укрытый простыней по горло человек. Подросток. Я бы даже сказала, что это парень. По обе стороны от кровати медицинское оборудование. Пара стульев у стены. Мои спутники двинулись к двери. И тут я заметила карточку – «Денис Мельников – чувства: сверхслух». Я покрутила головой по сторонам и поняла, что такие таблички имеются на каждой двери. Мы вошли.