Он, она и пять кошек
Шрифт:
Их руки были повсюду: обнимая, подчиняя, властвуя. Жаркий огонь бежал по венам, приводя сердце в бешеный ритм и наполняя тела первозданным желанием. В голове шумело, сознание едва дышало в дымке страсти, сосредоточившись на движении.
Со все возрастающим пылом они продолжили целоваться, без слов, признаваясь в чувствах без помощи слов.
Алекс, касаясь легкими поцелуями ее кожи, спустился по шее к груди, мягко очерчивая рукой очертания полушарий, что, напрягшись, рвали тонкую ткань платья. Другая его рука осталась на спине, притягивая Вирджинию к своему телу еще ближе.
Упиваясь
Подняв на руки, он отнес ее в кровать, где, окончательно освободив от платья, продолжил возносить до небес. Пробежавшись длинными пальцами по ее складочкам, он одним уверенным движением проник внутрь двумя пальцами, заглушая поцелуем ее вскрик. Добавив большой палец, которым стал потирать вершину, он начал свое сладостное нападение. Вирджиния судорожно хватаясь за простыни, выгибалась ему навстречу, издавая мягкие стоны.
Когда язык заменил место большого пальца, она, охнув, обхватила руками его голову, направляя движения. Кружение, давление, посасывание, и двери рая открылись. С закрытыми глазами, он слушал ее крики, замедляясь, а затем и останавливаясь. Он посмотрел на нее. Вирджиния лежала, не двигаясь. Ее глаза были закрыты, и только одинокая слезинка, скатившаяся из уголка глаз, говорила о силе испытанных ощущений.
Алекс, отстранившись, снял с себя одежду и присоединился к ней в кровати. Вирджиния, приподнявшись на локтях, смотрела, как он подползает к ней.
— Кажется, сейчас моя очередь, — прошептала она и, опрокинув его на спину, взобралась сверху.
Полюбовавшись его широкой грудью, она уделила должное внимание его груди, затем в чувственном удовольствии провела руками по его прессу, очертив пальчиком лунную дорожку, наблюдая, как он дернулся. Твердый, большой, идеальный.
Она наклонилась и провела языком по выступающей вене на стволе, слушая его приглушенные стоны. Набухшая головка тоже не осталась без внимания. Она пробежала по ней языком и осторожно втянула в рот. Опуская и поднимая голову, Вирджиния постепенно взяла все достоинство в свой рот, стараясь дышать носом.
Войдя в определенный ритм, она стала подводить своего мужчину к краю, обещая своими действиями очень много, так много, что Алекс, казалось, мог это еле выдержать. Сквозь стиснутые зубы, у него вырывались стоны удовольствия, глаза были закрыты, одна рука, сжатая в кулак, лежала на лбу, другая зарылась в ее волосы, поощряя ее пыл.
Удвоив усилия, Вирджиния стала теребить свободной рукой его мошонку, делая ощущения еще острее. Какое-то время спустя, он вскрикнул и излился в ней несколькими мощными струями. Она быстро сглотнула, продлевая его эйфорию движением губ и языка.
Тяжело дыша, он приподнялся и глубоко поцеловал ее. Танец языков продолжил их страстную
Войдя в нее сильным толчком, он сразу стал наращивать темп, продвигая их к пику наслаждения. Раздавшиеся обоюдные стоны сопровождали их на этом пути. Руки скользили, ноги обхватывали, губы отдавали и брали, глаза все видели и желали, чтобы это не кончалось.
Через тысячи удовлетворенных вздохов и стонов, они лежали рядом, слушая тишину и наслаждаясь близостью друг друга. Вирджиния лениво водила рукой по влажной спине Алекса, любуясь его лицом. Он, вытянувшись на животе, рукой обхватывал ее за талию. Приоткрыв глаза, он посмотрел на нее и улыбнулся. Счастье и умиротворение плескалось в его глазах зеленым пламенем, обжигая и волнуя.
— Как ты? — тихо спросил он.
— Замечательно, — улыбнулась она и нежно поцеловала его. — Спасибо за этот необыкновенный вечер.
— Необыкновенный? Тебе понравился? — оживился он.
— Очень, — она вздохнула. — Жаль, что все скоро кончится.
— А кто тебе сказал, что кончится? Для нас все только начинается.
И с этими словами он притянул ее к себе поближе и разогнал все ненужные мысли жарким поцелуем.
Глава 17. Свадьба и другие кошмары
— Ну что, готов? — спросил Дастин, поправляя серый смокинг. Он выглядел очень мужественным в этой светской одежде и более крупным. В общем и целом как Дастин.
— Почти, — ответил Алекс, поправляя галстук, прицепив его специальным зажимом.
— Ну, мальчики, готовы? — вплыла сияющая Кэтрин и, прищурив глаза, как рентгеном прошлась по их внешнему виду. — Дастин, у тебя жилетка сбилась. Алекс, поправь чертов галстук и наведи, наконец, порядок на голове.
Последнее было сказано с явным раздражением. Алекс удивлено посмотрел на свою невестку, но она уже направилась в другую комнату и начала с кем-то разговаривать.
— Как получается? Боже! Они такие милые!!!
— Кто милый? — поинтересовался он у Дастина, проводя рукой по волосам и осознавая тщетность этого действия. Его волосы не поддавались никакому контролю.
— Ты чего, Алекс? — удивился старший Грейв и посмотрел на него, подняв брови. — Коты, конечно. Им полируют когти и одевают смокинги. Все, как и просила Вирджиния.
— Что?! — поразился Алекс. — Вирджиния просила?!
У него закралось сомнение в нормальности происходящего. Он осторожно двинулся в сторону двери, куда скрылась Кэтрин, пытаясь что-нибудь понять.
Из того самого странного места, где занимались котами, доносилось беспрестанное воркование и приглушенные возгласы. Что за фигня!
Подойдя к порогу комнаты, он чуть не упал на месте. Сэм, Максфил, Джони и еще один рыжий, стало быть, Ройс, сидели каждый на своем стульчике, одетые в черные лоснящиеся смокинги, и у каждого на шее торчал бант. Банты были разного цвета. Офигеть.
Между котами носилась маленькая суетливая женщина с прической аля барашек, то там, то сям поправляя им одежду и расчесывая шерсть. Надо сказать, работа была проведена отменная. Мохнатые паршивцы выглядели такими важными и лоснящимися, будто их специально откармливали для этой церемонии.