Он тебя не любит(?)
Шрифт:
О таких моментах и тем, что за ними следовало, Эва тоже могла думать только прижав ладони к пылающим щекам — животный, агрессивный секс был для Макара лучшим способом сбросить скопившееся за день напряжение. И ей это тоже нравилось, хотя с кем-то другим она себе даже представить такое не могла.
Зато в мыслях она давно считала Макара своим мужем, пусть в очень-очень тайных и засекреченных мыслях, но ей слишком хорошо было с ним, чтобы называть его «мой парень» или «бойфренд», как называла Ира Пашку — те, к слову, съехались и теперь жили вместе. Или даже «мой мужчина», все равно была в этом
На свадьбу они явились при полном параде, Эва стойко вынесла очередной круиз по бутикам в поисках самого красивого платья и трехчасовую пытку в салоне, куда записал ее Макар. Ее тайный муж хотел, чтобы она была красивой, он хотел ею гордиться, как можно было ему отказать? И когда они вышли к гостям под руку, как настоящая пара, Эва по впившимся в них взглядам поняла, что все сделала правильно.
Макар в костюме выглядел, как всегда, улетно, все без исключения присутствующие женщины провожали его затуманенными взглядами. Но по-настоящему поразили ее обращенные на нее хищные взгляды присутствующих мужчин. От Макара это тоже не укрылось, он весь подобрался, как будто ему предстояло отбивать Эву у претендующих на нее соперников.
Он всячески подчеркивал это «мое» — обнимал за талию, плечи, притягивал к себе, незаметно целуя. И Эва почувствовала, что его отпускает, стухает разгоревшееся было пламя, и когда они поздравляли молодоженов, он был совсем спокоен и даже улыбался, и даже руку Руслану пожал.
Свадебная церемония проводилась в загородном комплексе «Баттерфляй», на берегу реки, ресторан с открытой площадкой вмещал больше двух сотен гостей, откуда их столько набралось у Бессоновых? Или это столько родственников у Резановых?
Макар на свадьбе практически не пил, зато секс у них был и на свадьбе, и в машине после свадьбы, и когда вернулись домой. И не потому что Макару надо было сбросить напряжение, нет, Эва хорошо такое чувствовала. Просто он действительно хотел ее, а ждать не хотел, потому и затащил ее в крытую беседку, самую крайнюю на территории.
Когда вернулись к гостям, наверняка все поняли, как Эва ни пыталась пригладить волосы и расправить платье. Смотрели кто с завистью, кто со снисхождением, при этом очень странным взглядом встретила их невеста, злым и недовольным, хотя какая ей разница? И дядя с тетей тоже смотрели недовольно, впрочем, Эву они интересовали меньше всего.
Зато Макар от нее оторваться не мог, и под утро, когда она проваливалась в сон, спросил, заглядывая в глаза:
— Выдержишь меня хотя бы год, мы тоже поженимся, да, Эвочка?
Наверное, если бы она так не вымоталась, спросила бы, зачем ждать так долго, она прямо сейчас готова выйти за него замуж, но Эва только кивнула, обвила его шею и отключилась. Больше тему замужества Макар не поднимал, сама Эва, конечно, тоже ничего не спрашивала.
Как-то само собой получилось, что с Иркой они отдалились. Эва старалась поддерживать общение, и Ира вроде как радовалась за подругу. Все испортилось, когда та пригласила их с Макаром на день рождения. Праздновали в дешевой кафешке, Эве было все равно, но Макар явно чувствовал себя там
— Ты не дал мне пообщаться с друзьями, — упрекнула она его, уже сидя в машине.
— Я не привык к таким гадюшникам, Эва, можно было попросить, я бы снял ей вместо подарка недорогой ресторан, — Макар в упор не понимал, на что она обижается.
— Но им не надо ресторан, они на квартиру собирают, — пыталась она заступиться за подругу.
— Зачем тогда жениться, если нет денег? — искренне изумлялся Макар, и Эва отчаялась ему что-то донести. Зато Ира обиделась, и с тех пор старалась избегать общения.
В конце концов Эва сдалась — не бегать же ей за подругой и не выпрашивать встреч. Бессоновы вели себя так, будто Эва отбила Макара у их дочери, так что у них она тоже перестала бывать. Но теперь она уже имела представление в общих чертах, что скрывается под фамилией Демидов и что на самом деле потерял Макар, отказавшись от отца.
К слову, он однажды съездил к Демидову-старшему, вернулся злой и раздраженный, ужинать отказался. Эва почувствовала, что лучше не лезть, устроилась в гостиной на диване и включила фильм. Мак пришел спустя полчаса, молча положил голову ей на колени и с силой сдавил руками.
Эва гладила колючий затылок, пальцами проводила по шее, вискам, перебирала волосы, и он расслабился, мышцы перестали быть каменными, а потом и вовсе притянул ее к себе для поцелуя, и вечер закончился как обычно. Они и уснули там на диване, Макар только простынь принес, чтобы Эву укрыть.
Зато Алена оказалась абсолютно права в том, что тусовка единогласно игнорировала Эву. Она не обсуждала это с Макаром и до конца не была уверена, замечает ли он, а вот саму Эву разве не носом тыкали, насколько она инородна. Обсуждали курорты, шмотки, заграничные клубы — здесь Эва не могла толком поддержать разговор, да она и не стремилась. Зато ее всячески пытались втянуть.
«Эва, ты что, ни разу не была в Паттайе? Ну хоть на Ибице? Правда? А, ну да…»
«Попроси Макара, может он тебя свозит…»
«Если вы к тому времени не разбежитесь!..»
«Ты присмотрись к Игорю, Эвка, всегда надо иметь кого-то про запас, вдруг у тебя Мака отобьют, а ведь ты уже привыла к определенному уровню, да?..»
Все это сопровождалось приветливыми улыбками, говорилось полушутя, но вернувшись домой, Эва чувствовала себя выжатой до капли. Она раз даже попросилась остаться дома, пусть Макар идет сам, а она со своими друзьями встретится.
— Тебе не нравятся мои друзья? — непонимающе спросил «муж», и Эва не нашлась, что ответить.
Тату они сделали, вышло очень красиво.
— Девушка у вас красивая, — сказал Макару тату-мастер, весь татуированный и в пирсинге. Макар на это только ухмыльнулся и когда смотрел на Эву, его глаза светились от удовольствия. Они полночи занимались любовью, он целовал ее в тату и шутил, что теперь это аватарка ее сердца.
Эва продолжала фотографировать, особенно ей нравилось фотографировать Макара, а потом собирать коллажи, где он был то один, то вдвоем с Эвой, уже вся квартира была обвешена коллажами, Мак сам их развешивал, он был в полном восторге.