Он, она и ...собака
Шрифт:
На следующий день Билли занимался делом Констанс Чэндлер и заканчивал свой последний отчет. По завершении он щелкнул «мышкой» на папку «Отчеты по делам», потом — на папку «Дело закрыто». Он знал, что никто не будет оспаривать его заключение, потому что именно оно считалось окончательным. Но для пущей безопасности, ибо все хорошо, что кончается полностью, он нажал кнопку «Delete», и весь файл, за исключением финального отчета, прекратил существование.
Теперь ему хотелось лишь позвонить Нине, рассказать, что он сделал, как радуется, что может изменить жизнь многих ребятишек
Месяц спустя Билли читал газету со статьей о новой музыкальной программе в школах Нью-Йорка, которая начнется в октябре. Руководить ею будет Билли Магуайр, джазмен, ревностный поклонник тромбона, бывший государственный служащий. Об анонимном спонсоре известно было только, что это дама, получившая состояние из неизвестного источника.
Миссис Чэндлер сидела в салоне первого класса самолета, летевшего из Нью-Йорка во Франкфурт, листала газеты и наткнулась на ту же самую статью. На столике рядом с ней стоял высокий бокал с водкой. Миссис Чэндлер широко улыбнулась, она гордилась тем, что стала частью музыкального проекта и приговорена финансировать его следующие десять лет.
Она достала из сумочки очередную антиникотиновую жвачку. Отвратительно. Жевать жвачку можно только в самых крайних обстоятельствах. Но шестичасовой перелет и есть такой крайний случай. Из сумки «Луи Вюиттон», лежащей на соседнем кресле, раздалось тихое повизгивание. Миссис Чэндлер приоткрыла сумку и сунула руку внутрь, приговаривая: «Потерпи чуть-чуть, Мими, любовь моя». Потом застегнула сумку и подумала о предстоящих двух неделях во Франкфурте, где она будет единственной женщиной на ежегодном закрытом, исключительно привилегированном покерном турнире в номере «Шопенгауэр» «Франкфуртер-отеля». Она встретит всех своих закадычных приятелей — Мануэля Альвареса, Томми Роццано, Джима Саскинда и графа Хохшобера. И конечно же, своего дорогого Джерарда, французского красавчика банкира, любовника и лучшего друга, который обожает ее настолько, что даже спустя четырнадцать лет со дня их встречи продолжает переводить ее выигрыши в Соединенные Штаты, по две бандероли за раз, в ее личный почтовый ящик в Хобокене. И за все это просит всего десять процентов.
Глава 26
Нина ждала на обед Клэр и Исайю. Это была ее первая за долгое время попытка пригласить гостей на обед — пускай скромный. После прошлого визита заманить их к себе было нелегкой задачей. Но она умоляла, ныла, извинялась, заклинала. Клялась, что приняла душ. И они откликнулись на приглашение. И вот-вот должны были явиться.
Нина приготовила маленький столик на террасе. Тот, на котором обычно стояли цветочные горшки. Теперь цветы перекочевали на пол, а столик был накрыт нарядной скатертью, украшен свечами и салфетками. Выглядело празднично, а когда появится громадный стейк, кукуруза и салат, его смело можно будет назвать столом примирения. Особая еда, которая подается, чтобы загладить разного рода ошибки.
Жилое пространство квартирки заполнили композиции. Последние несколько дней оказались
— Клэр? — вскинулась Нина.
— Это мы! — отозвались снизу.
И вот они на пороге. С цветами и вином, как все, кто приходит на званый обед. Нина с благодарностью приняла подношение. Клэр выглядела чудесно, и Нина тут же поделилась с ней своим наблюдением.
— Она восхитительна, правда! — согласился Исайя. Клэр ослепительно улыбнулась ему, а Нине сказала:
— Ты тоже, Нина. Вся прямо светишься!
— Не то что в прошлый раз, — не удержался Исайя.
— Ха-ха-ха! — Нина игриво ткнула его локтем. Клэр отвернулась, рассматривая композиции.
— Боже правый, невероятно! — поразилась она. — Ты должна показать их кому-нибудь.
— Знаю, — ответила Нина. — Обязательно.
— Я серьезно. Уму непостижимо!
— Я правда собираюсь. Вот разберусь кое с чем и потом займусь этим.
— Кстати, о «кое-чем»: от него ничего не слышно?
— Ничего с тех пор, как мы вместе покупали кондиционер. Ладно, пошли на воздух. Кто хочет вина?
По лицу Клэр скользнуло сочувствие, но она молча прошла со всеми на террасу. Вино было открыто, еда подана, и Клэр наконец рассказала лучшей подруге, что получила ту самую роль, в «Законе и порядке». Фильм будут снимать, слава Богу, в Нью-Йорке, так что она останется в городе надолго. Потом Исайя поведал, что учредил профсоюз «К-9», объединивший собачьих нянек, воспитателей и дрессировщиков. Хотя на первом собрании было всего три человека, но это нормально, он уверен, что в будущем народу станет гораздо больше. И своей первой задачей профсоюз считает открытие собачьей площадки.
Они кричали, радостно приветствовали друг друга, провозглашали тосты и наслаждались теплым вечером бабьего лета. Клэр и Исайя по очереди смотрели в телескоп, с охами и ахами разглядывая звезды и интерьеры квартир по другую сторону парка.
Но когда они предложили посмотреть и Нине, та отказалась:
— Нет, я больше этим не занимаюсь.
— Не занимаешься чем? — удивился Исайя.
— Соглядатайством. Я… э-э… — Ее голос упал.
Но Клэр тут же пришла на помощь. Она обняла Нину и решительно заявила:
— Вот и отлично. Что в том веселого, да? Ты молодец!
А потом пришел черед Нининой «бомбы».
— Знаете, у меня тоже есть новость, — невинно начала она.
Клэр и Исайя посмотрели на нее с надеждой. Вдруг дело касается Билли?
— Я больше не буду гулять с чужими собаками, — сообщила Нина.
Друзья пооткрывали рты — да так широко, что, казалось, можно разглядеть не только горло, но и легкие.
— Надеюсь, Исайя, ты возьмешь моих и собак Клэр, поскольку Клэр теперь станет звездой и ей некогда будет ими заниматься. А я…