Она & Он
Шрифт:
– Мог бы, но это еще не все сногсбивательные новости. А потому я лично с вами хотел увидеться.
– Я удостоен корейской «Флоры»? [2]
– Тоже нет! Что, в Корее открылось кафе «Флора»? Очень оригинально.
– Корейский «Эль» напечатал хвалебный отзыв?
– Не исключено, только я не читаю по-корейски, так что ничего не могу вам об этом рассказать.
– Ладно, Гаэтано, выкладывайте эту вашу сногсбивательную новость.
– Вас приглашают на Сеульскую книжную ярмарку.
2
Премия
– В Корею?
– А где еще находиться этому Сеулу?
– До него тринадцать часов лету.
– Не преувеличивайте, всего-то двенадцать.
– Очень мило с их стороны, но это невозможно.
– Почему невозможно? – воскликнул Гаэтано, взмахнув руками.
Пол соображал, что пугает его больше: перелет или встреча с Кионг на ее территории. Раньше они встречались только в Париже, где у них были свои ориентиры. Что он будет делать в стране, не зная ее языка и обычаев, как она отнесется к его невежеству?
Была и другая причина: он приберегал мысль уехать к Кионг на потом, на далекое будущее, относился к ней как к смутной мечте. Ему совершенно не хотелось наводить с этим ясность.
Зачем сталкивать свои мечты с реальностью? Ведь они могут разрушиться.
– Кионг – океан моей жизни, но я боюсь воды. Смешно, верно?
– Ни капельки не смешно, фраза очаровательна, хотя я не имею ни малейшего представления, что она значит. Вы можете начать с нее новый роман. Очень интригует, хочется распознать продолжение.
– Не уверен, что это мои слова, может, где-то подсмотрел.
– Ну, в таком случае вернемся к нашим бесценным корейским друзьям. Я добыл вам местечко «эконом-премиум». Там больше места для ног и кресло с наклоном.
– В полете больше всего ненавижу наклоны.
– Кто их любит, я вас спрашиваю? Но ведь это единственный способ туда добраться.
– Я не полечу.
– Мой дорогой автор, знали бы вы, как вы мне дороги, учитывая выплаченные вам авансы. На ваши европейские гонорары не разживешься. Если хотите, чтобы я опубликовал следующий ваш шедевр, помогите мне хоть самую малость.
– Полететь в Корею – это помощь?
– Встреча с вашими читателями – помощь, и еще какая! Вас будут встречать, как звезду первой величины, это будет роскошничество, а не прием!
– Роскошничество или сногсбивательный провал – кто может предугадать?
– Я! Я вам это говорю!
– Есть только одно средство, – проговорил Пол со вздохом. – Я принимаю снотворное в зале ожидания, вы довозите меня в кресле-каталке до места в самолете и будите в сеульском аэропорту.
– Не думаю, что в салон «эконом-премиум» попадают прямо из зала ожидания. И вообще, лететь с вами я не могу.
– Хотите отправить меня туда одного?
– У меня уже назначены встречи на эти даты.
– На какие такие даты?
– Через три недели, у вас раздостаточно времени на сборы.
– Невозможно! – Пол решительно помотал головой.
За соседними
– Там будет решаться ваше будущее. Подтвердите свой корейский триумф – и мы заинтересуем вашим творчеством всю Азию. Вы только представьте: Япония! Китай! Если правильно повести дело, можно будет убедить вашего американского издателя сделать попытку. А когда вы прорветесь в Штаты, то и Франция станет вашей, здешние критики будут носить вас на руках.
– Я уже прорвался в Штаты!
– Но ваш первый роман, между тем…
– Я живу во Франции! Почему я должен пробираться кружным путем, через Азию и Америку, чтобы мои книги читали на острове Нуармутье и в Кане?
– Между нами с вами, понятия не имею. Но так все устроено, ничего не поделаешь. Нет пророка в своем отечестве, тем более в чужой стране.
Пол сжал голову ладонями. Он представил себе лицо Кионг, с улыбкой встречающей его в аэропорту, себя, приближающегося к ней с непринужденностью опытного путешественника. Попытался представить себе ее квартиру, спальню, постель, вспомнить ее движения, когда она раздевается, аромат ее кожи, их ласки. Но в следующий момент на голове Кионг появилась пилотка стюардессы, он услышал предупреждение о турбулентности. Открыл глаза и понял, что весь дрожит.
– Все хорошо? – спросил издатель.
– Да, хорошо… – пролепетал Пол. – Я подумаю. Постараюсь побыстрее дать вам ответ.
– Вот ваш билет. – Гаэтано протянул ему конверт. – Кто знает, вдруг вы найдете там материал для нового клевого романа? Будете встречаться с сотенными читателями, они будут признаваться, как любят ваши книги. Это будет еще более потрясительный опыт, чем выход вашей первой книги.
– Мой французский издатель – итальянец, я американский писатель, проживающий в Париже, которого больше всего читают в Южной Корее. Почему в моей жизни все так сложно?
– Сами виноваты. Садитесь в самолет, не делайте из себя избалованного ребенка. Все мои авторы мечтали бы оказаться на вашем месте.
Гаэтано оплатил счет и ушел, оставив Пола одного за столиком.
Артур и Лорэн встретились с Полом на паперти церкви Сен-Жермен-де-Прэ через полчаса после его звонка.
– Что за срочность? – спросил Артур.
– Я получил доказательство того, что судьба наделена чувством юмора, – заявил Пол с постной миной. Услышав смешок Лорэн за спиной, он обиженно оглянулся. – Я сказал что-то смешное?
– Нет, просто жду продолжения.
– Лишь бы оно не оказалось жестоким, – вставил Артур. Лорэн снова прыснула.
– Доведи до сведения своей жены, что она меня раздражает, – проворчал Пол, поворачиваясь к Артуру.
Он побрел в сквер и опустился на скамейку. Артур и Лорэн сели по обе стороны от него.
– Все так серьезно? – спросила Лорэн.
– По сути, нет, – признался он и пересказал свою беседу с издателем.
Артур и Лорэн незаметно для него переглянулись.
– Если это тебе так не по душе, не лети, – отрезал Артур.