Он меня не отпустит
Шрифт:
Ну вот и что теперь? Может быть зря я так резко ответила? Стоило на жениха съехать? Но что бы это глобально изменило?
Степе о таком не расскажешь. Он сразу потребует чтоб увольнялась. Потому, что ему сам факт внимания ко мне, это всегда повод удалить меня подальше от того, кто это самое внимание проявил. Физически. Без вариантов. Он вообще только рад будет, если я уволюсь. Чем не шанс избавиться от моей ненавистной работы. Не то чтоб я не смогла найти новую, хотя, если с Резника станется разнести какие-то слухи либо уволить меня по статье…
Можно еще рассказать
Что ж так не везет-то, а?
– Все, хватит, Саша. Восстанавливай дыхание и идем румынскую делать.
Мы перешли в другую часть зала и там Альбина повесила пару десяти килограммовых “блинов” на штангу.
– Давай. Спину не округлять, колени мягкие, тянемся бедрами, смотрим в зеркало.
И вот, как раз когда я опустила штангу чуть ниже колен, глядя в зеркало, в нем отразился… Никто иной, как Демид Власов.
В черной футболке, туго облегающей каждый рельеф его мускулистого тела и черных шортах, он так и просился на рекламу зала. Типа пашите здесь по четыре часа пять раз в неделю, платите бабки тренеру и может быть лет через пять вы будете выглядеть вот так же, как этот счастливый обладатель широченных плеч, кубиков на прессе, украшенных татуировками мощных предплечий с тугими жгутами вен и упругой пятой точки…
– Саша, чего зависла?
– громко спросила Альбина.
И, конечно же, Демид повернул голову и увидел меня.
Глава 15
– Саша, ты какая-то невнимательная сегодня. В чем дело?
– Альбина обвела взглядом зал и уперлась им в спину Демида, который, усевшись на тренажер, как раз ее и качал. Я прям видела, как ходуном ходят мышцы под черной футболкой, когда он плавно тянул вниз перекладину тренажера с весом скорее всего чуть ли не вдвое больше моего.
– Что это за мужчина? Ты его знаешь?
– Какой мужчина?
– как мне показалось, я очень похоже изобразила удивление.
– В черном и в татуировках. Он глаз с тебя не сводит и ты то и дело на него посматриваешь, - девушка состроила заговорческую улыбку.
– У Степы что нарисовался конкурент?
Конечно же, Альбина знает Степу. Конечно же, она явно присматривает за мной по его просьбе. Прямо это сказано не было, но ведь и так понятно. Как я к такому отношусь? Мне-то какая разница? Я люблю ходить в зал и тренироваться. Степа - нет. Его максимум - это несколько отжиманий утром под настроение, а потому в его тридцать один уже обрисовывается брюшко и наоборот не обрисовываются мышцы. С развитием наших отношений мои походы в зал вызывали у него все более серьезные приступы ревности. Такое ощущение, что мужики туда не тренироваться либо тренировать ходят, а знакомиться. Нет, конечно же прецеденты бывали, ну и что с того? Всегда можно сказать, что уже есть парень. Конечно же, Степе этого было мало. Потому он сам выбрал мне и зал, где “знает владельца и нет никакого беспредела”, и тренера. Женщину. Такой вот вышел компромисс.
– Не говори глупостей, - фыркнула я, снова усаживаясь на скамью и
– На меня многие пялятся, так что все они конкуренты Степы?
– Но не на всех ты.
– Альбин, у меня на работе проблемы! Вот, все время об этом думаю, потому и не отдаюсь тренировке.
– Что-то серьезное?
– Конфликт с новым начальником. Разберусь, - ну вот и зачем? Нельзя было соврать что-то побезопаснее? Беда в том, что я врать-то не умею и судя по подозрению на лице Альбины, уже начала сыпаться.
А вот конфликт с начальником вполне подходит. Не ложь, но и не вся правда, но это то уж точно по мне не видно.
Хоть бы Демид не вздумал подходить ко мне. Ну, пожалуйста, пожалуйста… Пусть бы и дальше тренировался, как делал это все сорок девять минут, что прошли с момента как наши взгляды встретились. Штангу свою жал, гигантское колесо переворачивал, канаты эти…
Если б умели рисовать, то смогла бы сейчас в деталях изобразить, как именно бугрились его мышцы, как горели глаза и играли желваки на скулах от натуги. Как менялось выражение его лица во время и после очередного подхода. Рисунков бы десять было. Или двадцать.
– На сегодня все, Саша.
– Угу. Спасибо. Пока.
Подхватив со скамейки воду, телефон и полотенце я очень стараясь не начать бежать, направилась к выходу из зала. Женская раздевалка. Ура. Все, я в домике. Душ. Никакого контрастного - холодный. Может быть в себя придешь… Хотя, что такого-то? Вон на всех плазмах тренирующиеся атлеты в разных ракурсах. А тут живой… Причем не напичканный химией перекач, а именно развитый, спортивный, накачанный…
А-а-а-а!
Выбравшись из душа я, стуча зубами, закуталась в полотенце. Ну ее, эту холодную воду. От нее ни капельки не легче. Только холодно. Простужусь еще. И что тогда, больничный? Хотя, это вариант. Не придется тогда какое-то время сталкиваться с Резником.
– Угу, детский сад, - пробормотала себе под нос и вышла из душевой.
И едва сдержалась чтоб не заверещать как резанная. Потому, что буквально носом к носу столкнулась с Демидом.
– Ты с ума сошел, это женская раздевалка!
– выпалила я.
И словно самого факта присутствия этого мерзавца в непосредственной близости было мало, так еще и драпировка на моем полотенце развязалась из-за, видимо, слишком глубокого от негодования вздоха и оно сериально подчинилось силе земного притяжения. Нет, не свалилось к ногам. Я успела его подхватить и прижать к груди и животу. Но и Демид успел все что надо увидеть. Точнее, все, что не надо.
– Ух, как я удачно зашел, - от его хриплого голоса стало жарко.
– Выйди или я буду кричать, - я попятилась.
– Ну и что тогда, Саша? Все сбегутся, будет скандал и твой Мартышкин обо всем узнает. Не может же быть такого, чтоб он отпустил тебя в спортзал, полный счастливых обладателей рельефов в местах, где у него самого жиры, не приставив надзирателя. Хотя бы та грымза в кислотном прикиде…
Ну не вашу мать, а?
– Что ты хочешь?
– надежнее прижав к груди полотенце, спросила я.