Он & Она
Шрифт:
В подземный мир они вошли в одно и то же время, но с разных сторон, через разные входы станции «Комсомольская». Иван задержался из-за своего кофе, Олеся с Жанной – потому что слишком долго не могли найти вход в метро. Их пути разошлись по разным сторонам, так как девушкам нужна была станция «Улица Подбельского», а молодой человек ехал на «Юго-Западную» – два противоположных конца красной ветки. Но, как известно, Земля круглая, и если два человека разошлись в разные стороны, то рано или поздно они обязательно встретятся…
Как в казино везет новичкам, так и в Москве иногда везет стремительным настойчивым приезжим. Встреча на «Юго-Западной» со старым другом Серегой и его шефом – закончилась вполне благополучно. Иван не только получил работу, но и сразу же решил проблему с жильем – один из новых сослуживцев как раз искал компаньона, чтобы снимать на двоих квартиру. И вскоре новая столичная жизнь
6
По большому счету, у Ивана Комарова не было никаких причин жаловаться на свою жизнь в Москве. Судьба, улыбнувшаяся ему в первый день по приезде в столицу, продолжала сохранять свою благосклонность и дальше. Первым местом работы Ивана стал модный молодежный ночной клуб в центре Москвы. В обязанности секьюрити там вменялось не только наблюдение за порядком, но и строгий контроль над распространением и употреблением наркотиков. Однако, как быстро понял Иван не без помощи более опытных товарищей, на деле этот контроль заключался не в пресечении процесса, а в том, что данный процесс как раз и происходил под наблюдением (а порой, и при непосредственном участии) охраны клуба. При определенной ловкости можно было иметь свою выгоду, используя для этого как торговцев «дурью», так и посетителей клуба и их богатеньких родителей, – а ловкости Ивану было не занимать. Так что за время работы в этом кабаке Иван неплохо приподнялся, купил слегка подержанную, но приличную с виду Toyota Corolla, обзавелся целой толпой подружек и стал завсегдатаем стриптиз-клуба в Текстильщиках.
Немного напрягал жилищный вопрос. Что ни говори, а ютиться вдвоем в однокомнатной квартире все-таки не очень удобно – ни расслабиться как следует, ни девчонку домой привести. Сосед был парень вменяемый, и они с Иваном даже установили нечто вроде графика, назначив, кто в какой день ночует дома, а кто должен освободить территорию, но это все равно не решало проблем. А снимать отдельную квартиру все-таки было очень дорого, до кризиса приличное жилье стоило не меньше штуки баксов. Иван уже начал подумывать о женитьбе на москвичке с квартирой, но ничего подходящего вокруг не наблюдалось – у знакомых девчонок, которые более или менее годились в жены (а таких среди его знакомых было весьма немного, не на шалаве же какой-нибудь жениться!), тоже не имелось собственного жилья.
Примерно через год Ивана перевели работать в бутик на Тверской, и это оказалось к лучшему. Правда, сначала такая перемена его огорчила, поскольку здесь не было дополнительных доходов, и приходилось утешать себя тем, что зато жизнь спокойнее – ни тебе риска попасться на наркоте, ни пьяных потасовок. Публика сплошь беспроблемная – одни шикарно одетые дамочки, которые приезжают сюда после полудня на роскошных авто и бродят по торговому залу с надменными и недовольными лицами, да состоятельные господа, со скучающим видом ожидающие, пока их кукольного вида спутницы выберут наконец себе наряд и настанет время вынуть из бумажника золотую или платиновую кредитную карточку. Ну разве что для разнообразия какая-нибудь наивная провинциалка в дешевых тряпках с оптового рынка заглянет поразевать рот на шмотки, каждая из которых стоит больше ее месячной зарплаты, но таких Иван быстро спроваживал, нечего им тут делать.
В этом самом бутике он и познакомился с Алиной, бывшей, то бишь разведенной женой нефтяного магната. Алине было под пятьдесят, и пару лет назад ее супруга, ровесника, увела юная хищница по имени Кристина, девятнадцати лет от роду. С тех пор Алина возненавидела всех молодых женщин на свете, а заодно и весь мир. Примирили ее с существованием на этой Земле лишь кое-какие «отступные», которые удалось отсудить у супруга при разводе, как то: трехэтажный особняк на Рублевке, домик на юге Италии, записанную на ее имя и купленную в годы брака специально для нее фирмочку, занимающуюся разведением экзотических растений и ландшафтным дизайном, да кое-что по мелочи, вроде Audi ТТ ультрамаринового цвета или бриллиантов, подаренных супругом в лучшую пору их семейной жизни. Так вышло, что отчаянно скучавшая и погрязшая в своих страданиях Алина совершенно случайно обратила внимание на красивого молодого охранника в любимом бутике. Как-то раз специально подозвала его, чтобы рассмотреть поближе – и разглядела настолько хорошо, что через неделю Иван уже сменил место службы и жительства. Официально он числился личным водителем и телохранителем, но чаще проводил время не в автомобиле хозяйки, а в ее спальне, всячески ублажая Алину, а в перерывах между постельными утехами выслушивая ее нескончаемые монологи о предательстве бывшего мужа, коварстве соперницы Кристины и о том, как ужасна жизнь и какие все люди сволочи. Характер у Алины был очень неровным: только что ворковала с Иваном, сюсюкая, точно маленькая девочка, – и тут же могла наорать на него из-за пустяка, увидев, например, что он открыл бар и без спросу налил себе коньяка. Ей вообще очень нравилось постоянно напоминать любовнику, что он никто и звать его никак и что он находится здесь только из ее милости, – и эта черта безумно раздражала Ивана. Бывали моменты, когда он даже порывался встать и навсегда уйти из ее дома, но, поразмыслив, каждый раз сдерживался и оставался. Что ни говори, а на Рублевке, в роскошном особняке, где его кормили, обстирывали и обслуживали, где у него имелась не только собственная большая комната, но и собственная ванная, жилось гораздо вольготнее, чем на съемной квартире в Текстильщиках. А ради этих удобств можно было потерпеть и не такое.
