Он и она минус он и она
Шрифт:
– Феликс, мадам хочет поговорить с Танюхой.
Тот с готовностью сбежал по лестнице, не спуская алчных глаз с гостьи, про себя радуясь, что свидетельница сама нарисовалась, чего никто не ждал. Нет, ну раз она хочет поговорить с Танюхой, значит, хотя бы толику инфы выложит про нее, а это уже кое-что. Вот повезло!
– Добрый вечер, меня зовут Феликс, – галантно представился. Да, когда хочет, он может прикинуться хоть герцогом. – А вас…
В его голове счетчик мгновенно просчитал: ей за тридцать (и с большим хвостом), молодится, но выглядит при этом нелепо – одежда немыслимо ядовитых оттенков, молодежная, обтягивающая деформированные отличным аппетитом формы.
– Так как вас зовут?
– Ирэна, – выговорила она с достоинством бизнес-леди, но надолго ее не хватило, следом перешла на простецкий язык жительницы трущоб. – Не, ты мне скажи, чё за бардак здесь? А вы все кто такие? Что здесь делаете? Где Танюха?
– Дорогая Ирэна, – взял ее под локоток Феликс, – давайте пройдем на кухню, чтобы не мешать моим сотрудникам. Выпьем чаю, если найдем, и побеседуем.
– А чё это вы тут хозяйничаете? Чего вон тот мужик ползает?
– Я объясню, секретов у нас пока нет.
Подпавшая под обаяние Феликса Ирэна, заковыляла в поддельных лабутенах с толстой платформой (явно не для варикозных ног) с ним на кухню. Он усадил даму за овальный стол с прозрачной столешницей идеальной чистоты и стал открывать шкафы.
– Кого ты там ищешь? – поинтересовалась она.
– Чай… кофе… Что найду.
– За ради меня стараешься? – ахнула Ирэна.
– Конечно.
– Ай, брось. – Но расплылась в довольной улыбке, кажется, ей захотелось произвести на него впечатление. – Я не хочу пить. Лучше скажи, где Танюха и… кто ты такой? Я тебя первый раз вижу, но ты тут, как у себя дома. У тебя с ней… э? – Скорчив хитрющую рожицу, она покрутила в воздухе растопыренными пальцами, намекая на интим с убитой хозяйкой. Настал момент истины, Феликс, идя к ней, подхватил стул, приставил как можно ближе, сел боком к столу и лицом к Ирэне, после чего признался, словно он агент иностранной разведки:
– Я, Ирэна, из следственного комитета.
– Ух ты, блин! Это что, про детективы, да?
– Ты удивительно догадлива.
– Ну ты крутой. А Танюха причем? – И вдруг до нее дошло. – Натворила у себя там, на фирме? И дядька ползал… Обыск, да?
«Дядька» – пф! То, что она сама тетка – не в счет, видимо. Феликс положил локоть на стол, опустил голову и трагическим голосом… И вдруг вспомнив, что не знает, каким боком эта райская птица причастна к хозяйке, осведомился:
– А ты кем приходишься Танюхе?
– Я эта… почти подруга.
– Почти? А точнее?
– Ну, мы давно знакомы… еще с учебы Таньки в универе. Я там работала в столовке, на раздаче стояла, убиралась, а она училась на последнем курсе. С тех пор помогает мне, когда работа нужна, деньги там… Вот такая безотказная. А когда она выгоняет домработниц… ну, такие гадючки попадаются, мама не горюй! Так вот, когда она их того, я помогаю: убираюсь здесь. Так она же заплатит, накормит, говорит, со мной потрепаться можно, не боясь подлянки.
– Не понял, как это – почти подруга?
– Не алё, что ли? – ухмыльнулась Ирэна. – Я свое место знаю. Она вон какая… образованная, бизнесменша, мужиками ворочает, а я никто. Слушай, не заговаривай зубы, я девушка занятая. Где Танюха? Если надо, то подтвержу, что она честная, невиноватая, потому что лучше девки
Теперь в трагической тональности Феликс сообщил:
– Передача ей не понадобится. Крепись, Ирэна, твоя подруга умерла.
– Шутишь? С какого хрена ей умирать?
– Татьяна не сама умерла, ее застрелили. Здесь, в этой квартире. Вчера вечером. Труп недавно увезли, а то бы показал твою почти подругу… Хотя нет, покажу! Вениамин! – громко позвал Феликс, не вставая с места. – Веня!
В кухню заглянул Вениамин:
– Я здесь. Что случилось?
– Все нормально, – сказал Феликс. – Эта девушка не верит, что Татьяну убили. Принеси фотоаппарат, покажи ей фотки убитой.
– Фотик со мной.
Идя к Ирэне, Вениамин снял с шеи камеру и на ходу принялся искать снимки, затем стал немного позади свидетельницы и показал первый. Она содрогнулась всем телом, словно ей в зад иголку воткнули, потом застыла с дурацким выражением страдания на раскрашенной мордочке пекинеса. А Вениамин менял снимки и показывал ей, Ирэна смотрела в маленький монитор, потом на Феликса – так несколько раз, наконец отвела руку Вениамина с камерой, он ушел. Несколько секунд она сидела, уставившись на Феликса, за это время Ирэна, что-то там кумекала, наконец, чего не ожидал он, она зажмурилась и запищала тонко-тонко. Опасаясь истерики, Феликс подскочил к ней:
– Эй, ты чего?.. Ну… Ну, не надо. Воды дать?
– Не-е… – подвывала Ирэна. – Выпить поищи, нервам плохо…
Феликс ринулся к шкафам, нашел выпивку с иностранными этикетками, одну прочел и предложил:
– Коньяк пойдет? «Наполеон».
Она махнула рукой, мол, пойдет, Феликс нашел стакан налил примерно треть – доза для нее, как слону дробина, но не рискнул налить больше, надо же и поговорить. Поставил перед Ирэной. Взяла. Потом подняла заплаканные глаза с потеками от туши, спросив дрожащим голосом:
– А ты?
– Я на работе, – плюхнувшись на стул, сказал он и развел руками в стороны, мол, сожалею, что не могу составить компанию.
Она понимающе покивала, всхлипнула и выпила.
Дачный дом стоит в глубине сада, тем не менее…
…свет фар из окна кухни Надежда Артемовна заметила сквозь листву перед оградой и поняла, что это бывший (давнишний и единственный) муж. Дачники, решившие провести ночь за городом, приехали еще засветло, значит, только он изволил пожаловать, и она вышла во двор. Все верно, огромный внедорожник остановился у ограды. Надежда Артемовна поспешила к воротам, чтобы открыть их, к этому времени Георгий Глебович вышел из машины:
– Добрый вечер, Надюша.
– Добрый, – поскупилась она на слова. – Почему так долго?
– Я делал все, чтобы приехать раньше, не получилось.
– Ладно, заезжай.
– Как! Ты пускаешь меня во двор?!
– Деваться некуда. Заезжай и быстрее.
Ого, действительно дела плохи, но удовлетворять любопытство на ходу Георгий Глебович не стал, а подчинился. Потому что в его мозжечке сидело, как у доктора психиатра: не возражать, не спорить, не уличать, сохранять спокойствие – что бы ни неслось из оскорбленных сто лет тому назад уст бывшей. У него есть дочь, есть внук, к которым нет доступа, в общем, терпение и только терпение – вот залог успеха. Когда Георгий Глебович заехал во двор, Надежда Артемовна, закрыв ворота, не сразу пригласила гостя в дом. Она подошла к нему, но, не имея охоты общаться глаза в глаза, прислонилась спиной к его внедорожнику и вынуждена была поставить его в известность: