On-line
Шрифт:
Собственно, тема его речи была простая: наша компания выходит на IPO. Через каких-то пару недель акции компании появятся на Московской бирже. Компания станет публичной как Apple, Google или Facebook. Ну или как ПАО «Пермэнергосбыт» например. Вы уж простите, каждый раз когда шеф говорит про IPO, то он упоминает гигантов из кремниевой долины, а вот про акции компании, которая работает с пермской энергетикой не говорит ни слова. Оно и понятно, если говорить про выход на IPO, то надо сравнивать себя с Apple. Но ни разу я не слышал, чтобы хоть кто-то говорил про ПАО «Пермэнергосбыт». Поэтому считайте, что я восстановил справедливость.
Сам посыл Артемьева был прост: когда на носу выход на IPO, мы не имеем права облажаться. Все от «А» до «Я» должно быть идеально: контроль качества должен пресекать возможные негативные отзывы, менеджеры должны проработать с персоналом все, чтобы клиентоориентированность в каждом обращении зашкаливала, а юристы будут следить словно альпийские рыси, чтобы нигде не было нарушений со стороны компании, даже мельчайших.
Пока я гуглил втихаря на телефоне, как выглядит альпийская рысь, заканчивал свою речь Саша как обычно, по-боевому:
–Сразу говорю, мы на войне, сейчас война за интеллект на рынке, война за сервис, война за кадры. Это всем понятно? – не услышав в ответ стройного хора ответов, шеф прибегнул к своему любимому методу точечного обстрела, выбирая жертву, которая должна дать четкий ответ. Посмотрев в мою сторону, он громко спросил: – Головатый, быстро ответ – как победим в этой войне?
–Ну… – сидящий рядом со мной Димка напрягся, но прежде чем он успел что—то сказать, Саша только махнул рукой.
–Понятно все с тобой.
Все засмеялись. Хуже отсутствия ответа для Артемьева был только медленный ответ. Он любил когда ему отвечали четко, быстро и желательно еще и с цифрами. Если в твоем ответе есть цифры, то он возможно даже одобрительно кивнет, слегка прищурив правый глаз. Когда все отсмеялись, Савельев перевел взгляд на меня:
–Звонарев, ты также думаешь? Как победим?
–Лучший способ победить противника, победить его не сражаясь, – сказал я. Когда наш вице-президент удивленно поднял брови, я добавил с улыбкой: – Сунь-Цзы. Искусство Войны.
–Нравится мне Звонарев, – хмыкнул Саша. – Вот что значит занимается парень онлайн-обслуживанием. Сказал фигню, но быстро и вроде как к месту, да и докопаться не могу, – вице-президент развел руки и в сторону, потом показал в меня пальцем: – так победим. Научи Диму отвечать также. Хочешь, в чат его на неделю к себе посади, пусть навыки оттачивает.
Военный совет закончился также внезапно, как и начался. Саша резко сорвался с места, заявил, что уже полчаса должен быть как на другой встрече и также стремительно ушел.
–Дим, – я толкнул коллегу в бок.
–Чего тебе? – побледневший руководитель отдела посмотрел на меня.
–Мастер-класс дать, как не облажаться перед вице-президентом в следующий раз?
–Пошел ты, – буркнул тот и достал из нагрудного кармана пачку сигарет. Покрутив тонкую белую сигарету, он сказал: – ненавижу когда Артемьев так делает. Я чуть кирпичный завод тут не открыл, когда он посмотрел на меня.
–Ладно, не переживай, – я хлопнул его по плечу.
–Да какой не переживай, – Дима крутил сигарету в руках, сам не замечая, как уже начинает ее ломать. Он нервно огляделся на коллег, которые расходились из конференц-зала и сказал: – пошли расскажу кое-что.
В одной из дальних курилок Димка сначала выкурил две сигареты подряд, потом, воровато оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, сказал:
–Ты думаешь, почему я так нервничал?
–Потому что ты ссыкло? – предположил я.
–Ой, пошел ты в задницу, – буркнул Дима и собрался уходить.
–Ладно, постой, – я потянул коллегу за рукав.
–Все, отвали!
–Да хорош, Дим!
Спустя еще пару минут перепалки в формате «пошел ты» – «хорош дуться», Димка все-таки вернулся и решил закурить третью сигарету. Задумчиво пуская дым, он проговорил:
–В общем, вакансия у нас открывается.
–Вот как?
–Ага, – кивнул Дима. – И не абы какая, а заместителя самого Артемьева. Вроде как руководитель управления и заместитель вице-президента.
–И что, думаешь кто-то из нас займет её? – спросил я. – Об открытии вакансии не говорили. Обычно пишут про конкурс.
–Это для таких должностей как наша, – отозвался Димка. – А на эту конкурс будет закрытый. Вроде как Артемьев планирует несколько стресс-тестов провести для менеджеров и кто лучше себя проявит перед выходом на IPO, тот и станет его правой рукой. Никаких тебе собеседований, никаких «расскажите о себе и своих результатах за последние полгода, а также где вы видите себя через три года». Окунет в какое-нить дерьмо и заставит выплывать. Думаешь, чего он сейчас так распинался про войну, про выход на IPO? Это неофициальный старт гонок был.
–Гонок?
–Гонок, – кивнул Димка. – Можешь приготовиться, если перед выходом на IPO будет все идеально, Савельев все равно найдет способ, чтобы у нас всех задница подгорала. Иначе без подгоревших задниц он не сможет себе зама назначить.
–И откуда ты это знаешь? – спросил я.
–Да так, говорят люди знакомые, – задумчиво протянул Димка.
–Также в курилке?
На этот раз успокоить мне его не удалось: Димка зло плюнул на пол, вышвырнул окурок и пошел прочь. Я для вида предложил ему не обижаться, но задерживать особенно не собирался, потому что в принципе уже узнал все что хотел.
Оставшийся день я провел в особенном состоянии, которое я называю «срочная рутина». Это когда вроде как все что валится на тебя срочное, важное и обязательно сделать было уже вчера, но по сути выполняешь обычные рутинные обязанности. Заметил я, что смена уже закончилась только спустя минут сорок после ее окончания. Обычно такого не бывает и ухожу я вовремя, но судя по всему, после речи Савельева «про войну» все решили резко активизироваться и я стал жертвой этого невидимого фронта.
Про разговор с Димкой я вспомнил только когда уже подъезжал к дому, а именно стоял в пробке на проспекте Андропова (да заберет его когда-нибудь к себе Сатана). Вообще все что говорит Димка про стресс-тест и крысиные бега нужно делить пополам, но тема интересная, конечно. Я обреченно посмотрел на темно-красную линию из-за «авария в правом ряду» и тихо произнес: