Он любит Люси
Шрифт:
– Боже! Это Джиа Альтамонте и та толстая женщина из «Проснись, Майами!».
Джиа повернула голову так быстро, что ее темные очки от Версаче слетели с головы и со стуком упали на паркет отдела дизайнерской обуви.
– Это вы так отозвались о моей подруге? – Джиа уперлась кулаками в бедра, затянутые в модные брюки. – Да, я с вами говорю, бабуля!
Люси съежилась от такого яростного нападения Джиа на женщину лет шестидесяти, одетую в светло-персиковый костюм. Лицо женщины исказилось от ужаса. Джиа оглядела ее с головы до ног и прибавила:
– Кем это вы себя вообразили, леди?
Женщина, совершенно уничтоженная, сгорбившись, поспешно ретировалась в атриум.
– Знаешь, люди бывают ужасно грубыми. – Джиа подхватила с пола свои очки и снова водрузила их на свой вздернутый носик. – Как ты? – Она положила ладонь на локоть Люси и повела ее по проходу к дизайнерской коллекции спортивной одежды.
– Я в полном порядке. Но ты, наверное, привыкла, что люди тебя узнают, а я нет.
– Привыкнешь, но нельзя позволять им говорить о тебе всякие гадости, как сегодня. – Джиа провела кончиками пальцев по тонкой блузке с глубоким вырезом и ярлычком, на котором стояло слишком много цифр. – Однажды, клянусь Богом, ко мне подошел совершенно незнакомый человек на углу Седьмой и Пятьдесят четвертой улиц в Нью-Йорке и сказал, что на моей фотографии на обложке «Вог» у меня видна линия трусиков. Ты можешь поверить в такую ерунду?
Джиа тряхнула темными прядками и сверкнула поверх золотой оправы темных очков глазами цвета красного дерева. Люси улыбнулась подруге. Ей ужасно понравилось, как Джиа только что произнесла слово «ерунду» своим высоким голосом. Люси в последнее время часто встречалась с этой женщиной, и никогда ей не бывало так весело.
– И что ты ему ответила?
Джиа улыбнулась, ее прелестные, знаменитые на весь мир губки капризно изогнулись.
– Я ему сказала: «Беби, я вообще не ношу трусиков», – а потом перешла через дорогу, а он так и остался стоять на месте – наверное, у него случился сердечный приступ или что-то вроде этого.
Люси расхохоталась, потом наклонилась и шепнула на ухо Джиа:
– Ты и в самом деле их не носишь?
– Конечно, ношу. Мама убила бы меня, если бы я вышла на улицу, не прикрыв интимные места. А ты?
Люси ахнула:
– Я? Конечно, ношу! И недавно даже накупила себе нового белья.
Джиа схватила ее за локоть.
– Правильно. Давай купим еще. Белья не бывает слишком много.
Если бы Люси была совершенно честна перед собой, ей пришлось бы признать, что она так старается только ради Тео. Ей хотелось произвести на него впечатление. Заставить его гордиться ею. Хотелось показать всему миру, чего они добились.
Люси разгладила трикотажную ткань и снова провела руками по бедрам. Совсем неплохо. Она так похудела в талии, что колготки с утягивающим верхом действительно что-то утягивали. Шестнадцатый размер был ей еще тесен, но не до неприличия.
Джиа была права насчет этого платья. Платье с шалевым воротником открывало гладкую кожу шеи и красиво подчеркивало грудь. В нем Люси выглядела ухоженной и очень женственной. Темный серо-голубой цвет шел к ее глазам и контрастировал со светлой кожей, что позволит ей хорошо выглядеть перед камерой. Это платье стоило своих денег, до последнего цента, пусть она даже наденет его только один раз. Скоро оно станет ей велико. К тому же уже весной в Майами будет слишком жарко для такого платья.
Но сегодняшний день очень важен. Сегодня, сейчас ей просто необходимо быть красивой. И не стоит ждать, пока она начнет носить восьмой размер, чтобы одеваться так, как положено красивой девушке, преуспевающей в своей профессии!
Люси улыбнулась своей только что обретенной смелости и откинула назад волосы, чтобы всунуть в уши маленькие золотые сережки. Надела на руку часы и заметила, что ей придется отдать уменьшить браслет.
Уже отворачиваясь от зеркала, она поймала свое отражение и подмигнула себе. Джиа была права насчет белья: даже если его никто не видит, это совсем не значит, что оно не производит желаемого эффекта.
Потому что Люси знала, что под этим платьем прячется самый экстравагантный гарнитур из бюстгальтера и трусиков, которым она когда-либо владела, нечто настолько деликатное и мягкое, что у нее мурашки побежали по коже, когда она его надела. И одна мысль о том, что он касается ее кожи, заставляла ее выпрямиться во весь рост. И вызывала на щеках румянец, которого невозможно добиться румянами «Ланком».
По дороге на телестудию Люси нужно было заехать в офис, и во время десятиминутной поездки она думала о Тео и о том, как он отреагирует на ее наряд. Обнимет ли ее? Поцелует в щеку? Какое это ощущение – прикосновение его губ к ее губам? Его чудесная улыбка исчезнет, он станет серьезным, когда прижмет ее к стенке, придавит грудной клеткой ее грудь, возьмет ее губы…
О-о-о! В этой фантазии никакого печенья нет и в помине.
Люси бросила взгляд в зеркало заднего вида и увидела свое виноватое лицо. Неужели все ее сегодняшнее прихорашивание было только ради этого? Неужели она так твердо намерена заставить Тео посмотреть на нее другими глазами?
Она снова сосредоточилась на дороге и вздохнула. Конечно, так она только нарвется на отказ. А она не настолько глупа.
В коридоре у своего кабинета Люси столкнулась со Стивеном Шерродом.
– А, Люси! Тебя-то я и хотел видеть.
– Стивен, ты сегодня рано. – Она посмотрела на часы и увидела, что еще нет и шести тридцати. – Ты будешь после обеда на совещании сотрудников?
– Нет. У меня назначен поздний ленч, но я уверен, что Мария и Барри справятся со всеми возникшими проблемами.
На какую-то секунду Люси почувствовала себя уязвленной. Потом кивнула и улыбнулась при мысли о свободе, которую принесут ей полученные деньги, и о том, как через восемь месяцев она выйдет отсюда, не сказав даже «до свидания», а многие из клиентов Стивена потянутся за ней.
– Конечно, Стивен, – ответила она ему.
У-у-ух, она просто дождаться не может! Люси знала, что уведет нескольких мелких, но интересных клиентов агентства. Центр йоги. Частную пристань в Гейблз. Бутик художественной одежды в Бока-Ратон. Проработав с этими людьми больше года, она знала, что они горько сожалеют о Саре Томе и с радостью отдали бы свой бизнес в руки Люси. Они прямо высказали, что не доверяют Стивену. Она использует это в свою пользу.