Они еще спали
Шрифт:
А когда немного погодя засомневалась также и Черепаха, Сверчок был уже убежден: это было никакое не солнце - нечто иное поднималось вдали над вершинами деревьев. Потому что если бы это было солнце, никто бы не сомневался - это он знал точно.
Он расхаживал по лесу широкими шагами.
– Это не солнце, - сообщал он всем встречным, указывая при этом на непонятное светило, которое поднималось все выше и выше.
– Не солнце?
– удивлялись звери.
– Нет, - отвечал Сверчок.
– Я и сам не знаю, что это за штуковина. Но это никакое
Изумленные звери застывали на месте и глазели в небо. От непонятной штуки исходили ослепительный свет и тепло.
– Да ну, это просто случайность, - заявила какая-то Букашка.
– Временное явление, - сказала Выдра.
– Кто их знает, эти штуки.
К полудню все уже знали, что в этот день светило не солнце, а что-то другое. Это знали даже Земляной Червяк с Кротом, глубоко под землей, и Светлячок в зарослях, и Осьминог на дне моря.
– Хе-хе, - сказал Земляной Червяк Кроту.
– Наконец-то у нас на небе что-то новенькое.
– Я, вообще говоря, надеюсь, что это что-нибудь черненькое такое, - сказал Крот. Обуреваемый любопытством, он высунулся из земли, но увидел не черненькую, а ослепительную громадную штуковину и торопливо юркнул назад.
– Никаких перемен к лучшему, - поведал он Земляному Червяку.
– Да где уж там, - буркнул в ответ Земляной Червяк. На перемены к лучшему он никогда особо не надеялся.
К вечеру неизвестная штуковина закатилась, и в лесу стемнело.
– Обычные сумерки, - переговаривались звери. На этом они сошлись единодушно.
Сверчок на лесной опушке закутался в листик и подумал: "Хотел бы я знать, что там у нас утром взойдет.
– И, нахмурившись, добавил: - Если вообще взойдет... "
Но когда он проснулся на другое утро, над горизонтом поднималось солнце. Сверчок взглянул и понял: точно, оно. "Никаких сомнений! " - сказал он себе и разок-другой весело подпрыгнул в свежем утреннем воздухе.
– "Признаться, они мне порядком надоели, сомнения эти", - подумал он и дал себе зарок никогда больше не сомневаться, что бы там ни восходило на горизонте.
– Солнце! Солнце!
– вопил он, бегая по лесу и указывая на него всем, кто к тому времени уже проснулся.
– Да, - сказали звери с облегчением.
– Это солнце.
И они потихоньку разошлись: кто на травке полежать, а кто посидеть на веточке и с наслаждением погреться в солнечных лучах.
СВЕТЛЯЧОК ЛЕЖАЛ В ТЕМНОТЕ НА ВЕТКЕ БУКА И ТИХОНЬКО СВЕТИЛСЯ.
"Эдак мне, пожалуй, и не уснуть будет, - думал он, покачивая головой.
– Погашу-ка я свет", - решил он чуть позже. Но без света ему не было видно, как он лежит, а он всегда непременно хотел видеть, как он лежит. А вдруг он лежит как-нибудь не так? "Очень может быть, - думал он.
– Это сколько угодно. И до чего же я сложно устроен! " - удивлялся он сам себе в промежутках между остальными мыслями.
Немного погодя на огонек к нему залетел Мотылек.
– Мотылек, - сказал Светлячок, - вот я сейчас свет потушу. Посмотришь, как
– Давай, - сказал Мотылек.
Светлячок потушил свет и провалился в сон.
В полночь он проснулся.
– Ну, как я лежу?
– поинтересовался он.
Но Мотыльком к тому времени овладела охота к перемене мест, и он улетел.
Светлячок зажег свет, убедился в том, что лежит он хорошо, потушил свет, перевернулся на бок, вновь зажег свет, чтобы посмотреть, как он теперь лежит, снова потушил свет, но уснуть уже не смог.
Взошло солнце.
"Ну вот, теперь можно и без света", - с облегчением подумал Светлячок.
Потушив свет, он свернулся в клубочек и уснул крепким сном.
Он проспал весь день, поскольку знал, что может в любой момент посмотреть, хорошо ли он лежит. "Вот в чем дело-то", - думал он во сне и кивал самому себе.
Иногда он называл себя Сложным Светлячком. Но, когда он как-то раз поприветствовал Жука: "Привет, Жук, я - Сложный Светлячок ", - то получил в ответ: "Привет тебе, Сложный Светлячок, я - Жестоковыйный Жук", - и они уставились друг на друга с изумлением. Тогда все усложнилось еще больше, и Светлячок подумал: "Надо полагать, я - Страшно, Страшно Сложный Светлячок".
Но вслух он этого не сказал, а то еще выяснилось бы, что и Жук - Жутко, Жутко Жестоковыйный Жук, или того похлеще.
И Светлячок вздохнул в своем полуденном сне.
КАК-ТО В ОКЕАНЕ ВСТРЕТИЛИСЬ КИТ И КАШАЛОТ.
– Привет, Кашалот, - сказал Кит.
– Привет, Кит, - сказал Кашалот.
Они кивнули друг другу, не зная, о чем бы им таком поболтать.
– Не спится мне, - пожаловался наконец Кашалот после некоторого раздумья.
– Вот, круги нарезаю тут...
– Хочешь, и я с тобой?
– предложил Кит.
– Ну, давай, - согласился Кашалот.
И они поплыли вместе.
Кашалот поведал Киту, что вообще никогда глаз не смыкает. Что даже и вспомнить не может, когда он в последний раз-то спал. Гигантские слезы катились по его серым щекам и падали в соленую океанскую воду.
На это Кит, покачав головой, ответил, что когда ему не спится, он думает о том, что он очень хотел бы увидеть во сне. Сам придумал, сказал он.
– Да ну?
– воскликнул Кашалот,
– Чистая правда, - сказал Кит.
– А потом я быстренько засыпаю, чтобы мне сниться начало. Знаешь, как здорово!
– Хм, - сказал Кашалот.
– Тебе, Кашалот, надо бы тоже разок попробовать.
– Ты думаешь?...
– сказал Кашалот без особого энтузиазма.
– Ну, что ты хочешь, чтобы тебе приснилось?
– Ну, это...
– начал Кашалот и задумался.
– Если честно, - сказал он наконец, - я бы хотел, чтобы мне приснилось, что у меня есть синяя шляпа, не такая чтобы очень большая, но такая чтобы совсем синяя, и что лежу это я под ивой, в тенечке, в шляпе в своей, и что все проплывают мимо, кланяются и говорят: " Шикарная шляпа у тебя, Кашалот!, - а я киваю и отвечаю: - Ну да, вот, шляпа моя...".