Она, кот и другие злодеи
Шрифт:
Дверь ждала мастеров по установке в общем коридоре, который, кстати, тоже запирался на дверь с ключом. Но кто-то из несознательных соседей забыл однажды ночью закрыть доступ и… К утру полутонная дверь исчезла.
Искать ее отрядили бедного участкового Парамона. Пока искали крайнего, дверь и похититель уехали в Грузию. Таможню прошли как иностранец с нестандартной кладью.
– Сувенир теще везу. Она давно такой хотэла, – сообщил таможенникам похититель. И те пропустили. Мужская солидарность – у них тоже были тещи.
Парамон тем временем внимательно охранял границы Родины, ожидая возвращения двери в родные пенаты. И дождался. Месяца через два дверь в сувенирной
Дверь честно простояла 2 дня. А потом за ней явился Парамон. Заодно и музыканта-гастарбайтера прихватил – в надежное место, где о его безопасности позаботится государство.
Дверь вернулась на исходную лестничную клетку. Теща Иван Никифоровича от нее до прихода специалистов по установке на этот раз не отходила. И даже, когда они пришли таки, подавала им отвертки. К чему я это? А. Не оставляйте вещи в коридорах, даже закрывающихся. Ненадежно это.
Подлое окно
Суббота принесла в жизнь Фуфеля много нового. Он неожиданно встретился с окном. Не подумайте, в квартирах, где мы обитали прежде, окна тоже были. Но они были неинтересным телевизором. С высоты 16-ого, 15-ого и даже 12-ого этажа ползающие внизу люди кажутся меньше насекомых и вкусной добычей не представляются. Ну какой уважающий себя хищник всерьез будет охотиться за муравьем? Скука смертная и перед хозяевами не похвастаешься. Хозяева от принесенных муравьев превращаются в звуковую сирену и запрыгивают на стол. И никакой вкусняшки храброму добытчику. А если упустишь, то добыча становится твоим вечным спутником, ошибочно принимая пушистую шубку за передвижную уютную гостиницу «All inclusive». Выселяй потом. Одно расстройство, а не охота.
То ли дело третий этаж. Тут все гораздо интереснее. Внизу ходит нечто, по размерам вполне похожее на упитанную мышь. Правда, очень громкую и разноцветную. Но тут ничего не поделаешь: радиация берет свое, а после встречи с Котом мыши обычно становятся тихими и культурными. И спать не мешают. И Кот залег в засаду.
Добычу выбирал долго. Конкурентов было трое. Очень громкая бабулька в зеленом пальто и беретке, похожей на гриб-поганку после весеннего ливня, пыталась поймать девочку лет трех в малиновой куртке. Девочка не желала ловиться и нарезала по площадке под окном замкнутые фигуры неправильной геометрической формы. Причем, использовала явно неевклидову геометрию. Отстающая в точных науках бабулька никак не успевала за подрастающим поколением, пытаясь компенсировать громкостью звука скорость физического тела. Третьей интересной мишенью стал мужчина, философски наблюдающий за погоней с лавочки. Мужчина никуда не спешил, на децебелы не реагировал, плюс, к нему, как к основному блюду, прилагался напиток – в руке он многообещающе держал бутылку с пивом. Но кот не любит пиво, зато любит тишину. Полосатый охотник, наконец, выбрал цель, слегка качнулся, примериваясь, влево и вправо и… прыгнул. Подлое, абсолютно прозрачное окно наощупь (некстати помыла на досуге) оказалось твердым, холодным и нетолерантным к охотящимся котам. Оставив на окне слюнявый след, кот обиженно ушел в угол, а бабулька так и не поняла, как ей повезло, что в СССР ставили такие надежные, ударопрочные окна.
Кошачья диета
Кот жрёт цветы (мама принесла – на холодильник не вмещаются, но пока выглядят бодрыми и кустистыми, так что вряд ли закончатся). Возможно, на него так подействовало знакомство с коровой во время недолгого пребывания на даче. А, возможно, он наслушался глупых монологов, что так проще похудеть (допрыгнуть до холодильника эти 10 килограмм счастья пока не могут). Кот не худеет, хотя рвотный рефлекс диета вызывает у него исправно. То ли желудок кота не согласен быть коровой, то ли он специально выбирает самые ядовитые растения из имеющихся. У меня его диета вызывает подергивание левого глаза и желание переехать подальше от любой флоры и фауны. Например, записаться в экспедицию на Марс или сбежать в сдающийся в соседнем доме подвал. Останавливает мысль, что цветы, мало того, что живые, так еще и мамины все-таки. Инстинкт самосохранения, в общем.
Запирание цветов в ванной и в кухне или перестановка на шкаф не помогают (неприступен только холодильник). Кот безошибочно определяет, на какой полке содержится самый неперевариваемый цветок, и за какой дверью прячется самая ядовитая колючка. Кот играет в верхолаза или пытается сделать под дверью подкоп. Объяснить Фуфелю, что он не корова, и уж, тем более, не коза, не получается ни голосом, ни тапком. Не помогают даже уговоры из серии «ты не толстый, ты пушистый». Кот смотрит обиженно и уходит жить в шкаф – там его лучше понимают. А ночью каким-то образом исхитряется обкусать очередное несчастное растение. Не иначе, нашел сообщника. Других вариантов нет.
Поэтому каждое утро я мою полы – добровольно и с матом. Кот смотрит презрительно – я не понимаю его творческую натуру и готова есть любую мертвую дрянь, будь то корова или даже коза. По его мнению, не далёк тот день, когда я сделаю из него шаурму. Мое отношение к цветам вызывает у кота подозрение. Ему кажется, что я сошла с ума, и готова к дружбе со специфилумами, орхидеями и вообще скоро буду пить с пальмой, а то и объявлю о помолвке с каким-нибудь приблудным гладиолусом.
Вообще, покупала ему обычную траву, но она оказалась недостаточно ядовита, и он ее есть не стал. Не диетический оказался продукт.
Дежурства
На работе ввели дежурства. Не то, чтобы раньше никто совсем не работал. Просто никто не работал в первую половину дня. Ибо не выспавшийся журналист хуже премьера. Мало того, что сам несет полную чушь и не способен впитывать и анализировать информацию, так еще и галстук правильно не завяжет, и в костюме штанины с рукавами перепутает.
В общем, до полудня в редакции стояла тишина, покой и благодать. Никто не вопил, не ругался матом, всевозможными мелодиями и звуками природы не орали мобильные, тараканы спокойно доедали на столах припасенные с вечера листочки из блокнота.
Но начальству не нравилось. Командовать было некем. Плюс, рас в году «сверху» немедленно требовали журналиста на важное событие с присутствием САМОГО. А вокруг ни одного журналиста – одни тараканы. Приходилось начальству вспоминать молодость и ездить самому. На метро. С людьми. Или не ездить. Но тогда САМ был недоволен и угрожал санкциями. Боялись все. Кроме тараканов.
Так что теперь все иначе. Теперь каждый день начальство выбирает одного добровольца, о чем и уведомляет его по e-mail и приказом на доске объявлений. С печатями. Двумя. Иначе может не понять и не проникнуться. Несчастный вместо здорового сна и завтрака должен тащиться в редакцию.