Первое время, попав в особняк, Иван был просто счастлив и считал, что ничего лучше в жизни и быть не может. Тем более что Алина, кошелька которой каким-то загадочным образом не коснулся мировой кризис, жила на широкую ногу и никогда не отказывала себе в прихотях – а Иван как раз и был очередной ее прихотью. Ему сразу же назначили оклад в две с половиной тысячи долларов, плюс подачки от хозяйки – в минуты хорошего настроения Алина иногда давала ему деньги «просто так» или дарила неплохие подарки вроде бумажника S.T.Dupont, джинсов Brioni или туалетной воды Tom of Finland от Etat Libre D`Orange (до знакомства с ней Иван даже не слышал о таких брендах). И это при том, что жил он в доме Алины на всем готовом, не тратился ни на квартиру, ни на еду, ни на спортзал: в особняке имелись и небольшой бассейн, и сауна, и достаточно тренажеров – ни в какую качалку ходить не надо. Счета за мобильный, тоже новенький, ею же самой подаренный смартфон Samsung Galaxy, тоже оплачивала хозяйка. Даже походы в элитную поликлинику, куда он, правда, обращался всего раз, к дантисту, финансировались ею. Словом, лафа – да и только.
Однажды, это случилось где-то через пару недель после начала работы на Алину, Иван выпросил себе выходной, забурился в любимый стриптиз-бар и так оторвался, что наутро с трудом мог вспомнить не только где он находится и куда ему надо ехать, но даже как его зовут. Кое-как добравшись к двум часам дня до Рублевки, Иван, помятый и похмельный, со следами губной помады на одежде, получил такой разгон от хозяйки, что запомнил его на всю жизнь. Алина помянула ему все – и кто такой он, и кто такая она, и почему ему не следует более возвращаться в ее дом в таком виде. Поняв, что она не шутит, Иван присмирел. Терять место не хотелось – стало быть, нужно вести себя сдержаннее. На всякий случай он вообще отказался от выходных – зачем они ему, если все равно нельзя как следует отдохнуть? А какие-то незначительные дела, вроде необходимых покупок по мелочи, он прекрасно успевал сделать во время длительных вылазок хозяйки по магазинам, на тусовки или в салоны красоты. Алину, похоже, очень устраивало то, что любовник все время при ней, никуда не отлучается, она даже стала как-то мягче и ласковее в общении с ним. Конечно, такая жизнь была невыразимо скучна и тосклива, но Иван утешал себя тем, что при подобном образе жизни его деньги, каждый месяц поступавшие на банковский счет, будут целее.
Во время многочасового ожидания в машине, нередко затягивавшегося до глубокой ночи, или бесконечного сидения перед огромным домашним кинотеатром, когда глаза уже начинали слезиться и не было ни сил, ни желания еще что-то смотреть, Иван иногда принимался размышлять о своем будущем. Он отлично понимал, что не будет жить тут вечно. В один прекрасный день, который может настать через несколько лет, а может, уже и завтра, Алина найдет ему замену (или же он просто надоест ей) и выкинет его на улицу. Что тогда делать, как тогда жить? Придется, видимо, вернуться к работе в ЧОПе и снова снимать квартирку с кем-нибудь на пару. После особняка на Рублевке, где он хоть и отчаянно скучает, но как сыр в масле катается, это будет очень нелегко. Эх, деньги, денежки, где бы вас взять? Так чтобы много, быстро и без проблем?
Однажды в серый пасмурный день ранней осени Иван привез хозяйку в салон красоты DESSANGE на Лесной улице. Припарковался, высадил Алину и уже приготовился терпеливо ждать несколько часов, как вдруг из стеклянных дверей салона вышла женщина в элегантном белом кожаном пальто, показавшаяся Ивану смутно знакомой. И только когда она подошла к стоявшему рядом автомобилю Mercedes цвета шампанского и повернулась в профиль, он вдруг понял, кто перед ним.
– Олеся! – не позвал, скорее просто воскликнул он, выговорил ее имя вслух. Но она услышала его голос через открытое окно его машины и обернулась. В отличие от Ивана Леся узнала его сразу.