Он не любит меня

Розалес Кармен

— По словам моего отца, эта дама хотела получить гражданство США и пыталась заставить моего отца жениться на ней ради документов, когда он только что закончил колледж. Она видела в моем отце талон на еду, и когда он узнал, каковы ее мотивы, он сказал ей отвалить и вернуться в Колумбию. Она должна была прервать беременность и вернуться до того, как мой отец пригрозил ей иммиграцией. В мыслях моего отца он думал, что она сделала аборт. Она даже заверила его, что аборт был сделан.

— Черт, что за сука. Она на самом деле залетела специально, чтобы остаться в США?

Тайлер отталкивается от стены и поворачивается к нам лицом.

— Да, чувак. Вот в чем история.

Если это полностью правда или нет… — Он пожимает плечами, хватает чистое полотенце с полки и бросает мне одно: — Я не знаю наверняка. Все, что я знаю, это то, что цыпочка пережила серьезное дерьмо.

— Какое дерьмо?

Не то чтобы мне было не плевать, но мне любопытно.

— Приемная семья, несовершеннолетняя колония — вот что сказал мой отец, и это только поверхностно. Она — трудная и нелегкая в общении, по его словам. Он хочет поступить правильно, взяв ее к себе, пока она не разберется, со своими проблемами. С ней обошлись грубо. Она попала в неприятности, поэтому ей придется остаться с нами, пока она не закончит среднюю школу, как часть приговора, который ей вынес суд.

— Черт, чувак. Похоже, она довольно крутая. — Говорит Крис. — Не могу дождаться встречи с ней, — добавляет он саркастически.

— Все, что тебе нужно, брат. Ты же знаешь, что мы тебя поддержим. — Вмешиваюсь я. — Звучит так, будто ее преступления были не такими уж и ужасными, раз она попала в детскую тюрьму.

Тайлер вздыхает.

— Мне плевать на нее. Мне важно, как это воспримет моя мама. В моих глазах я единственный ребенок. У меня нет братьев и сестер. Те, кого я называю братьями, — это вы, двое придурков.

Я улыбаюсь.

— Черт, конечно. Да ладно. Она, наверное, такая же, как ее мать, видит талон на питание и надеется на нем заработать.

— Согласен, — говорит Крис.

— Я тоже так думаю. Она, очевидно, пойдет в нашу школу на последний год обучения. Давайте удостоверимся, что ее примут в подготовительной старшей школе Вэст-Лейка.

Но подождите… если разница в три месяца, это значит, что она начнет последний год обучения в нашей школе, и нам придется иметь с ней дело до конца года. Другими словами, давайте удостоверимся, что она знает свое место. Крис, Тайлер и я правим в школе Вэст-Лейка. Даже футболисты не связываются с нами, потому что знают, что мы надерем им задницу. И борцы тоже. Они знают лучше. Нас могут считать задирами, но мы гораздо больше. Мы никому не позволяем трахать нас. Что бы мы ни говорили, все остальные встают в строй. Мы не какие-то богатенькие детишки, которые получают хорошие оценки и ходят только на вторую базу с девочками. Мы те парни, о которых их отцы предупреждают, которые трахают их, когда никто не видит. Самое главное, что им это нравится.

Девочки называют нас богами школы. Мы больше похожи на грешников с толстым банковским счетом и слишком большой властью, переданной нам нашими семьями. Мы не хорошие дети. Я знаю, что я не такой. Прямо сейчас у нас есть незваный гость. Кто-то пытается испортить нашу динамику. Динамику наших мальчиков.

Хорошо для Тайлера, что у меня нет слабости к женщинам. Я трахаю их и бросаю, а если они пытаются трахнуть меня в ответ, я их уничтожаю. Один раз — это все, что ты получишь, если я не скажу, а второй раз — просто на коленях. Крис смотрит на вещи так же, как я. Тайлер — меньшее зло, потому что у него все еще есть мать. У Криса есть только его сестра Эбби, которая является единственным исключением. Единственная причина, по которой никто из нас не трогал ее, — это кодекс братана и все такое.

Я могу только представить,

что сейчас переживает Тайлер с отцом. Давно потерянная сестра внезапно появляется, мать которой забеременела, когда он познакомился с его мамой. Его отец ничего не сказал об этой женщине или о том, что у него есть хоть какой-то шанс на внебрачного ребенка. Я бы разозлился на отца, и давайте не будем говорить о проблемах с доверием, которые возникают из-за того, что такой грязный маленький секрет раскрывается так поздно. Она практически взрослая. Совершенно незнакомая.

— Как твоя мама это воспринимает? — Спрашиваю я.

Он качает головой.

— Она чувствует себя так же, как все женщины, если узнают, что у их мужа есть ребенок, родившийся примерно в то же время, когда и ваш совместный, опустошенной. Преданной. Смущенной. — Он вытирает лицо рукой. — Я не могу поверить, но ей действительно жаль девчонку.

Я качаю головой в недоумении. Если бы у меня был выбор матери, это была бы мать Тайлера, Кэролайн. Она отличная мать, за которую любой ребенок отдал бы все силы. Надеюсь, она сможет это пережить. Надеюсь, Тайлер сможет это пережить. У его отца был тайный ребенок, который появился из ниоткуда… ну, мы знаем, откуда, очевидно. Он не заслуживает этого прямо сейчас. Я имею в виду, мы собираемся закончить школу и поступить в колледж.

— Это должен быть наш год. — Говорит Крис, вставая и накидывая белое полотенце себе на шею. Он смотрит между нами, его карие глаза пытаются понять. — Не позволяй какой-то девке-бандитке, которая пытается перехитрить твоего папу, испортить тебе жизнь. К черту ее. Не позволяй этому дерьму задеть тебя. Это не твоя проблема. К тому же, это произошло до того, как он сошелся с твоей мамой. Если то, что он говорит, правда, он не изменял твоей маме.

Тайлер кивает.

— Ты прав. Да пошла она. Если она хочет бесплатного проезда, мы сделаем так, чтобы она за него заплатила.

И тут я понимаю, что он прав… трахать дерьмо — это то, что я умею лучше всего.

РУБИ

Я смотрю, как деревья проплывают мимо по району, в котором я понятия не имела, что когда-нибудь побываю. Каждый ребенок на другом конце города знает, где находится богатый район, теперь, когда я вернулась в свое старое место. Они видят верхушки красивых крыш и деревья, которые окружают пышные пейзажи, и то, чего не может себе представить каждый бедный ребенок, — это насколько красивее он будет выглядеть внутри одного из этих огромных домов. Кто бы мог подумать, что мой биологический отец жил в таком районе со своей идеальной семьей. Самое близкое, что я смогла сделать, это пройти по двору, который принадлежал журнальному развороту, демонстрирующему богатых и знаменитых.

Я никогда не заходила в его дом из-за страха, что меня выгонят. Мы держались края участка, где было много деревьев, которые закрывали вид с задней стороны его дома. Мне всегда было интересно, как выглядит дом Кая изнутри. Теперь, по-видимому, у меня появится шанс жить в доме моей мечты… но у меня есть предчувствие, что это будет больше похоже на кошмар.

Судя по машине, которую водит мой донор спермы, это самая красивая машина, в которой я когда-либо сидела, так что интерьер его дома должен быть таким же роскошным, я уверена. Кожа внутри машины цвета ванили, а запах — это то, чего я никогда не чувствовала. Его можно описать только как богатый и изысканный.