Он + она = катастрофа
Шрифт:
Лена была не склонна шутить с влюбленностью подруги и пустой коридор ей не понравился.
— Позови Игоря, — звенящим тоном попросила она.
Сердитая Аня распахнула дверь в офис.
— Эй, есть кто живой?
Подошел начальник и отобрал у нее мобильник.
— Живы мы, живы. И офис пока цел, но что-то затевается. Аня за десять минут успела разгромить обслуживающий нас банк. Бомонд города плашмя лежал на полу, а она, сжимая в руках автомат, — вылитая Родина-мать — возвышалась над очень уважаемыми людьми.
— Откуда взялся автомат? Плохи
Аня присела за стол и неодобрительно покосилась на Игорька. В запале нарисовала кубик на бумажке, что подвернулась под руку. По завершению разговора, объект осуждения увлеченно совершенствовал личную подпись.
— Держи, — озабоченный начальник вернул ей мобильник.
— Кто он? — наезжала Лена.
Как же надоело доказывать и оправдываться!
— Валдис. Синеглазый блондин, холост…ариец, характер нордический, в связях, порочащих, замечен не был.
— Может, тебя в сарае запереть? На окраине города.
— Завидуешь, — отбила подачу Аня.
— Ты домой? В трамвай не садись, иди пешком. Прояви милосердие к людям. Воду и газ проверяй. Сто раз проверяй!
— Отвяжись.
— Позже сходим в больницу, навестим пострадавших.
Аня показала язык невидимой собеседнице и отбила звонок.
Демонстрируя трудовой энтузиазм, она полила все цветы в офисе. С клиентами разговаривал начальник, пылающая энтузиазмом Инна работала с документами. Помыкавшись тенью по углам, Аня засобиралась домой. Игорь Геннадьевич пожелал сотруднице счастливого пути, и она отправилась домой пешком.
Пока добиралась, на город опустились сумерки. Наступил ранний осенний вечер. Жизнь радовала размеренностью и спокойствием: без эксцессов был приготовлен ужин, съеден ужин и вымыта посуда. А потом позвонил синеглазый студент, и настроение взмыло ярчайшим салютом в черное небо, рассыпавшись маленькими огоньками счастья.
Она провела перед зеркалом целый час, рисуя стрелки, растушевывая тени, наводя губы. Следом подошла очередь платья со смелым разрезом, — роковая женщина покачивающейся походкой манекенщицы отправилась на свидание жизни.
В двадцать один ноль пять манекенщица протаптывала дорожку вдоль кинотеатра и тихо напевала, пробуя имя на вкус:
— Вал-дис, Вал-дис, Валвалвал-дис!
Через десять минут Аня присела на лавочку, успокаивая себя мыслью, что глупый мальчишка носится по городу в поисках букета.
Взъерошенный студент объявился в половине десятого вечера. К тому времени комковатые тучи заволокли небо, эйфория улетучилась и опустевшее место в душе заняла стойкая обида на жизнь. Аня направлялась к трамвайной остановке, когда обладатель красивого имени подхватил ее на руки и закружил.
— Скьюза, бамбина!
Бамбина поискала глазами цветы, не нашла и …засмеялась. Самый обычный студент: веселый, безалаберный и обаятельный. То, что надо!
— Прощаю.
— Опоздал, потому что готовился, — он кивнул на рюкзак за плечом.
— Что там?
— Сюр-прайз! Потом увидишь.
Слова студента привели Аню в прекрасное расположение духа. Ошалевшие от чувств, они бежали по улицам и глупо улыбались, касаясь друг друга пальцами. Кофейни и бары манили беглецов тусклыми огнями, но Валдис вел ее все дальше и дальше. Из раскрытой двери ресторана внезапно грянула разухабистая музыка, отчего она сама невольно прибавила шаг.
Они свернули за очередной угол, и там Валдис поцеловал запыхавшуюся бамбину. Сердце у Ани ухнуло вниз, подозрительно задрожали ноги. Она решила, что отправится за синеглазым студентом на край света, но он привел ее в разбитую, обветшавшую пятиэтажку. Когда в темном подъезде под шпилькой ее сапога провалилась трухлявая доска, Аня слегка разочаровалась в сюрпризе, но провожатый с гордостью продемонстрировал ключ от квартиры, и она решила не торопиться с выводами. Через полминуты парочка стояла посреди комнаты, обстановка которой заставляла предположить, что здесь часто меняются хозяева.
— Съемная квартира? — Она вынырнула из счастливых глубин.
Студент не ответил, а просто наклонился и легко коснулся обиженно задрожавших губ. После символического поцелуя отправился на кухню, где деловито выложил на ободранную клеенку стола набор влюбленного студента: хлеб, колбасную нарезку, конфеты и водку. С довольным видом оглянулся и кивнул подруге, приглашая к трапезе. Аня сообразила, что конфетно-букетный период, не начавшись, закончится, и сюрприз на подходе. Ожидание сменилось усталостью: очень хотелось завернуться в теплый плед и уснуть в блаженном одиночестве, без всяко-разных синеглазых красавцев.
— Не хочу пить, — честно призналась она.
Валдис подхватил сомневающуюся девицу на руки и отнес на диван, где бережно возложил на затертые подушки. Выпрямившись, он стал игриво раздеваться, но на полпути застопорился. Что-то в его организме пошло не так.
— Две секунды, бамбина.
Аня подумала, что студент очень вовремя скрылся в ванной. Черт его знает, чем бы закончился следующей этап соблазнения. В сердцах могла и врезать по ангельскому фейсу за поруганные мечты.
Она осторожно сползла с рабочего дивана, подхватила валяющиеся на полу пальто и сумку, тихонько прокралась в прихожую. Постаралась ничем не скрипнуть, бесшумно прикрыв дверь чужой квартиры. Спускаясь по лестнице, недоуменно потрясла головой. Район, куда завел ее студент, выглядел мрачно и подозрительно. Фонари — она задрала голову — похоже, в принципе, отсутствовали.
— Правильно, — пробормотала Аня, свернув в глухой переулок, — нечего тут высвечивать.
Она прошла половину пути, когда нечто бесформенное отделилось от стены полуразрушенного дома, больно схватило за плечо и просипело хриплым баском:
— Тё-ёлка, поиграемся?
Существо из подворотни попыталось затянуть Аню в подъезд без дверей, но ее разочарование в мужчинах было столь велико, что она вместо испуга пришла в дикое возбуждение:
— Давай, — хрипло согласилась потенциальная игрушка и заехала худосочному игроку коленом в пах. — Водить буду я, — шарахнула сумкой по приплюснутой макушке.