Она так долго снилась мне...
Шрифт:
Мы сгрудились вокруг накрытого стола, долго разговаривали, смеялись и обсуждали будущую книгу.
Потом мсье Лучиани незаметно отвел меня в сторону.
— Благодарю вас, — сказал он.
— За что это вы меня благодарите? С какой стати?
— За то,
— Умею лгать? — с фальшивым удивлением переспросил я.
— Я читал письмо, которое Серена вам оставила. Простите, это было нескромно, но я так жадно собирал по крохам ее последние движения души. Поэтому я знаю, что она не писала всего того, о чем вы говорили.
— Это правда, она всего лишь благодарила меня, что я помог ей найти ее книгу-светоч. Но я уверен, однако, что она одобрила бы мою уловку, раз та помогла Ионе вновь взяться за перо.
— Я уверен в этом.
— Жаль, а я было решил сообщить вам, что она отдельно попросила меня убедить вас изменить вашу жизнь, но теперь дело не выгорит, — пошутил я.
— Я как-то не расположен ввязываться в любовную историю, — тихо признался он.
— Любовь — она как смех. Это рефлекс, от которого удержаться невозможно. Не замыкайтесь в своем горе. Я-то знаю, это влечет за собой одиночество и всевозможные черные мысли. И я уверен, что Серена хотела бы, чтобы вы наконец были счастливы.
— Я уже довольно давно не нравлюсь женщинам, — возразил он.
— Вы просто слишком давно не пытаетесь им понравиться.
— Да я уж и не помню, как подойти к женщине, как ухаживать.
— Ваша итальянская натура вам подскажет.
— Но я боюсь выглядеть смешным!
— Знаете ли вы, что, если человек приводит слишком много доводов для своего отказа, обычно истина кроется в последнем из них? Значит, настоящее препятствие — страх показаться смешным.
Он снова засмеялся и обнял меня.
— Какой же вы хитрец! Если бы я познакомился с вами пораньше, предложил бы стать моей правой рукой в делах. Из вас получился бы предприимчивый делец!
— Может быть. Но тогда не случилось бы ничего из того, что происходит сегодня.
После этого он увлек меня к группе гостей, мы влились в общую беседу, смеялись и пили.
Я был так счастлив, как не бывал уже долгие годы.
Я примирился с книгой моих отцов и каждый день ее свет озарял мою душу.
У меня были настоящие друзья.
Мне будут принадлежать несколько страниц в книге, которую опубликует известный издатель.
Я устрою автограф-сессию у себя в магазине, эксклюзивное мероприятие, и мой конкурент лопнет от зависти. Может быть, я даже пристроюсь рядом с Ионой и подпишу те страницы, которые написаны мной.
Я был счастлив.
Восемьдесят три года, друзья и осуществление грандиозного плана — что еще надо человеку для счастья!