Он, она и Анжелика

Колтер Кара

Уже за дверью он сформулировал свою мысль иначе: она просияла, словно получила повышение по службе.

Вот это ближе к делу и сразу напомнило о том, кто она и кто он и что они живут в разных мирах, разделенных тысячами миль.

И это чистая случайность, что их миры встретились и соприкоснулись.

Соприкоснулись? Столкнулись. Лоб в лоб, вот так оно вернее.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Тони и Анжелика вернулись домой мокрые, продрогшие и веселые. В прихожей

они со смехом стряхивали снег.

— Ты ездишь как сумасшедшая, — заявила Анджи, сбрасывая сапоги на толстой подошве.

— Ничуть! — Тони вылезла из огромных ботинок Гаррета, которые они отыскали в шкафу. Внутрь вместо стелек она насовала шерстяные носки.

— Ты чуть не опрокинула мои качели!

— Но там же нет рулевого колеса.

— Я же велела тебе наклониться.

— Я наклонилась.

— Не в ту сторону.

— Вы что, врезались тобогганом в качели?

Тони вздрогнула от неожиданности — возле кухонной двери стоял Гаррет и с веселой усмешкой смотрел на них.

— Да нет, не успели, опрокинулись, — начала объяснять Тони. — Это было потрясающе.

— Она хочет сказать: весело, — уточнила Анджи. — Она так хохотала. Я думала, она описается.

— Анджи, — строго сказал Гаррет, — так нельзя говорить. И потом, я сам слышал.

Он глянул на Тони поверх головки Анджелы, и взгляды их встретились. Он смотрел с теплотой и даже, пожалуй, с одобрением, но Тони не клюнула. Нет, твердо сказала она себе, он доволен, что Анжелике было с ней весело и она не нарушила его приказа не выходить со двора.

— Я не заметила, как вы пришли, — произнесла она вслух. Он слышал ее смех? Отсюда? Через эти толстые бревенчатые стены?

— Я вошел через переднюю дверь. Подумал, надо что-нибудь приготовить на обед.

— Я сама бы приготовила!

— У меня нет микроволновки.

Тони хмыкнула.

— Ничего страшного. Я варю суп. — Гаррет пошел обратно в кухню, и за ним хвостиком Анджи, взахлеб рассказывая в мельчайших подробностях эпопею с тобогганом.

Тони вытерла мокрые следы, которые они с Анжеликой оставили в прихожей, и пошла туда же.

В кухне хорошо пахло. Как дома. Гаррет у плиты помешивал суп и внимательно слушал Анжелику. Стол был накрыт на троих.

А не на одного, как у нее дома.

Как будто она вообще когда-нибудь накрывает на стол. И что это за стол — из стекла и прутьев, куда только цветочки сушеные ставить, а не вилки с тарелками. И уж точно не детей за него сажать.

Обычно она брала свой купленный в магазине вегетарианский бургер в гостиную и включала телеканал, где показывают моды. Иногда слушала рок-н-ролл, чувствуя при этом, что делает нечто недозволенное — мадам Йелтси терпеть не может рока.

Такой образ жизни ее никогда не тяготил. Почему же сейчас он кажется ей таким удручающим?

Может, потому, что, если посмотреть со стороны, как она сидит в одиночестве перед телевизором

и жует свой бургер, ее жизнь покажется одинокой и пустой?

Но ведь это ерунда! Ни у кого из ее знакомых жизнь не была такой интересной и насыщенной, как у нее: высокооплачиваемая работа, масса поездок, симпатии и благосклонность мира моды.

— Я сегодня приготовлю ужин, — выпалила Тони. Она ему докажет, что деловые женщины способны на большее, чем ему кажется.

Но почему ее все время подмывает ему что-то доказывать?

Тот же вопрос стоял у него в глазах, когда он, обернувшись, посмотрел на нее через плечо.

— Вам совсем не нужно этого делать. Достаточно, что вы сидите с ребенком. Правда.

Наверное, испугался, что придется обедать крекерами.

— Я же вам говорила, что умею готовить!

— Ну, если вы уж так хотите… Это было бы прекрасно. У нас ужин обычно очень простой — салат и макароны с сыром.

— И хот-доги, — вставила Анджела. — Мои любимые.

Тони подумала, что уже целую вечность не ела хот-догов. С удовольствием бы съела. Но не сегодня. Сегодня она сделает кое-что посложнее.

— Я что-нибудь придумаю, — проговорила она.

Что-нибудь традиционное — вот что она приготовит. Он думает, что она ни на что не способна? Что ж, увидит! Ростбиф с картофельным пюре, а на десерт — яблочный пирог.

Уж не хочется ли ей произвести на него впечатление? Отнюдь. Просто этот человек ведет себя так вызывающе, у него такие отсталые взгляды на деловых и вообще городских женщин.

Мадам Йелтси, и та согласилась бы, что его надо поставить на место.

— Дядя, сколько человек приедет завтра на курсы?

— Двенадцать.

— А где они будут спать? — спросила Тони.

— Если пойти по дорожке, то позади дома будет большой сборный павильон. Там внутри спальни, кухня и классное помещение. Маловато удобств, но ничего, обходимся. Приедет и повар, так что о еде можно не беспокоиться. Будете приходить к нам туда с Анджи.

— А я и не беспокоюсь.

— Мне там так нравится кушать, — сказала Анджи, поворачиваясь к Тони. — Чарли так хорошо готовит. И все меня так любят.

— Только смотри, в этот раз не забирай у всех сладкое, — сказал Гаррет.

— Я больше не буду. У меня после этого долго животик болел. Я не знала, что он может болеть от шоколадного пудинга.

— Он и не будет болеть, если только не есть девять порций подряд.

— А если восемь, то не будет болеть?

Гаррет и Тони прыснули.

— Одну порцию. — Гаррет для ясности показал один палец. — Одну порцию шоколадного пудинга.

Зазвонил телефон. Гаррет о чем-то поговорил и едва успел вернуться, как телефон затрещал снова. Тони невольно прислушалась: Гаррет, не повышая голоса, отдавал распоряжения. Тони нравился в руководителе такой деловой тон, а что он руководитель, это ясно.